Еще тридцать лет назад было невозможно себе представить свадьбу без песен. Да и практически все современные нам свадьбы имеют свое звуковое сопровождение: вместо бабушек «поют» диджеи и прочая братия. Однако живая «музыка» так или иначе прорывается или в виде бабушек, или в виде песенных конкурсов. Что подтверждает утверждение известного исследователя русского фольклора В. Аникина - «В составе свадебного обряда самое важное место занимают песни».
Свадебные песни отличаются от всех остальных песен, связанных с жизнью (о похоронном обряде уж конечно больше упоминать не будем). Эти песни буквально принадлежат обряду и вне свадебного обряда ни-ког-да не исполняются. Функционально свадебные песни, величания и причитания весьма важны - они как бы освещают вес обряд, делая его понятным, отмечая самые важные точки и вехи этого внушительного и долгого мероприятия. Песни среди всего свадебного фольклора несут песни в некотором смысле и юридическую силу, исполняясь и подтверждая именно юридическую (как мы сказали бы сейчас) сторону события.
Кроме этого, фактического и фактологического значения, свадебные песни несли и продолжают нести, несомненно, и эстетическую функцию. Отличаются от остальных песен они и велеречивостью, зачастую - иносказательностью и особым повествовательным стилем.
Еще один из видов свадебного искусства - величания. Величания - жанр песенного восхваления, при этом восхваляли не только жениха и невесту, но и будущих родственников. Однако лукавить не стоит - чаще всего хвалили, перехваливали и даже захваливали именно жениха и невесту. Дошедшие до нас образцы величаний демонстрируют свою прямую связь с заклинательной магией, которая помогала ощутить благополучие, богатство и прочие материальные и душевные блага уже наступившими, существующими прямо здесь.
Позднее величания из заклинательной магии превратились в выражение идеального образа нравственного поведения, духовности, красоты, материального достатка без всякой связи с магией и магическими заговорами.
Совсем особое место занимали причитания. Это такие печальные, иногда очень печальные, образцы народного творчества. Лирические повествования, которые трогательно описывали переживания невесты и ее подруг, родителей, других участников свадьбы. Функциональная значимость причитаний была полностью подчинена обряду. Невеста обязательно представляла свое предстоящее замужество как подневольный уход из родительской семьи, как действие, которое совершается против ее воли. Отсюда печаль и беспокойство и, конечно же, причитания. Делалось это из тех же магических побуждений, которые управляли и свадебными песнями: таким образом невеста и ее новая семья надеялись избежать мести предков принимающей семьи.
Другие исследователи русского фольклора предполагают что зачастую причитания являлись и отражением истинных переживаний невесты в момент расставания с родительской семьей.
Через какое-то время причитания трансформировались и стали лишь отчасти следовать древнему магическому ритуалу, а приобрели функцию прямого выражения чувств людей, которые принимают участие в свадьбе. Тем не менее, суть и самая явная отличительная черта причитаний кроется в самом названии. Причитают люди в смятенном состоянии.
Словесное, в первую очередь поэтическое (стихотворное) оформление свадьбы обладало глубоким психологизмом, изображая чувства жениха и невесты, их развитие на протяжении обряда. Особенно сложной в психологическом отношении была роль невесты. Фольклор нарисовал богатую палитру ее эмоциональных состояний. Первая половина свадебного обряда, пока невеста еще находилась в родительском доме, была наполнена драматизмом, сопровождалась печальными элегическими произведениями. На пиру (в доме жениха) эмоциональная тональность резко менялась: в фольклоре преобладала идеализация участников застолья, искрилось веселье.
Как уже упоминалось ранее, для свадьбы севернорусского типа основным фольклорным жанром были причитания. Они выражали только одно чувство - печаль. Психологические особенности песен гораздо шире, поэтому в среднерусской свадьбе изображение переживаний невесты было более диалектичным, подвижным и многообразным. Свадебные песни - самый значительный, наиболее сохранившийся цикл семейной обрядовой поэзии.
Каждому эпизоду свадьбы соответствовали свои поэтические приемы. Сватовство велось в условной поэтически - иносказательной манере. Сваты называли себя «охотниками», «рыбаками», невесту - «куницей», «белорыбицей». Во время сватовства подруги невесты уже могли исполнять песни: ритуальные и лирические, в которых начинала разрабатываться тема утраты девушкой ее воли.
В сговорных песнях изображался переход девушки и молодца от свободного состояния «молодечества» и «девичества» к положению жениха и невесты («У стола, стола, дубового стола…»). В песнях появляются парные образы - символы из мира природы, например «калинушка» и «соловей» («На горе - то калина во кугу стояла…»).
