Из книги «ИСТОРИЯ старообрядческого села НОВОСРЕТЕНКА» В.А. Павлова и Ю.В. Павловой
В русской женской одежде вплоть до девятнадцатого века выделяют 3 типа:
1. Комплекс с поневой (южнорусский).
2. С сарафаном (северорусский).
3. Рубаха и юбка.
Наиболее распространёнными были первые два типа. В одежде сибирских переселенцев наблюдается большое разнообразие стилей. Но у старообрядцев сохранились головные уборы, отделка костюма. В одежде старообрядцев преобладает северорусский комплекс - сарафанный.
Женский костюм содержит в себе много символики. Так, женский головной убор в виде рога несёт в себе символ плодородия - плодовитость животных. Пояс разделял фигуру на «верх» и «низ». «Верх» символизировал землю и небо. Голова - солнце, божество; «низ» - вода, подземные источники.
У переселенцев - старообрядцев исконные поликовые рубахи. В культуре семейских особый интерес вызывает женский костюм. Он относится к так называемому сарафанному комплексу русской одежды. Традиция носить подобную одежду у семейских сохранилась на протяжении всего XX века.
Причиной тому послужило то, что указ Петра I о ношении европейского платья не распространялся на старообрядцев. Да и сами семейские, видимо, в знак протеста по отношению к властям продолжали носить старорусский костюм как одно из проявлений старого русского уклада.
Многое в культуре семейских сохраняется, передается от старшего поколения младшему. Это и народные промыслы и, конечно, народные костюмы. И даже несмотря на то, что традиционные костюмы, которые шьет под руководством старших молодежь, имеют сейчас чисто сценическое назначение.
Так, некоторые девочки - участницы фольклорных кружков поверх сарафанов носят старинные янтарные бусы, доставшиеся им от бабушек. Да и сами бабули во время выступления хоров обязательно наденут янтари. Бусы эти массивны, сделаны из круглых, грубо обработанных кусков янтаря, а центральный, самый крупный янтарь оправлен в серебро; их семейские покупали на протяжении XIX в. в городе Кяхте, крупном тогда купеческом центре на торговых путях, соединявших Китай и Монголию с Россией и Западной Европой.
Каждое село имеет свою манеру изготовления костюмов. Любовь семейских к яркости в костюме, узорочью, обилие нагрудных украшений и объясняет их красочные костюмы. Одежду семейские почитали, если говорить точнее, то каждое село имеет пошив и крой изготовления костюма. Элементами различия чаще всего считались:
Запоны - передник (нашив лент, их ширина, расстояние и изобилие лент)
Ленты - размеры, цвет
Рубаха (со станушкой) - часть одежды, претерпевшая изменения от русской крестьянской рубахи - платья
Пояс - элемент белорусского костюма, плотно стягивающий талию
Завязывание кички - элемент украшения (в основном, нитки, бисерное плетение)
Нашив лент на сарафанах и запонах (большое расстояние между лентами в Бичурском районе и небольшое в Тарбагатайском, а также обилие лент)
Разновидность в вышивке и расшивания рубах (элемент рукава в предплечье)
Длина сарафана
Цвет и подбор ткани
Вывязывание узора на поясах
Костюмы, в которых они поют (семейские Бичурского района с. Новосретенка не одевают поверх сарафана полушалки. В основном, семейские женщины Тарбагатайского района поверх сарафана одевают светлые, узорчатые полушалки во время выступления)
Стан женщины.
Бусы, янтари, мониста - их обилие на груди у женщин.
В этих элементах семейские костюмы Бичурского района с. Новосретенка отличаются от семейских костюмов других районов. Семейский костюм бывает повседневный и праздничный. Повседневный отличается от праздничного лишь тем, что он простой, на нём не нашиты ленты. И костюм семейской замужней женщины имеет различие только в головном уборе:
незамужние носили платки, а замужние - кички.
А вот кичка выглядела так. Она была сшита из стеганой материи, имеет вид шляпы без полей, более высокой спереди и несколько понижающейся к затылку. Передняя часть юшки снизу имеет узкую полоску, вышитую бисером. Спереди поднимающая часть состояла из подворотника, который сшит из тонкой материи и набит ватой. А также из картона, имеющего дугообразную форму. Подворотник и картон подворачивались под платок. По затылку спущен назатыльник, шитый позументом (он надевался только по большим праздникам). Семейские ещё его одевали для того, чтобы не марать праздничные платки. Кичка одевается стороной, где на кичке с двух сторон прикреплён шнур, который вместе с кичкой образует круг. Сзади этот шнур перекрещивается и, ведя вперёд, надевается на верхушку кички петелькой.
Далее кичка покрывается большим платком или шалью. Размер платка примерно 1,30 х 1,30 м. Два конца платка перевязываются спереди на кичке, таким образом делая кичку как можно выше, а кисти платка, в отличие от других способов, не прячут, а спускают назад. Два другие конца спускают к низу, покрывая шею.
Прасковья (слева), Иван Матвеевич и Евдокия (справа)
Здесь женщины кисти платка используют в качестве украшения, распределяя по всей голове. Они даже иногда под платок довязывали ещё платок, чтобы казалось «много» и «пышно». «А у них, у захребётышних (семейские, живущие за хребтом - с. Тарбагатай, с. Куналей, с. Десятниково) кички-то не кички, они повязывали кичку крестом сзади, впереди была приспущена на лоб, пряча кисти, и такой пышности - нет».
Кички украшены плетеным бисером по бокам и редко цветами, нужно заметить, что цветами украшались кички очень редко. При пошиве женского костюма особое внимание уделялось подбору материала. Это зависело от того, какой будет костюм - праздничный или повседневный.
На праздничный костюм подбирались более дорогие ткани: кашемир, канфа, а для рубахи - саржа, для станушки - ситец. Рубаха изготавливалась из ярких, насыщенных цветов ткани.
Семейские выбирали такие цвета рубах, чтобы ни в коем случае не совпадали ни с сарафаном, ни с запаном. Рубаха состоит из чехлика, рукава, полики, станушки. Полики семейских Бичурского района с. Новосретенка отличаются тем, что имеют прямоугольную форму, а у костюма, например, села Куналей имеют квадратную форму.
Рукава доходят до кисти рук. На плечах между поликом и рукавом семейские вышивали из разноцветного мулине и ниток. Чаще вышивали треугольниками, ёлочкой. Рукава тоже, при подшивании подкладки, вышивали зубочками, волнами, а у кого было время и больше фантазии, те вышивали цветочки в виде ромашки.
У семейских Бичурского района с. Новосретенка наблюдается в основном шов зубчиками на рукавах. Глухой ворот застёгивается пуговкой, а сверху на пуговицу одевается запонка - это большая, красивая брошь. Далее надевался подъюбник из чёрного сатина.
Сарафан цветной, яркого цвета, с большими резкими цветными узорами, по форме - круглый, а другие имеют косоклинную форму. Семейские предпочитают сарафаны с большими крупными цветами или яркие однотонные цвета. Сарафан состоит из лямок, спинки, талии, переднего и заднего полотнищ.
По рассказам бабушек снизу сарафана шьётся подбойка, которая составляет около 14 см - это плотная ткань, обрамляющая низ сарафана, простроченная цветными нитками, выделяющимися на фоне сарафана, в 2 строчки.
Отступая от двух строчек 5-7 см, нашивают ленты. Они должны быть отличны от цвета сарафана, запона, рубахи и друг от друга. Бабушки рассказывали, что очень сложно было выбирать цвет лент, если сарафан светлых тонов, лучше было, когда он тёмных тонов - к ним подходили все цвета.
Семейские Бичурского района с. Новосретенка выбирали яркие цвета сарафана и на него нашивали ещё ярче ленты и не делали бахромы на сарафане.
А вот семейские с. Куналея подбирали такие, чтобы сочетания цветов не были кричащими, и отпускали бахрому. Расстояние между лентами было около 3-5 см. Бичурские семейские нашивают две ленты.
Они отличаются друг от друга цветом, размером. Например, на темно-фиолетовом сарафане располагаются 2 ленты: снизу от подбойки - 5 см, широкая и белая, а вторая ярко-красная.
Талия на сарафане собирается сборками и, кстати, очень часто и пришивается так, что с лицевой стороны выглядит как волнообразные швы, и тоже цветными нитками.
Сарафан опоясывается самотканым поясом. Узор пёстрый, с геометрическими фигурами. Им в несколько раз обхватывали стан женщины, завязывали кистями и прятали их за пояс. Завязав пояс, все сборы сарафана собирались сзади, тем самым придавая пышность, приподнятость.
Запон является обязательной частью костюма старообрядцев. Он надевается на сарафан, состоит из нагрудника и подола. Отличается цветом от сарафана и рубахи. Главное отличие - это то, что сарафан и запон одной длины. На нём нашиты ленты яркие, красочные. Здесь семейские нашивают две одинаковые по ширине ленты, находящиеся на расстоянии 2-3 см.
А вот у семейских, живущих в Тарбагатайском районе, ленты нашивались на запоне очень часто и были широкие, так, что запон был нашит лентами до груди, и широкие, и средние.
На груди женщины носили изобилие украшений - это мониста, янтари (их носили богатые люди), бусы. Носили перстни, пушки из перьев селезня и мн. др. В праздники люди собирались, пели, гуляли, выступали. Выступали они в вышеописанном костюме, только добавлялся на плечи платок - нарядный, большой, атласный.
В отличие от нашего наряда, другие вместо платка надевали на сарафан белый узорчатый полушалок. На ногах носили ичиги (это повседневно), а на праздники надевали джили - хромовые сапоги.
Но вот в конце 20-х - начале 30-х годов немногие женщины-активистки, делегатки, трактористки заменили кичку платком, повязанным концами назад, и стали переходить от семейской одежды к городской. Теперь все наряды лежат в закрытых сундуках у бабушек, которые достают свои наряды лишь по праздникам и вспоминают прошлые года.
Семейский костюм надевали следующим образом: сначала одевалась рубаха со станушкой (она пришивалась к рубахе). Далее надевался подъюбник (для придания пышности костюму), на него сарафан на проймах, и стан затягивался широким плотно сотканным поясом. Узор пестрый, с геометрическими фигурами.
Здесь пояс обхватывает стан в несколько раз. На сарафан надевали цветной «запон» - передник, который был такой же длины, как и сарафан. На шее висели мониста, янтари, бусы и очень много, шнурок с крестом надет также поверх рубахи.
Крест запрятан под фартук. Воротник застегивался на пуговку, и на нее одевалась запонка. На голову надевалась кичка с большим атласным платком или шалью. Смотря по погоде, надевают курмушку или халатик.
Курма - это короткая одежда вроде жакета с клиньями. Чаще шьется из плиса. Халатик доходит до колен. Он набрасывается на плечи и одет «нараспашку». И как семейские говорят: «Мы усё своими руками: и ткали, и пряли, и потники катали - всю одёжу сами шили. Када наденешь свой наряд, сразу видно - сямейска».
Рубаха мужчины обычная, по-другому ее называют косоворотка. В этих рубахах воротника почти нет, он заменен узенькой полоской. Застегивается сбоку на пуговки либо посредине данной полоски. Также пояса носили мужчины и молодые парни. Сбоку подвязан вышитый карман. Сейчас его тоже носят очень редко.
Анализируя эти исследования, можно смело сказать, что между районами, например Бичурским и Тарбагатайским и другими, существуют различия, как по отделке костюма, так и по крою. Также на своеобразие костюмов повлияло расселение старообрядцев, например, заимствование украшать кичку цветами пришло из Украины и мн. др.
Выделяя такие различия в костюмах, и обязательно их фиксируя, мы можем сохранить то разнообразие культур, которые сформировались в течение долгих лет под влиянием различных факторов.
Каждая девушка, женщина и в современном мире, и в прошлом: совсем недавнем, и том, которое осталось в глубине веков, стремится быть красивой. Каноны красоты меняются, но желание улучшить свой вид не изменяется. Современная женщина умеет быть красивой, элегантной, ухоженной и при этом деловой. Достаточно ли одного желания и умения женщины. Современный мир диктует женщине свои правила, и если женщина идет в ногу со временем, то уже не останавливается на пол пути. Модельеры, косметологи, пластические хирурги и парикмахеры… Это помощники женщины в 21 веке… Наше время не позволяет определить точный возраст женщины, ее положение, замужем или нет…
И совсем по-другому было, кажется совсем недавно, еще в начале века двадцатого. При взгляде на женщину, каждый понимал, какого она возраста, замужем или нет…
Разница между девичьими и женскими головными уборами оставалась даже тогда, когда стал исчезать традиционный костюм. Многое можно было узнать о женщине.
До свадьбы девушка носила одну косу и девичьи головные уборы - разнообразные венцы, повязки и обручи, которые оставляли макушку головы открытой.