Разрабатывается мотив забранной девичьей воли, (невеста изображается через символы расклеванной «ягодки», выловленной «рыбицы», подстреленной «куны», вытоптанной «травушки», сломанной «веточки виноградной», заломленной «березоньки»). В ритуальных песнях, исполнявшихся на сговоре, на девишнике или утром свадебного дня, мог отмечаться предстоящий, свершающийся или уже свершившийся обряд расплетания косы (примеры см. в приложении). Сговорные песни начинали рисовать молодых в положении жениха и невесты, идеализируя их взаимоотношения. В таких песнях монологическая форма отсутствовала, они представляли собой рассказ или диалог.
Если невеста была сиротой, то исполнялось причитание, в котором дочь «приглашает» родителей посмотреть на ее «свадьбу сиротскую». В песнях часто встречается сюжет перехода или перевоза невесты через водную преграду, связанный с древним осмыслением свадьбы как инициации («Через речку черемуха лежала…»). Девишник был насыщен ритуальными и лирическими песнями (примеры см. в приложении).
Утром невеста будила подруг песней, в которой сообщала о своем «нехорошем сне»: к ней подкралась «проклятая бабья жисть». Во время одевания невесты и ожидания свадебного поезда жениха пели лирические песни, выражавшие крайнюю степень ее горестных переживаний. Глубоким лиризмом были наполнены и ритуальные песни, в них замужество изображалось как неотвратимое событие («Матушка! Да что во поле пыльно?»). Переход невесты из одного дома в другой изображался, как трудный, непреодолимый путь. В таком пути (от родного дома к церкви, а затем к новому дому) невесту сопровождает не родня, а главным образом будущий муж («Еще с терема на терем Любушка шла…»см. приложение).
Появление свадебного поезда и всех гостей изображается в песнях посредствам гипербол. В это время в доме разыгрывались сценки, в основе которых лежал выкуп невесты или ее двойника - «девьей красоты». Их исполнению способствовали свадебные приговоры, имевшие ритуальный характер. У приговоров была и другая функция: они разряжали сложную психологическую ситуацию, связанную с отъездом невесты из родительского дома.
Самым торжественным моментом свадьбы был пир. Здесь пели только веселые песни, плясали. Яркое художественное развитие имел ритуал величания. Величальные песни пели новобрачным, свадебным чинам и всем гостям, за это игриц (певиц) одаривали. Скупым исполняли пародийное величание - песни корильные, которые могли спеть и просто для смеха.
Образы жениха и невесты в величальных песнях поэтически раскрывали разнообразные символы из мира природы. Жених - «ясен сокол», «вороный конь»; невеста - «земляничка-ягодка», «калина-малина», «ягода смородина». Символы могли быть и парными: «голубь» и «голубушка», «виноград» и «ягодка». Большую роль в величальных песнях играл портрет. По сравнению с песнями, исполнявшимися в доме невесты, диаметрально менялось противопоставление своей и чужой семьи. Теперь «чужой» стала семья отца, поэтому невесте батюшкин хлеб есть не хочется: он горький, пахнет полынью; а Иванов хлеб есть хочется: он сладкий, пахнет медом («Виноград в саду растет…» см. приложение).
В величальных песнях просматривается общая схема создания образа: внешность человека, его одежда, богатство, хорошие духовные качества (пример см. в приложении).
Величальные песни можно сравнить с гимнами, им свойственна торжественная интонация, высокая лексика. Все это достигалось традиционными для фольклора средствами. Ю. Г. Круглов отметил, что все художественные средства «употребляются в строгом соответствии с поэтическим содержанием величальных песен - они служат усилению, подчеркиванию самых красивых черт внешности величаемого, самых благородных черт его характера, самого великолепного со стороны поющих к нему отношения, то есть, служат основному принципу поэтического содержания величальных песен - идеализации»Круглов Ю.Г Русские свадебные песни. - М., 1978. - с.49..
Цель корильных песен, исполняющихся в момент величания гостей (см. выше), - создание карикатуры. Их основной прием - гротеск. Портреты в таких песнях сатиричны, в них утрируется безобразное. Этому способствует сниженная лексика. Корильные песни достигали не только юмористической цели, но и высмеивали пьянство, жадность, глупость, лень, обман, хвастовство (см. 3.).
Во всех произведениях свадебного фольклора использовалось обилие художественных средств: эпитеты, сравнения, символы, гиперболы, повторы, слова в ласковой форме (с уменьшительными суффиксами), синонимы, иносказания, обращения, восклицания и проч. Свадебный фольклор утверждал идеальный, возвышенный мир, живущий по законам добра и красоты. Примеры свадебной поэзии можно найти в приложении.
Свадебная одежда и аксессуары
В отличие от текстов, исполнение которых во всех областях России имело специфические нюансы, предметный мир русской свадьбы был более унифицирован. Так как рассмотреть все предметы, задействованные в свадебном обряде, не представляется возможным, остановимся лишь на некоторых, наиболее важных и являющихся обязательными.
Свадебное платье.