Причём и в этом случае форма и орнамент этих украшений, хотя и были уникальными, чуть ли не для каждого села, но подчинялись некоторым канонам. Простейшим девичьим головным убором у карел, вепсов и русских Карелии была красная лента или прямоугольный кусок ткани, сшитый из разноцветных кусков материи
Повсеместно распространенным девичьим головным убором был также так называемый «обруч» - кольцо, реже полукольцо, из луба, бересты или картона,обшитый кумачом или парчой (у старообрядцев - черным атласом). Карелы-людики иногда дополнительно украшали обруч искусственными цветами. Если материя венца украшалась шитьем из бисера или жемчуга, то превращалась, по сути, в праздничную «корону».
Открытая макушка была знаком девичества. Только в сильные морозы или в непогоду девушки целиком скрывали голову платком. У карел и русских в праздники лента или обруч дополнялись жемчужной поднизью в виде 3 или 5 воланов, в которой жемчуг нанизывался на сетку из конского волоса. Дополнительными девичьими и женскими украшениями служили жемчужные серьги.
В районах с карельским населением и соседним с ним с русским у просватанной девушки прическа и головной убор изменялись. Поднизь дополнялась жемчужной «короной» .
В старинном варианте карельской свадьбы, не испытавшей еще сильного русского влияния, девичья прическа на женскую, сменялась сразу после обряда сватовства, на стадии, ответствовавшей русскому «рукобитью».
Головной убор замужней женщины, каким бы он ни был, всегда скрывал макушку головы.
Многие головные уборы делались своими руками в течение нескольких лет. Расшивались речным жемчугом, бисером, золотой или серебряной нитью. В ход шли и атлас, и шелк, и парча. Одевали по праздникам и передавали от матери к дочери. После свадьбы волосы убирались под закрытые головные уборы. Их тоже было несколько, самыми распространёнными из них являлись кокошники, повойники, кики, сороки. В названиях старинных женских головных уборов, наверное, может разобраться только специалист: этнограф, историк…
Под влиянием русского населения у вепсов и карел распространился женский головной убор, типа кички. (Ки́ка (кичка) — древнерусский женский головной убор иногда с рогами, род повойника (сорока — без рогов, кокошник — с высоким передом). Кика представляла собой открытую корону, украшенную жемчугом, бисером и другими драгоценными камнями).
Праздничный головной убор женщин Русского Севера рубежа ХYIII- ХIХ вв - кокошник. Такие кокошники, в основном, происходили из Каргопольского уезда Олонецкой губернии. Надо упомянуть, что - головной убор-кокошник - самый, пожалуй, известный в мире. Он является символом русского национального костюма. Действительно, он использовался как праздничный головной убор, вплоть до конца 19 века, а в некоторых сёлах его одевали невесты ещё в 20-е годы 20 века.
Несмотря на единую форму, отличались стилистикой оформления, использовали и перламутровые плашки, и речной жемчуг, и белый бисер, вышивка выполнялась золотой нитью.
К сожалению, даже учёным-этнографам, достоверно неизвестно ни происхождение кокошника, ни его сакральное значение.
А в современном же мире женские головное уборы - это, пожалуй, более стильный аксессуар, нежели функциональный предмет одежды.
Головной убор женщины, когда-то возведенный нашими предками в ранг священнодействия и ритуала, постепенно утратил понимание ее глубинной сути, но шифр священнодействия продолжает в нем жить, независимо от того, понимаем мы этот шифр или нет.
В статье использован материал и фото из открытых источников.
В 20 - 30-х гг. XX в. в Северной, а затем в Центральной, Южной и Юго-Восточной частях Алтайского округа интенсивно протекали процессы дальнейшей трансформации головных уборов. У кержачек и сибирячек обручок в сашмурах и повойниках стал совсем узким, а порой представлял собой лишь стеганую полоску из 2 - 3-х слоев ткани. Распространились чепцы, расшитые кружевами, бусами, блестками, которые прикреплялись к голове шпильками (отсюданаколки). Их шили из куска ткани овальной формы, присобранной на прямую полоску, в шов соединения которых вставляли матерчатый жгутик-рубчик. Наколки надевали без платка молодые женщины по праздникам и по поводу присутствия на свадьбе (рис. 89, 90). Как уже отмечалось, появились и упрощенные для данной местности уборы - из одного-двух повязывавшихся на голове покупных платков, которые при этом складывались по диагонали с угла на угол.
Девушки и разведенные женщины, которые носили только один платок, завязывали узел под подбородком. Замужние женщины при выполнении работ также, как и девушки, надевали один платок, но завязывали его узлом на затылке; в праздничном и обрядовом костюме носили два платка, нижний из которых подвязывали на затылке, а верхний спереди, под подбородком.
У "полячек" Южного и Центрального Алтая в конце XIX - начале XX вв. под влиянием кержачек "рогатые" кички вытеснялись сашмурами, которые к 20 - 30-м гг. XX в. прочно заняли место в повседневном костюме. Но, однако, уборы из двух платков, наколки даже к 30-м гг. не получили здесь большого распространения, а в некоторых местах потомки "полячек" не носили их и в более позднее время. Еще до настоящего дня в различных районах Верхнего Приобья живут пожилые женщины, на голове у которых можно увидеть сашмуры с неширокими обручами, а в сундуках найти кички.
Литература к главе "Женская одежда". Рубахи.
1. Фурсова Е.Ф. Поликовые рубахи крестьянок Южного Алтая второй половины XIX - начала XX вв. // Культурно-бытовые процессы у русских Сибири XVIII - начала XX вв.- Новосибирск, 1985.- С. 199.
2. Она же. Женская погребальная одежда у русского населения Алтая // Традиции и инновации в быту и культуре народов Сибири.- Новосибирск, 1983.- С. 73 - 87.
3. Соболев М.Н. Русский Алтай. Из путешествия на Алтай в 1895 г. // Землеведение.- 1896.- Т. III.- Кн. Ill -IV.- С. 60; Новоселов А.Е. У старообрядцев Алтая // Беловодье.- Иркутск, 1981.- С. 394.
4. Гринкова Н.П. Однодворческая одежда Коротоякского уезда Воронежской губернии (Из материалов Юго -Восточной экспедиции ГАИМК) // Изв. Ленинградского гос. пед. ин-та им. А.И. Герцена.- 1928.-Вып. I.- С. 152.
5. АГО, р. 27, о. 1, N 18, л. 132; Чижикова Л.Н. Традиционная женская одежда русских по материалам Нижнедевицкого района Воронежской области // ПИИЭ. 1980 - 1981.- М., 1984.- С. 14; Бшецька В.Украшськ! сорочки, ix типи, еволюпдя и орнаментавдя // Матер1яли до етнологи и антропологи Ет-нограф1чна комкпя наукового т-ва 1м. Шевченка у Львов!.- Льв1в, 1929.- Т. XXI - XXII.- Ч. 1.- С. 53.