Белое платье на невесте символизирует чистоту, невинность. Но белый цвет еще и цвет траура, цвет прошлого, цвет памяти и забвения. Другим «траурно - белым» цветом был красный. «Не шей мне, матушка, красный сарафан…» - пела дочь, которая не хотела уходить из родного дома к чужим людям. Поэтому историки склонны считать, что белое или красное платье невесты - это «скорбное» платье девушки, «умершей» для своего прежнего рода. На протяжении свадьбы невеста несколько раз меняла свой наряд. Она была в разных платьях на девичнике, венчании, после повивания в доме жениха и на второй день свадьбы (см. 9., 11.).
Головной убор.
Головной убор невесты в крестьянской среде представлял собой венок из разных цветов с лентами. Делали его девушки перед свадьбой, принося свои ленты. Иногда венки покупали или даже передавали с одной свадьбы на другую. Во избежание порчи, невеста ехала к венцу накрытая большим платком или покрывалом так, чтобы лица не было видно. Сверху на платок часто надевали крестик, он спускался с головы на спину.
Невесту никому нельзя было видеть, а нарушение запрета, считалось, вело к всевозможным несчастьям и даже к безвременной смерти. По этой причине невеста надевала фату, а молодые брали друг друга за руку исключительно через платок, а также не ели и не пили на всем протяжении свадьбы.
С языческих времен сохранился обычай прощаться с косой, выходя замуж, и заплетать молодой жене две косы вместо одной, притом укладывая пряди одну под другую, а не поверх. Если же девушка убегала с любимым против воли родителей, молодой муж обрезал девичью косу и предъявлял его новоиспеченному тестю и теще вместе с выкупом за «умыкание» девушки. В любом случая замужняя женщина должна была прикрывать свои волосы головным убором или платком (чтобы сила, заключенная в них, не повредила новому роду). (см. 2., 11.).
При обряде обручения жених с родственниками приезжали в дом невесты, все делали друг другу подарки, а жених с невестой обменивались обручальными кольцами. Все действие сопровождалось песнями.
Кольцо - одно из древнейших украшений. Подобно любой замкнутой окружности кольцо символизирует целостность, поэтому его, как и браслет, используют в качестве атрибута брака. Обручальное кольцо должно быть гладким, без насечек, чтобы семейная жизнь была гладкой (см. 11.).
фольклор художественный творчество былина
Сказки, песни, былины, уличное представление все это разные жанры фольклора, народного устно-поэтического творчества. Их не спутаешь, они отличаются своими специфическими особенностями, различна их роль в народном быту, по-разному живут они в современности. Вместе с тем всем жанрам словесного фольклора присущи общие признаки: все они являются произведениями искусства слова, в истоках своих связаны с архаическими формами искусства, бытуют преимущественно в устной передаче, постоянно изменяются. Этим определяется взаимодействие в них коллективного и индивидуального начал, своеобразное сочетание традиции и новаторства. Таким образом, фольклорный жанр исторически складывающийся тип устно-поэтического произведения. В той или иной мере все фольклорные жанры связаны с историей народа, с действительностью, вызвавшей их к жизни и определяющей их дальнейшее существование, их расцвет или угасание. «Скажите мне, как народ жил, и я скажу вам, как он писал» Веселовский А.Н. Историческая поэтика. Л., 1940. С. 390. , эти замечательные слова великого русского ученого академика А.И. Веселовского можно отнести и к устному творчеству: как народ жил, так он и пел и рассказывал. Поэтому фольклор и раскрывает народную философию, этику и эстетику.
Посмотрим, каков же жанровый состав русского фольклора. В. Я. Пропп указывает три основных момента, объединяющие произведения одного жанра: общность поэтической системы, бытового назначения и характера исполнения См.: Пропп В.Я. Жанровый состав русского фольклора. - В кн.: Пропп В.Я. Фольклор и действительность. М., 1976. С. 3-4. . При этом он справедливо утверждает, что ни один из этих признаков в отдельности не характеризует жанра Там же. С. 89. . Исходя из этого определения, мы имеем все основания различать в фольклоре песенные, прозаические и драматические жанры. К первым относятся былины, исторические песни, баллады, лирические песни, которые в свою очередь, делятся на обрядовые и необрядовые. Многообразны прозаические жанры: сказки, предания, легенды былички и бывалыцины. К драматическим жанрам помимо народных пьес («Царь Максимильян» и «Лодка» и др.) кукольных представлений («Петрушка»), относятся многочисленные игры, хороводы и многожанровый по своему составу свадебный обряд.
Уточняя определение жанра, данное В. Я. Проппом, необходимым особо подчеркнуть значение функции фольклорного произведения, того, что он называл его бытовым назначением. Именно функция является одним из определяющих, но, конечно, не единственным признаком в понятии жанра.
Жанры русского фольклора, как и фольклора других народов, крайне разнообразны: одни из них былины, песни, частушки песенные и неразрывно связаны с народной музыкой, другие сказки, предания, легенды повествовательные, третьи ряженье, народные пьесы драматические. Былины, предания, сказки, любовная лирика живут вне связи с обрядом; причитания, приговоры дружки, колядки, веснянки тесно связаны с семейными или календарными обрядами; колыбельные песни, потешки бытуют в детской среде; былины, исторические песни, легенды являются достоянием только взрослых и т. д.
Различна и связь отдельных фольклорных жанров с бытом, с действительностью, с условиями жизни русского народа, чем определяются и их исторические судьбы.
Так, например, заговоры, календарные обряды и календарная поэзия неминуемо уходят из народного быта при угасании веры в их магическую значимость, меняется свадебный обряд и связанная с ним поэзия, поскольку в современном быту становятся неуместными душераздирающие плачи и «хлестания» невесты и свадьбы перестают быть «слезливыми» и превращаются в семейный праздник.
Поэтому по-разному сложились и исторические судьбы отдельных жанров. Часть из них в настоящее время безвозвратно ушли из народного быта, однако благодаря тому, что они продолжают жить в книге, не потеряли своего значения как элемент народной культуры такова судьба былины. Другие жанры продолжают, постоянно изменяясь и трансформируясь, жить в народном быту такова судьба сказок и песен. Многие жанры в наше время исчезают, так как исчезли те предпосылки, которые содействовали их возникновению и сохранению в быту, такова судьба заговоров и обрядового фольклора. Некоторые жанры переходят из одной аудитории в другую. Например, ряд обрядовых песен включается в детские игры, а сказки о животных становятся достоянием исключительно детского репертуара.
Разные виды и жанры фольклора не стабильны, они в постоянном движении, постоянно взаимодействуют друг с другом. Произведения одних жанров преимущественно можно услышать от исполнителей-мастеров, почти профессионалов, каковыми являются сказители былин. В прежнее время знатоки былин подчас пользовались известностью далеко за пределами своей деревни. Произведения других жанров могут жить и в устах рядовых исполнителей, сказочников и песельников, среди которых, однако, также выделяются признанные мастера этого искусства. Наконец, к третьим (пословицам, поговоркам) обращается каждый.
Глава 1. История изучения и собирания русского свадебного фольклора в XVIII - первой половине XIX вв
Глава 2. История изучения и собирания русского свадебного фольклора вредине XIX - начале XX вв
Глава 3. История изучения и собирания русского свадебного фольклора в XX веке
Введение диссертации2003 год, автореферат по филологии, Владимирова, Татьяна Николаевна
В начале XXI века в фольклористике, как и в других гуманитарных науках, идет процесс подведения итогов, систематизации накопленного опыта с целью определения дальнейшего пути развития науки. Именно в этом заключается актуальность проведенного исследования.
Фольклор является частью национальной культуры любого народа. Он несет огромную познавательную, нравственную и эстетическую ценность. Обряды и обрядовый фольклор всегда играли и играют в жизни общества важную роль. Они передавали из поколения в поколение опыт духовной и трудовой жизни людей, способствовали созданию коллективных, общественных отношений. Особое значение в плане исследования традиционной культуры русского народа имеет изучение свадебного обрядового фольклора, «который, - по мнению К.В. Чистова, -принадлежит к числу наиболее развитых, богатых во всех отношениях и поэтому особенно сложных многокомпонентных среди свадебньк ритуалов народов Европы».1 Свадебные обряды как составная части обычаев и традиций связаны с психологией народа, с его социальной практикой, поэтическим творчеством. Во время исполнения свадебных: ритуалов закреплялись определенные нормы и правила поведения. В них: проявилась народная мудрость, нашедшая словесное выражение в сопровождавших их произведениях устного поэтического творчества. Русская свадьба - часть народной культуры, в ней отразились в гармоничном сочетании элементы словесно-поэтического, музыкального, хореографического и драматического искусств.
Накопленный к началу XXI века обширный материал и серьезные исследования по русскому свадебному фольклору требуют подвести итоги
Русский народный свадебный обряд. Исследования и материалы./Под ред. К.В. Чистова. Л., 1978. С.З. тому, что было сделано в XVIII - XX вв., и определить дальнейшие задачи научной разработки темы. Еще в 1926 году Ю.М. Соколов писал, что «составление полной библиографии свадьбы - одна из насущнейших задач фольклористов нашего времени».1 Соискателем был составлен Библиографический указатель по русской свадьбе,2 который содержит в себе описание не только легко доступных специальных изданий по свадебному фольклору, но и работ, опубликованных на страницах местных изданий (губернских ведомостей и сборников, местных журналов f и газет). Были изучены практически все имеющиеся немногочисленные справочные пособия по фольклористике, что позволило добиться определенной полноты библиографии по русской свадьбе. Исследования и публикации в Указателе дополнены исследованиями, проведенными в свете истории семьи, обычного права, описаниями обрядовой одежды, украшений и пищи. В отдельном разделе помещен материал по свадьбе старообрядцев. Библиография также включает в себя сведения о новой, советской, свадьбе (рекомендации, инструкции по проведению и внедрению безрелигиозных гражданских обрядов). Вторая часть библиографического указателя содержит в себе литературу, посвященную взаимодействию русского обрядового фольклора с фольклором других народов, авторефераты диссертационных исследований, учебную и методическую литературу, а также программы собирания и изучения русской свадьбы.