6. Щербик Г.А. Коллекция крестьянской одежды в фондах Восточно-Казахстанского историко-краеведчес-кого музея // Культурно-бытовые процессы у русских Сибири XVIII - начала XX вв.- Новосибирск, 1985.- С. 219.
«Ну-ка, Надя, давай покажем, как играют на ложках!» - говорит Галина Павловна. Надя, ее внучка, послушно садится на стул, расправляет складки сарафана и кивает в знак готовности. Семья Фадеевых из села Большой Куналей специально для меня исполняет песню «Ах вы, сени, мои сени».
Надя виртуозно владеет инструментом - быстро и ритмично бьет ложками о ладонь, делая выпады по плечам и ногам. Людмила, ее мама, не менее виртуозно охает на самых разудалых тактах. Основную партию исполняет Галина Павловна, у нее глубокий и сильный голос. Все, что я знала о русской песне с детства - от беспросветного советского телевидения с его любовью ко всему народному и от детсадовских воспитательниц с их обязательной программой эстетического развития, - оказалось правдой. Довольно неожиданной, учитывая, как далеко я заехала в поисках настоящего, а не телевизионного фольклора.
Большой Куналей - старообрядческое село из тех, что возникли в Забайкалье в 1760-е годы. При Екатерине II из восточной части Польши были изгнаны и отправлены в Сибирь прятавшиеся от российской власти раскольники. Под конвоем казаков староверы многие годы двигались на восток и расселились по Алтаю, Хакасии, Забайкалью, дойдя до Амура. Тех, кто остановился и до сих пор живет в районе Улан-Удэ и Читы, прозвали семейскими (одна из версий - потому что мигрировали и расселялись целыми семьями).
Пока я судорожно соображаю, как себя вести, песня заканчивается и Галина Павловна начинает экскурс в историю. С «Сенями», рассказывает, встречали у ворот гостей на свадьбу, только били не в ложки, а половником по снятой с печи заслонке, чтобы всему селу было слышно. Так, прибыв к истокам телевизионных штампов, я с удивлением обнаруживаю, что песня про сени не была придумана специально, чтобы морочить голову, она действительно была важной частью традиционного уклада. Тем временем Галина Павловна командует петь дальше - о курочке, о ягоде -малине, шуточно-плясовую «Бока мои, бока». К каторжной песне «Осыпаются листья осенние» я уже поборола неловкость и реагирую как опытный слушатель: посетовав на судьбу главного героя, которая почти всегда незавидна, расспрашиваю, насколько песня старинная и в какой ситуации исполнялась. В общем, сносно играю роль туриста, для которого три поколения семьи Фадеевых профессионально играют роль семейских староверов.
 |
Мама Галины Павловны умерла десять лет назад и была настоящей староверкой. Сама Галина Павловна всю жизнь заведовала сельским клубом и в 1980-е годы руководила большекуналейским фольклорным ансамблем, который успешно гастролировал по Америке и Европе. Людмила работает в одной туристической фирме в Улан-Удэ. Ее младшая Надя оказалась дома случайно - она с восьмого класса живет за границей, сейчас учится на менеджера по туризму в Голландии. Старшая дочь Наташа недавно вышла замуж и уехала в Израиль. Все они считают себя семейскими, хотя и оговариваются - «мы хранители, а не носители традиции». В отличие от многих других семейских, давно потерявших связь с родовыми привычками, Фадеевы научились конвертировать эти привычки в эксклюзивное туристическое предложение.
«Готовились к смерти заранее, лет с сорока: долбили домовину, смеретной одеждой запасались. Положено было покойника в пелену заворачивать и тесьмой обвязывать, - перехватывает Людмила роль ведущей. - Я бабушке три раза чемодан перебирала. Она увидит новую ткань: «Ой, бравый материал, купи-ка ты мне его на пелену». Ей то одна ткань понравится, то другая. Приходилось покупать. И тесьмы метров десять ей купила. Сейчас-то я понимаю, что так и должно быть». Я немного завидую староверам, вся жизнь которых была расписана по обрядам.
«А на гроб положено было атлас класть, - продолжает Людмила, осведомившись, не пугает ли меня такая тема. - Придут с похорон и обсуждают: «У них-то плохой был атлас, а вот у тех-то браво хоронили». Ну семейские, что тут поделаешь!» Последнее замечание у всех троих вызывает бурный смех, как будто они и сами ничего не могут поделать со своим семейским происхождением. «И главное - как голосили! Так нигде не голосили, как в Куналее. Похороны считались бравыми, если все ревели». Моя хозяйка смягчает, пришепетывает, и у нее получается «вще ревели»: изображая односельчан, Людмила без предупреждения переходит на семейский говор с его характерными словами и произношением. Как и другие составляющие культуры старообрядцев, он частично сохранился с допетровских времен, частично впитал польский, чуть изменился за время жизни рядом с сибирскими старожилами и бурятами и сегодня оказался на грани исчезновения. Видно, что семейский говор служит Фадеевым для «внутренних» целей: на нем говорят тогда, когда хочется связать снова разъехавшуюся по всему миру семью, почувствовать себя семейскими. В разговоре с чужими у них хорошо поставленная русская речь.
В разгар веселья за окном прыгает корова. Проследив мой взгляд, Людмила говорит: «А, коровы? Да они у нас тоже семейские!» - и вызывает новый приступ смеха у присутствующих. Настоящий семейский не пропустит повода посмеяться над своей семейскостью. Людмила с Галиной Павловной уходят в кухню, откуда иногда слышны возгласы: «Мама, орешник у вас где? А колбасу достали?» Людмила называет маму на «вы», Надя Людмилу - на «ты».
Садимся за стол. На столе «ничего покуп ного, кроме водки»: своя свинина с картошкой, самодельная колбаса, маслята, блины с земляникой. Галина Павловна рассказывает, как впервые по пробовала сахар в 1954-м. «Моей бабушки сватья, бабушка Ненила, позвала нас в гости. Блюдец не было, она достает сумочку и горстью раздает гостям. Я маленькая, мне тоже охота. Бабушка разделила кучку и мне отодвинула». Настоящих сладостей до 1950-х не ели. В качестве лакомства ели толокно - толченую и запеченную в печке муку с солью («Верх совершенства!» - говорит Людмила), солодуху - сладкую похлебку из пророщенной пшеницы с мукой («Это очень вкусно, даже я успела попробовать», - говорит Надя), соломать - ту же муку, заваренную с водой и обжаренную в масле. В лес ходили за саранками - сладковатыми луковицами лилий, а в огородах поздней осенью срывали бульбешки - ягоды, которые образуются на стебле картофеля. «Они же ядовитые!» - вскрикиваю я. «А у нас иммунитет,- говорит Людмила, и все смеются. - Ничего слаже бульбешек мы и не ели».