Всего Указатель содержит 4338 библиографических единиц. Книга завершается вспомогательными указателями - именным, географическим и использованных источников. Приведенные в библиографическом
Соколов Ю.М. Очередные задачи изучения русского фольклора.//Художественный фольклор. М., 1926. Вып.1. С.9.
Владимирова Т.Н. Русская свадьба. (Библиографический указатель). М., 2002. Т.1. 342 е.; Т.2. 166 с. указателе сведения дают теперь возможность составить полное представление об истории собирания и изучения русского свадебного фольклора.
Таким образом, темой исследования является история изучения и собирания русского свадебного фольклора (XVIII -XX вв.). Принимая во внимание сложность и многогранность темы, некоторые аспекты изучения свадебного фольклора не стали объектом пристального внимания. Так, например, в диссертации только намечаются, но не рассматриваются собственно лингвистическое и музыковедческое направления в изучении и собирании свадебного фольклора. Акцент в диссертационном исследовании сделан на этнографическо-бытовое и филологическое изучение русской свадьбы.
Научная новизна диссертации заключена в том, что в ней подробно описана история изучения и собирания русского свадебного фольклора, выявлены основные научные принципы и методы его собирания и изучения.
Цель работы - дать четкое представление об истории изучения и собирания свадебного фольклора, обозначить круг основных проблем в его изучении и собирании и определить пути дальнейшего исследования.
Теоретической основой диссертации являются достижения русской фольклористики и фольклористов XIX - XX вв.: Ф.И. Буслаева, А.Н. Веселовского, А.А. Потебни, Б.М. и Ю.М. Соколовых, Е.Г. Кагарова. Определяющими для исследования явились работы В.П. Аникина, Д.М. Балашова, А.В. Туры, В.И. Жекулиной, И.В. Зырянова, И.Е. Карпухина, Н.П. Колпаковой, Ю.Г. Круглова, А.В. Кулагиной, Т.Ф. Пирожковой, Н.И. Толстого, К.В. Чистова, Н.М. Элиаш и др. 4
Необходимость комплексного осмысления наследия по свадебным обрядам и фольклору обусловила методы его изучения - сравнительный и историко-сопоставительный.
Практическое значение диссертации состоит в том, что результаты исследования могут быть использованы фольклористами, этнографами, историками в своей научной и практической работе, студентами при изучении общего курса «Русский фольклор», а также в рамках спецкурса «Русский обрядовый фольклор», при написании курсовых и дипломных работ.
Основные положения диссертации апробированы на всероссийских научных конференциях в г. Москве: «Актуальные проблемы современного литературоведения» (2001); «Фольклористика года» (2001 г.); «Русское литературоведение в новом тысячелетии» (2002,2003). Основные положения докладов нашли отражение в 4 публикациях, а также в книге «Русская свадьба. (Библиографический указатель)» (М., 2002. Тт. 1,2).
Структура работы. Диссертация состоит из Введения, трех глав, Заключения, библиографии.
Заключение научной работыдиссертация на тему "Русский свадебный фольклор"
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Подведем итоги нашего исследования, посвященного истории изучения и собирания русского свадебного фольклора.
Обзор истории собирания и изучения свадебных обрядов и поэзии в XVIII в. показал успехи в их собирании и публикации и весьма невысокие достижения в их исследовании. Все издания характеризуются одинаковым подходом к публикации как обрядового фольклора, так и обрядов. Большой интерес был к свадебным песням; и песни, и обряды печатались отдельно друг от друга. Обрядовые песни издателями XVIII века воспринимались в значительной мере как художественное явление. Они достойны были, по их мнению, того, чтобы публиковаться рядом с ариями из «российских опер и комедий», чтобы их читали и исполняли не только в народе, но и в мещанской среде, и даже в среде дворянства.
В начале XIX в. публикация обрядов и обрядового фольклора оставалось прежним. Об исследованиях же в области свадебного фольклора нельзя говорить вплоть до 30-х гг. XIX в. - до того времени, когда появились работы И.М. Снегирева. Именно он впервые в русской фольклористике объяснил и новые принципы публикации обрядов и обрядового фольклора, которые прочно затем вошли в издательскую практику.
Собиратели и издатели этого времени высоко ценили свадебный обрядовый фольклор, который служил им для просвещения, пропаганды в общественном сознании русского начала. Однако научная достоверность при этом не могла быть высокой, так как необходимо было более четко разграничивать в обрядовом фольклоре общерусское и региональное, а в издательской деятельности - научное и научно-популярное направления.
Вместе с тем от этого времени в русской фольклористике остались грандиозные издания И.М. Снегирева, И.П. Сахарова и А.В. Терещенко.
Но постепенно, из года в год, увеличивалось число публикаций о русской свадьбе в самых разнообразных периодических изданиях - как общероссийских, так и губернских. Их в первой половине XIX в. появилось довольно много, значение их разновелико как по широте охвата материала, так и по глубине и манере изложения. Публикуясь в основном в периодических газетах и журналах, и рассчитывались они в основном на широкую читающую публику.
Более активному собиранию и изданию русской свадьбы в первой половине XIX века и в последующие десятилетия послужило создание имп. Русского Географического общества, объявившего в числе других основных направлений своей деятельности и собирание сведений о русской свадьбе, а также привлекшего внимание губернских властей к народной обрядовой жизни: сведения о ней стали публиковаться практически во всех губернских ведомостях (в неофициальной части). Вышло в свет в это время и несколько фольклорных сборников, в которых изданы подлинные тексты свадебных песен вне обрядового контекста.
До начала XX века история изучения обрядовой поэзии была небогата крупными научными достижениями. Весь этот период в истории фольклористики был занят исследованием героического и сказочного эпосов, исторической песни. Об обрядовом фольклоре вспоминали только тогда, когда находили в нем что-нибудь общее с былинами или историческими песнями. В то же время в немногочисленных работах ученых, посвященных обрядовой поэзии, сказывались и недостатки господствовавших направлений. Особенно примечательны в этом отношении работы ученых-мифологов. Интерес к отражению истории в обрядовом фольклоре, иллюстративный характер доказательств той или иной гипотезы позволили на их основе сформулировать вывод об аристократическом происхождении обрядовой поэзии.
К сожалению, обрядовая поэзия во второй половине XIX - начале XX вв. не привлекла к себе внимания исследователей как явление искусства, как поэтическое слово, связанное с обрядом.
Таким образом, изучение обрядового фольклора во второй половине XIX - начале XX в. как поэтического явления не состоялось.
В отличие от истории изучения свадебной обрядовой поэзии, история ее собирания и публикации в середине XIX - начале XX вв. намного богаче. Издания обрядового фольклора многочисленны и разнообразны. Собирателями были крестьяне и священники, учителя и врачи, юристы и журналисты, этнографы и фольклористы. И все это сказывалось на целях собирания материала, на принципах его собирания, на выборе типа издания, где публиковался собранный материал, и на многом другом.
Народная свадьба во второй половине XIX - начале XX в. являлась фактом бытовой жизни русского человека. Именно этим можно объяснить большое количество ее записей практически из всех регионов России. В названиях публикуемых материалов нередко встречались слова «суеверия», «предрассудки», с ними общество вело борьбу. Как и прежде, против языческих обрядов выступала церковь. Достаточно много статей по этому вопросу печаталось в епархиальных ведомостях.
Но запретов на народную свадьбу не было, общественный интерес к ней был велик, в результате за более чем полвека русская фольклористика обогатилась материалом большой научной ценности. В печати были опубликованы практически полные региональные записи народной свадьбы.
Появились книги отдельных собирателей-этнографов и фольклористов, в которых собраны их прежние публикации и новые записи, в целом дающие представление об обрядовой жизни народа в данной местности. Они вошли в золотой фонд фольклористики, некоторые из них переиздаются и в наше время.
Свадебный фольклор начинает активно включаться в местные фольклорные сборники. Успехи в собирательской деятельности, интерес общества к народной жизни явились причиной создания популярных книг.
После И.М. Снегирева прогрессом в собирании свадьбы могло быть только дальнейшее уточнение «технических паспортов» записей, более внимательное отношение к бытованию фольклора, к исполнителям и т.д., но это произошло не сразу. Учеными-мифологами, например, вопрос о создателях фольклорных произведений решался в соответствии с их общей концепцией происхождения эпоса. Поскольку их внимание было сосредоточено на вскрытии мифологических основ фольклора, вопрос о самих певцах, как и вообще вопрос о бытовании фольклора, вовсе не ставился. То же можно сказать о представителях школы заимствования, внимание которых было направлено на установление сходства и связей эпических и сказочных мотивов у разных народов. А так как обряды и обрядовый фольклор занимали в трудах этих ученых чрезвычайно ничтожное место, то даже и в этих направлениях она не рассматривалась.
Для методики собирания обрядов и обрядового фольклора ни мифологи, ни миграционисты не могли дать ничего нового, хотя от этого времени до нас дошло большое количество описаний обрядов и обрядовой поэзии, представляющих для исследователей интересный материал. Но принципы издания, по существу, не отличались от тех, которые использовались И.М. Снегиревым. Более того, основный принцип публикации И.М. Снегиревым свадебных обрядов и обрядового фольклора - издание их как единого целого - часто не выдерживался.