Фадеевы хорошо понимают, что нужно типичному туристу, приехавшему с запада, а значит, наверняка потерявшему связь с почвой и корнями. Людмила опубликовала в интернете объявление: «Вы побываете в гостях у семьи староверов, сохранившей всю подлинность и самобытность культуры своих предков». Мол, будем рады, приезжайте. Так я к ним и попала. Никакого прайс-листа, разумеется, цена оговаривается по телефону. Местные турфирмы тоже предлагают клиентам посетить семейские деревни, потихоньку раскручивая вариант «домашнего» туризма. Погружение в семейский быт - его главный козырь. И я рада узнать всю правду про сладкие бульбешки, хотя турист-то я не настоящий, у меня совсем другие задачи: меня интересует костюм семейских.
Сбривая бороды и укорачивая платья на европейский манер, Петр I специальным указом предписал «раскольщикам» оставаться в старой одежде, чтобы можно было сразу вычислить противников реформ. Следующие триста с лишним лет староверы, где бы они ни находились, усиленно ограждали себя от чужого влияния. От приютивших их в XVII веке поляков, от соседей XVIII-XIX веков - бурят и даже от всепроникающей советской власти еще столетием позже. Этнографы, посещавшие местных жителей всего лет пятнадцать назад, рассказывают об огромных янтарях, которые, по преданию, хранили с допетровских времен. О строгих запретах на табак и алкоголь. О том, как семейские угощали гостей из отдельной посуды и старались избежать прививок («антихристова печать»). О том, как верили в магию вещей («без колечка корову грех доить»). И о том, что чуть ли не в каждом доме хранился сундук со старинной одеждой - семейским костюмом. Сами семейские любят говорить, что их одежда и есть тот настоящий русский костюм, который «на Западе» (в европейской части России) сначала испортился, а потом и вовсе исчез. Для них вообще допетровское и значит настоящее. Мне как раз интересно, как выглядит настоящий русский костюм, переживший и Петра Великого, и СССР, и глобализацию.
Принято думать, что в традиционной одежде никакого китча быть не может - мол, древность канона гарантирует продуманные детали и гармоничные цветовые сочетания. А глянешь на феерический костюм семейских, кажется, что они намеренно собрали и довели до абсурда самые расхожие клише о разлюли малине с балалайкой и бабой на чайнике. Такое нарочитое смешение цветов и фактур придумать трудно.
Любой начинающий дизайнер знает классические правила сочетания цветов и следит, чтобы цвет непременно повторялся в разных элементах одежды. У семейских все принципы обратные: цвет повторяться не должен и чем больше цветов, тем «бравее». На шелковую рубаху яркого цвета надевается пестрый сарафан с нашитыми на него атласными лентами трех других цветов. Затем шелковый фартук пятого цвета, тоже с лентами. Поверх всего можно накинуть разноцветный платок-атлас. На голову замужняя женщина непременно надевала специальную шапочку с небольшим рогом спереди - кичку. А поверх кички наматывала еще один платок с пришитыми к нему бусинами и искусственными цветами.
Семья Фадеевых готова показать все, что накопилось за 150 лет в их сундуках. На Галине Павловне самый представительный ансамбль: ярко-розовая рубаха, черный сарафан в красных розах, зеленый фартук с лентами, на голове кичка, обвязанная оранжево-фиолетовым платком и украшенная блестящими бусинами и цветами. Вместо традиционной запонки у ворота большая блестящая брошка а-ля «Черкизон». И конечно, янтари. Двухсотлетние, помутневшие, они тянут килограмма на полтора. «Вам, наверное, очень тяжело, - говорю я, показывая на ожерелье. - Может, снимете?» - «Да ничего, - отвечает она и неожиданно поясняет, - раньше с непривычки было тяжело, а теперь я их часто надеваю».
|
1. Надя - младшая в семье Фадеевых (фото вверху) - живет в Голландии, учится на менеджера по туризму. Она носит народный костюм и поет семейские песни только на каникулах
|
Я поражаюсь размерам украшений, но Галина Павловна меня успокаивает: «Такие большие ожерелья были только у богатых семей, а бедные весь год работали, чтобы маленькую янтаречку купить. У нас тут много базедовой болезни было, и на девочек старались с младенчества надевать янтарь. Чтобы щитовидка здоровая была». На место традиционных суеверий в XX веке пришли сложные медицинские соображения - щитовидка, базедова болезнь. И это новая магическая реальность: янтари продолжают работать оберегами, хотя и принимают вид народной стоунтерапии. Услышав, что мы говорим о янтарях, Людмила выглядывает из кухни: «Семейские любят, чтобы поярче. На моей памяти еще было, когда пошли новогодние елочные бусы, их по праздникам надевали на себя вместо янтарей». Галина Павловна добавляет: «А когда уже фольклором начали интересоваться, снова янтари надели».
От повседневной привычки носить тяжелый костюм семейские благополучно избавились в 1950-е. Фадеевы показывают мне фотографию 1954 года, на которой две женщины одеты в традиционный костюм, а одна уже в городское цветастое платье. Людмила выходит из-за шкафа в рубахе-станушке и наглядно показывает, почему староверы долго не могли перейти на городскую одежду. Рубаха выглядит как обычное платье - розовый шелковый верх, черный хлопчатобумажный низ. А в одной станушке ходить неприлично, так что городское платье воспринималось как позорное нижнее белье, поверх которого еще полагалось три слоя одежды.
В 1980-е костюмы вернули из сундуков в шкафы и стали надевать, чтобы выступать в фольклорных коллективах перед иностранными гостями, которых в семейских селах выгуливала местная администрация, а еще перед тележурналистами, которые до сих пор пасутся у староверов, истекая сладким сиропом на предмет «не забытых обычаев наших предков».
На дверцу шкафа Людмила вешает браные пояса - сотканные из разноцветных ниток с геометрическими орнаментами. «Мастерство утрачено», - комментирует она. Мне приходится поспорить - московские рукодельницы, помешанные на всем древнеславянском, давно восстановили технику браного ткачества и делают пояса в промышленных объемах. Забавно, что эта волна «западной» моды сюда, судя по всему, еще не дошла.
Я уже успела мельком увидеть семейский костюм чуть раньше у отца Сергия, когда посещала его забавный Музей истории и культуры старообрядцев в районном центре Тарбагатай. Наряду со сложенными в углу черепами древних животных (к семейским они отношения не имеют, просто отец Сергий по-любительски воспроизводит матрицу краеведческого музея: геология, палеонтология, антропология), с деревянными маслобойками и чугунными вафельницами в музее обнаружились целые залежи семейской одежды. Открывая для меня шкафы и сундуки, отец Сергий гордо комментировал: «Семейские хорошо одевались, лучше, чем на Западе. У них хлопок носили, у нас - шелка, там в лаптях ходили, у нас - в кожаных ичигах...»
Курмушка - верхняя женская одежда, длинная куртка, простеганная с овечьей шерстью. «Еще до Петра такие носили», - сказал отец Сергий и ловко разложил курмушку на полу, чтобы я увидела, ее крой «солнце».
Надевать на себя курмушку батюшка наотрез отказывается («Что ж я в женском фотографироваться буду!»), но когда приходит черед мужского халата, с готовностью напяливает его поверх своей пуховой куртки, чтобы продемонстрировать, как надо носить: без рукавов. Вдевать руки в рукава полагалось только в церкви. Отец Сергий радуется, когда о нем пишут журналисты, - ему нужно популяризировать музей. Так что он мечет из сундуков сарафаны, рубахи, платки и тулупы, но рассмотреть вещи как следует мне не удается - батюшка спешит в город, его пригласили на бурятский праздник.
У Фадеевых я могу, наконец, потрогать и разглядеть костюм и главную гордость семейских - яркий шелковый платок-атлас. Контрастных оранжево-фиолетовых цветов с ампирными гирляндами, цветами и вазонами.
Людмила рассказывает, как к ним приезжала делегация от ЮНЕСКО, делала экспертизу вещей и признала ткань настоящим лионским шелком: «Эти атласы наши предки везли с Запада. Их каждый день не носили, да и качество было соответствующее, поэтому они сохранились».
Мне очень интересно, как европейский платок оказался самым ценным предметом костюма забайкальских староверов. Пытаясь разгадать, каким путем атласы попали к семейским, я уже после возвращения из Большого Куналея списалась с Сарой Розенбаум, владелицей винтажного магазина ChezSarah в Сент-Уэне под Парижем. Через ее руки проходят километры старых тканей и не узнать лионский шелк она бы не могла. «Я такого никогда не видела, - ответила мне Сара, - и я не думаю, что это ткань французского производства». В процессе поиска я обнаружила, что такие же платки носили по всему северу России - архангельские городские барышни, мезенские староверы и даже прикамские удмурты. Отбросив версию об индийском шелке, который привозили в Россию северным торговым путем еще со времен Алексея Михайловича, я в конце концов докапываюсь до истины. И она оказывается весьма прозаичной: именно эти шелковые платки в начале XX века производила одна из ткацких фабрик Богородского уезда. Ныне ОАО «Павловопосадская платочная мануфактура».
Принцип, по которому одинаковые платки носили на одних территориях и не носили на других, оказывается экономическим, а вовсе не этнографическим: они стали частью народного костюма там, где жили более богатые крестьяне, способные купить дорогой платок. Потому что крестьяне вообще предпочитали покупную ткань - однозначно «красивую», в отличие от бледных домотканных изделий.
Именно поэтому бабушка Людмилы никак не могла выбрать себе «бравую» ткань на похоронную пелену: слишком много красивого появилось в магазинах, пока она успела состариться. С тех пор пирамида ценностей аккуратно перевернулась: сегодня хенд-мейд относится к дизайну и ценится гораздо выше многотиражного производства. Чем, слава богу, учатся пользоваться потомки тех самых богатых крестьян.
Нельзя сказать, что покупные платки испортили русский костюм. Потому что вся его история - это история заимствований и переиначиваний. В Забайкалье русскую рубаху с польским воротником шили из китайского шелка, а у бурят научились носить ичиги. Можно еще вспомнить, что сарафан в переводе с фарси означает «почетная одежда». Но все это никогда не имело значения. Разного происхождения элементы могли прекрасно сочетаться и восприниматься как исконно русская одежда.
Можно ли все это назвать китчем? Кажется, нет. Потому что такое понятие существует в совсем другой системе координат. В той, где существует также представление о стиле, да и цвет обязательно должен повторяться.
Напоследок интересуюсь, остались ли в селах настоящие семейские - те, кто до сих пор следует традиции: носит янтари или повязывает поясок. Услышав вопрос, Галина Павловна поворачивается к Людмиле и говорит: «Тетя Таня до сих пор ночную рубашку подпоясывает». И мне: «Это моя тетя, ей 95 лет. Она сильно болела лет двадцать назад, и ее уже пришли справлять. А после этого нельзя ничего есть три дня, только воду пить. Вот она пила воду, пила и выздоровела. До сих пор живет со своими детьми, внуками и правнуками». Я уже мечтаю увидеть тетю Таню и, конечно же, ее сундук. Но Людмила быстро пресекает: «Они вам ничего не покажут, даже и не мечтайте. Вот к нам приезжают и говорят: «А мы думали, вы, как Лыковы, живете». Но ведь к Лыковым вы так просто и не попадете, как к нам!» Сопоставив чрезмерно скорую реакцию Людмилы с тем, как Фадеевы, словно те самые, настоящие староверы столетней давности, предлагали мне чай и по всему дому искали стакан, из которого я уже однажды пила, вспомнив отдельные интонации и общую вежливо-отстраненную манеру наших разговоров, я понимаю, что увидеть тетю Таню шансов нет. Мне это даже начинает нравиться: в категорическом нежелании показывать лишнее и кроется аутентичность моих хозяек. Потому что свой или чужой - главная характеристика человека в системе идентификации семейских. Будь он каким угодно любителем старинного текстиля.
Чем больше людей хотят увидеть настоящий традиционный уклад, тем сильнее этот уклад разрушается. Семьи, подобные Лыковым, до сих пор живут и в забайкальской тайге, и на Алтае, и в Хакасии. Только они вряд ли будут надевать праздничные костюмы и петь старинные песни для туристов. А те, кто готов спеть, уже требуют за это справедливую плату.
Недавно приезжал один московский журналист, хотел снять свадьбу. «Но сейчас просто так никто не пойдет играть свадьбу, - говорит Людмила. - И за двести рублей не пойдут. В советские времена все шло на энтузиазме. Мама была директором клуба, я - старшей пионервожатой, партия сказала «надо» - и все. Это никак не оплачивалось, мы иностранных туристов встречали, вывозили их на природу, им пели, плясали, водили хороводы». Сейчас другое дело. Хочешь сыграть семейскую свадьбу - заплати. За последние лет тридцать кто только не был в гостях у семейских. Туристы от администрации, туристы по зову сердца, ученые, съемочные группы разных киностудий. Все они порядком поднадоели, энтузиазм закончился, и теперь никакой пользы от посещения журналистов семейские не видят.