Историческая школа выдвинула и детально разработала вопрос о создателях фольклорных произведений. Несмотря на те ошибки, которые были допущены представителями этой школы при изучении данного вопроса, несомненным шагом вперед была сама постановка вопроса и привлечение к нему внимания собирателей. Азбукой является для современных собирателей то, что с таким трудом когда-то пробивало себе дорогу: в изданиях фольклорных произведений, каждое из них стало иметь своего «автора». И вопреки тому, что обряды и обрядовая поэзия опять остались вне поля зрения ученых-исследователей - основное внимание, как и прежде, было направлено на изучение героического эпоса и сказки - методические приемы собирания фольклора оказали благотворное влияние и на собирание свадебного обрядового фольклора. К этому времени, например, относятся записи обрядов и обрядовой поэзии, сделанные М. Едемским и Б.М. и Ю.М. Соколовыми, в это же время выходит в свет новая серия «Песен, собранных П.В. Киреевским».
Новые принципы собирания и издания обрядового фольклора дали замечательные плоды. Именно в конце XIX - нач. XX вв. появляется огромное количество публикаций свадебных обрядов и поэзии, особенно в «Живой старине», «Этнографическом обозрении», в многочисленных изданиях Русского Географического общества. Появились крупные издания В.Н. Добровольского, П.В. Шейна и др. Это, конечно, вовсе не значит, что ранее опубликованные записи свадебного фольклора, описания свадебных обрядов в губернских ведомостях, статистических сборниках, памятных книжках и т.д. не имеют научной ценности.
Итак, обзор истории собирания и изучения обрядов в XVIII - начале XX вв. показывает несомненные успехи в их собирании и публикации и невысокие достижения в их исследовании. Обрядовый фольклор находился jHa периферии научных интересов фольклористов, материал рассматривался только в зависимости от того, насколько он прояснял выводы, полученные при изучении эпоса, сказки, исторических песен. Ученых волновали преимущественно историко-этнографические проблемы; вопросы классификации, поэтики, эволюции свадебных обрядов и обрядовой поэзии оставались неразработанными. Обрядовый фольклор рассматривался в ряду других видов и жанров народного творчества без учета его специфики.
Фольклористика начавшегося советского периода в истории России в области собирания свадебного фольклора не нарушила дореволюционных традиций. Обратившись к фольклору рабочих и фольклору, в котором выражался протест против угнетателей (фольклор о С. Разине, Е. Пугачеве и др.), собиратели фиксировали и публиковали также и материалы по свадьбе.
Историко-этнографические публикации свадебного фольклора продолжались недолго. Очевидно, из-за установившегося в советской фольклористике взгляда на фольклор только как на искусство слова, что особенно утверждали вслед за М. Горьким Б. и Ю. Соколовы, свадебный фольклор (в отрыве от обрядов) стал широко издаваться в так называемых «областных» сборниках, которых за весь XX век было издано великое множество. В результате фольклористика обогатилась несколькими десятками тысяч обрядовых песен и причитаний, к сожалению, выхваченных, как правило, из обрядового контекста.
Значительно хуже, чем собирание и публикация, обстояло дело в предвоенные годы с изучением Свадебных обрядов и фольклора. В 20-30-е годы XX века формировалась советская фольклористика, исследователи осваивали марксистско-ленинскую методологию, велись дискуссии о народности, классовости фольклора, но, как и прежде, ученых долгие десятилетия интересовали прежде всего былины, сказки и исторические песни. Специально посвященных обрядовой поэзии больших работ не появилось, хотя имеется ряд статей, в которых авторы решали некоторые проблемы истории, поэтики обрядовой поэзии (Е.Г. Кагаров, А.К. Мореева, Н.И. Гаген-Торн, П.С. Богословский).
40-50-е годы XX века в области изучения свадебной поэзии наименее плодовиты. Интерес к ней невелик, исследователей интересуют преимущественно, как и прежде, обряды, но и здесь имеются достижения. Практически все исследования этих лет - историко-этнографические (А.И. Козаченко, Н.М. Элиаш и др.).
Состояние и направленность изучения обрядовой поэзии в 40-50-е годы XX века не могли не сказаться на понимании ее поэтической сущности, классификации. Собственно, ее поэтическое исследование оставалось на уровне предвоенных и даже дореволюционных лет. Выработанные чисто эмпирически, на основе наблюдений собирателей, представления о свадебной поэзии оставались прежними.
Рубеж 60-70-х годов XX века является знаменательной границей в собирании, публикации и изучении русской свадьбы. Буквально в течение нескольких лет было защищено несколько кандидатских диссертаций по свадебной поэзии (Т.И Орнатская, Ю.Г. Круглов, Т.Ф. Пирожкова, В.И. Жекулина и др.).
Изучение современного состояния исследования обрядовой поэзии обнаруживает несколько направлений.
Первое - историко-этнографическое. Подавляющее большинство работ выполнено в русле этого направления. И здесь есть, несомненно, крупные достижения. Более активно стали проводиться научные экспедиции, в университетах и пединститутах введена фольклорная практика. Сотни отчетов о них опубликованы в различных периодических изданиях, их ценность - в живых наблюдениях над тем, как сохраняются обряды и обрядовый фольклор в современных условиях (JI.T. Романова, Г.В. Жирнова, Т.А. Бернштам и др.). Имеются публикации, полностью посвященные свадьбе. Появились монографии по этнографии русских (Е.П. Бусыгин, Н.В. Зорин, М.М. Громыко и др.).