Там, где сейчас находится информационная доска для туристов, в которой говорится, что здесь начинается (а для меня уже заканчивается) территория старообрядческих сел, Министерство культуры Бурятии собирается строить специальную этнографическую деревню семейских, а рядом - такую же, но бурятскую. «Десять лет назад был первый поток туристов, и мы их хорошо принимали, но когда наши власти решили, что это потенциальный заработок для них, они взяли дело в свои руки и хотят запустить массовый туризм с посещением семейских. К сожалению, мы приглашение на работу от них не получали», - написала мне Людмила уже после того, как я вернулась домой. В этнографическую деревню свезут старые дома и сделают пригодными для проживания туристов из города. Организуют выступление хоров, откроют ресторан. В общем, будут инсценировать семейскую жизнь. Еще более профессионально, чем Фадеевы, а значит, уже без настоящих историй про тетю Таню или бабушку Ненилу. Вполне закономерная и, кажется, заключительная стадия отчуждения семейских от их прошлого.
Иллюстрации Ирина Батакова
Старинный женский головной убор, как и вся одежда тех времен, отображал обычаи и мировоззрение русского народа, а также его отношение к природе и всему миру. Некоторые элементы одежды в старину заимствовались у других народов, хотя в большей степени русские костюмы имели свой, особенный стиль.
Как одевались женщины на Руси
Главной составляющей женской одежды являлась рубаха или сорочка. Первая представляла собой своеобразное нательное нижнее белье и делалась исключительно из толстой и грубой ткани. Вторая же всегда шилась из тонких и легких материалов. Сорочки в основном носили богатые женщины, а на остальных всегда были надеты рубахи.
Вместе с этим девушки носили холщовую одежду, именуемую "запоной". По виду она напоминала согнутый вдвое кусок ткани с небольшим вырезом для головы. Запона надевалась поверх рубахи и подпоясывалась.
В холодное время года жительницы Руси носили меховые кожухи. В честь различных празднований они облачались в долгорукавки - специальные рубахи. Вокруг бедер женщины оборачивали ткань из шерсти, перехватывая ее на талии поясом. Такая часть одежды получила название "понева". Чаще всего она была сделана в клетку. Расцветки поневы в разных племенах отличались.
Старинные женские головные уборы на Руси
Во времена Древней Руси мужчины всегда носили одни и те же шапки, а вот женские головные уборы классифицировались на девичьи и предназначенные для замужних дам. Каждая девушка должна была строго соблюдать стиль и правила ношения одежды. Все виды старинных женских головных уборов перечислены и описаны ниже.
Повязки и тесемки
Традиционный девичий головной убор не был предназначен для того, чтобы закрывать макушку обладательницы. Он оставлял достаточно большую часть волос открытой. С самых ранних лет девочки на Руси носили обычные тесемки, сделанные из материи.
В более старшем возрасте им приходилось носить другой девичий головной убор - повязку (перевязку). В отдельных районах ее часто называли увяслом. Этот элемент полностью обхватывал лоб и закреплялся на затылке с помощью узла. Как правило, такие повязки создавались из бересты, шелковых лент, а также парчи. Их владелицы украшали свои головные уборы стеклярусом, вышивкой, драгоценными камнями и золотом.
В переписи имущества дочери одного из русских царей, Алексея Михайловича, была упомянута "перевязочка, низанная жемчугом". Нередко встречались повязки, налобная часть которых отличалась особым украшением, выполненным в виде какой-либо фигуры или узорчатого узла.
Венчик
Еще одной разновидностью старинного женского головного убора является венец (венчик). Он произошел от венка, который составляли из разных цветов. Согласно верованиям предков, этот убор оберегал от нечистой силы.
Делали венчики из тоненькой металлической ленты, ширина которой не превышала 2,5 сантиметра. Также для этого использовались бронза и серебро. По внешнему виду такой головной убор был похож на повязку, но единственным отличием были крючки для ленты или шнурка, чтобы крепко завязывать венчик на затылке.
Нередко венец украшали узорами с зубцами наверху. На большие праздники девушки надевали уборы, украшенные нитями жемчуга, свисающими вдоль щек, - так называемые рясочники. Именно такое украшение было на свадьбе у царицы Евдокии Лопухиной.
Теплая шапка
В холодное время года на головах девиц можно было увидеть шапки, которые в те времена именовались столбунцами. Из них на спину выпадала длинная девичья коса, украшенная, в свою очередь, лентой красного цвета.
Убор после замужества
Старинные женские головные уборы выполняли не только эстетическую функцию - они служили своеобразным показателем и статуса, и семейного положения красавицы. Как только девица выходила замуж, этот элемент наряда сразу менялся. Происходило это по той причине, что после замужества вся красота жены принадлежала лишь ее мужу. Иноземцы, посетившие русские земли, описывали свадебный обычай так: во время празднования мужчина набрасывал на голову своей избраннице платок и тем самым демонстрировал, что отныне он становился ее законным мужем.
Платок, или убрус
Этот старинный женский головной убор особенно нравился девушкам. В разных регионах его называли по-разному. Среди наиболее распространенных наименований: ширинка, полотенце, подширье, наметка, фата и так далее. Этот платок состоял из достаточно тонкого полотнища прямоугольной формы, длина которого достигала пары метров, а ширина была около 50 сантиметров.
Один из концов убруса всегда украшался вышивкой шелковыми нитями, серебром, золотом. Он свисал на плечо и никогда не прятался под одежду. Второй же конец был предназначен для того, чтобы обвязывать им голову и скалывать внизу подбородка. В 10-11 веках было принято поверх такого платка помещать красивый набор ювелирных мелочей - висячие кольца и всевозможные украшения.
Некоторое время спустя убрус стали делать треугольной формы. В таком случае оба конца скалывали под подбородком или же завязывали на макушке фигурным узлом, но для этого требовалось особое умение, которым владела далеко не каждая русская женщина. Также концы могли спускаться на плечи или спину и богато расшивались. Такая мода ношения платков пришла в Россию лишь в 18-19 веках из Германии. Ранее же платок просто обхватывал шею девушки, а узел располагался на самой вершине макушки и затягивался довольно туго. Данный метод называли "головкой". Один из современников 18 века писал, что выразительность платка была необходима для того, чтобы "возвысить красоту и придать еще большую цветность" лицам женщин.
Как прятали волосы
При составлении собственного головного убора в обычные дни женщины использовали подубрусник, или волосник (повойник). Он представлял собой маленькую шапочку-сетку, сделанную из тонкого материала. Состоял этот убор из дна, а также околышка, в котором была предусмотрена шнуровка вокруг головы - специально для того, чтобы шапочка завязывалась как можно туже. Повойник, как правило, украшался разнообразными камнями, жемчугом, которые женщины самостоятельно нашивали на зону лба. Такая нашивка была уникальной и особенной, так как каждая мастерица берегла ее и передавала своей дочери, прикрепляя уже на ее головной убор.
Основным предназначением подубрусника было спрятать женские волосы от глаз посторонних. Попадались и такие женщины, которые слишком усердствовали, стягивая убор так, что практически не могли моргать. Сверху повойника в зимнее время обязательно надевалась шапка или же платок. Начиная с 18 века эти головные уборы стали видоизменяться и в итоге приобрели форму чепчика. Иногда его носили вместе с убрусом, надевая поверх него. Завесило это в основном от красоты и степени украшения данного элемента. Каждая женщина относилась к своей одежде и головным уборам с трепетом, ведь именно они говорили о ней как о хозяйке и верной жене.
Что носили замужние женщины: что такое парчовая кичка
После того как женщина выходила замуж, вместе с платком и повойником ей необходимо было носить особый головной убор - кику (кичку). Сейчас мало кто знает, что такое парчовая кичка, но в те времена она была настоящей привилегией замужних дам. Именно по этой причине историк Забелин назвал этот убор "короной замужества".
Кику можно было легко распознать по рогам или лопатке, которые торчали прямо надо лбом и были устремлены четко вверх. Рога имели некоторую связь с верованиями в оберегающую силу, так как посредством их женщину уподобляли корове, которая, как известно, являлась священным животным для наших предков. Основной функцией рогатой кички являлась защита новоиспеченной жены и ее ребенка, а также она способствовала плодородию и продолжению рода.
Головной убор носился поверх повойника и состоял из обруча, который не замыкался сзади и был обшит тканью. Этот обруч по виду был похож на подкову или полумесяц. Высота рогов, прикрепленных к убору, достигала 30 сантиметров, а делались они исключительно из плотно скрученного холста. Помимо передней части большое значение имела и задняя. Она делалась из меха или дорогостоящей материи и именовалась подзатыльником. Украшали этот элемент всегда нарядно, потому как он заменял длинную девичью косу. Сюда вмещалась довольно богатая вышивка, а также широкая декоративная подвеска, на которой были прикреплены длинные цепочки из бляшек. Сверху кички был прикреплен специальный чехол-покрывало, который в старину назывался сорокой.
Именно в таком облачении должна была ходить замужняя женщина. При этом ей следовало держать голову высоко поднятой, а шаги делать красиво и мягко. Благодаря этому появилось выражение "кичиться", что означало "возносить себя над остальными людьми".
По типу кики была создана коруна. Она представляла собой головной убор для персон царского и княжеского рода. Главным отличием коруны являлась ее форма. Это была богато украшенная корона, которую необходимо было надевать поверх убруса. Как правило, к убору добавляли различные украшения в виде рясок, колтов, жемчужной поднизи, а внутрь вкладывали специальные ткани, пропитанные разнообразными запахами.
Кокошник
Многих людей интересует название старинного русского женского головного убора, который можно заметить и на современных девушках. Несмотря на то что носить его довольно тяжело из-за веса, нашим предкам (женщинам) ежедневно держать на голове такое украшение было лишь в радость.
Русский народный кокошник получил свое название от древнеславянского слова "кокош", которое в переводе означало "курица", "петух", "наседка". Его отличительной чертой являлась передняя часть - гребень. Весь русский народный кокошник делался на твердой основе, что позволяло ему лучше удерживаться на голове. Гребень высоко приподнимался надо лбом и был виден с достаточно большого расстояния. Сзади русский народный головной убор фиксировался при помощи ленточек и затягивался тканью.
Несмотря на то что первоначально кокошник был прерогативой одних лишь замужних женщин, спустя некоторое время его стали носить и молодые девицы. Но у них уже верх оставался открытым.
Такой русский народный головной убор обтягивался материей или кожей. Украшать его можно было металлической нитью, бусинами, жемчугом, а также стеклярусом. К убору прикреплялось специальное покрывало, сделанное из дорогостоящей узорной ткани. Сверху, как правило, носилась фата или платок, обязательно сложенный в треугольник.
У обычных людей кокошник получил распространение в 16-17 веках. Он стал отличной заменой кичке. Представители духовенства вели борьбу с "рогатой", категорически запрещали посещать в ней церковь. Они приветствовали более удобный, безопасный и красивый вариант.
Шляпки
Начиная с конца 16 века во время перехода с зимы на весну женщины, "выходя в люди", надевали поверх убруса шляпу. Она создавалась из войлока разных цветов и была довольно схожа с той, что православные люди носят на прогулке.
Меховые шапки
К старинным зимним женским головным уборам также стоит отнести бархатные шапки, отороченные мехом. Сверху они делались из ткани или клееной бумаги. Сама шапка была конусообразной, круглой или цилиндрической формы. От мужских головных уборов она отличалась наличием украшений - жемчуга, шитья, камней.
Поскольку шапки были достаточно высокими, с целью сохранения тепла внутрь них подкладывался легкий мех или атлас. Женщины относились к своим уборам очень бережно. Из некоторых источников известно, что по окончании сезона царские дочери обязательно должны были сдавать шапки на хранение в специальную Мастерскую палату. Там их размещали на болванах и укрывали чехлами.
Зимние шапки делались из разного меха - лисьего, бобрового, собольего. Для молодых девушек идеальным вариантом считался беличий или заячий вариант. Одним из немногих сходств с мужскими уборами являлось название. Женские шапки также именовались "горлатными", поэтому и надевались они сразу в несколько слоев.
Треух
Еще один великолепный головной убор, который женщины смогли удачно перенять у мужчин, - треух. Его верх покрывался тканью, а часть в лобной области опушалась, как правило, соболем. Такие шапки украшались кружевами или жемчугом.
Каптур
Не менее интересная зимняя шапка под названием "каптур" пользовалась особой популярностью среди вдов. Она защищала голову своей обладательницы от стужи, потому как по виду представляла собой цилиндр с мехом, который покрывал и голову, и лицо с обеих сторон. Шилась шапка из бобра, но самым бедным приходилось носить уборы из овчины. Сверху обязательно нужно было надевать повязку.