Второе направление - музыковедческое. До 50-60-х гг. XX века практически нет основополагающих работ в области музыкознания, в которых шла бы речь о музыкальной сущности обрядовой поэзии. С 70-х гг. повысилось внимание и интерес к музыкальной стороне обрядового фольклора (и фольклора в целом), что успешно отразилось на его издании (Ю.В. Келдыш, Т.Н. Ливанова, Т.Н. Попова и др.). Рядом с чисто филологическими сборниками стали публиковаться книги, в которых произведения народного творчества стали печататься двуедино: и словесный текст, и музыкальный. На новом уровне понимания музыкальной стороны фольклора это был несомненный шаг вперед в издании произведений устного народного творчества. Появились в научном отношении безупречные сборники и исследования (Б.Б. Ефименкова, С.В. Пьянкова, В.А. Лапин, A.M. Мехнецов и др.).
Третье направление - этнолингвистическое. Исследователи данного направления (в основном Н.И. Толстой и его ученики) занимаются вопросами терминологии, проблемами сопоставительного изучения обрядов и обрядового фольклора славянских народов, публикацией вновь собранного материала.
Четвертое направление в изучении русской свадьбы - собственно филологическое. Исследователи, разрабатывающие проблемы обрядовой поэзии в филологическом аспекте изучают свадебную поэзию как искусство. Исследователь - филолог как при изучении литературы, так и при изучении фольклора имеет дело с однородным материалом -искусством слова, что обусловливало в определенной степени единство методики фольклористического и филологического анализа. Большая роль в установлении этого направления принадлежит Н.П. Колпаковой.
В 70-е годы филологическое направление в изучении свадебного фольклора с трудом пробивает себе дорогу. Причина заключается в нежелании многих ученых отказаться от рассмотрения обрядовой поэзии как только историко-этнографического материала. Было предложено несколько взаимоисключающих друг друга классификаций обрядовых песен, отождествляемых исследователями с обрядовой лирикой (В.Я. Пропп, Д.М. Балашов, В.И. Еремина, JI.H. Брянцева, Ю.Г. Круглов и др.).
В 80-90-е годы при издании свадебного фольклора сложился новый принцип подачи обрядового материала: последовательный и по возможности максимально подробный рассказ исполнителей о свадебном обряде с сохранением местных особенностей речи, с исполнением по ходу его приговоров, причитаний и песен. Нотные расшифровки песен и причитаний выносятся в самостоятельный раздел и даются в качестве приложения к описанию свадебного обряда. Такие записи и публикации дают нам сведения о локальной свадебной традиции во всей совокупности ее слагаемых, о границах распространения ее типов (Д.М. Балашов, А.В. Кулагина, Ю.И. Марченко, М.Н. Мельников, Г.Г. Шаповалова и др.).
В 90-е годы в русской фольклористике большое значение приобрело детальное изучение региональных особенностей свадебных обрядов и поэзии. Региональные особенности свадебного обряда все чаще и чаще рассматриваются с филологической точки зрения: анализируются поэтические жанры свадьбы. Появились и исследования, в которых свадебные обряды и фольклор рассматриваются с точки зрения локальных традиций (Н.В. Зорин, И.Е. Карпухин, Е.А. Самоделова и др.).
Можно сказать, что во второй половине XX века русская фольклористика добилась крупных успехов как в изучении, так и в собирании и публикации свадебного фольклора.
Главная задача будущих исследователей - не снизить уровень анализа и публикации свадебного фольклора, активно продолжить его изучение по всем указанным выше направлениям.
Список научной литературыВладимирова, Татьяна Николаевна, диссертация по теме "Фольклористика"
1. Агренева - Славянская О.Х. Описание русской крестьянской свадьбы с текстом и песнями: обрядовыми, голосильными, причитальными и завывальными. В 3-х ч. М. - Тверь. 1887-1889.
2. Андронников В.А. Свадебные причитания Костромского края со стороны содержания и формы.//Костромские губ. вед. 1903. №№65,66,70,74,77,78,79,82,83. 1904, №№2,3,4,6,7.
3. Аргентов Г. Наговоры дружки на свадьбе. //Кунгуро-Красноуфимский край. 1925. №2;
4. Аргентов Г. Наговоры дружки.//Уральский современник. Альманах. 1940. №3;
5. Аргентов Г. Наговоры дружки.//Прикамье. Альманах. 1941. №2.
6. Балакирев М.А. Русские народные песни для одного голоса с сопровождением ф.-п. Ред., предисл., исслед. и примеч. Е.В. Гиппиуса. М., 1957.
7. Балашов Д.М., Марченко Ю.И., Калмыкова Н.И. Русская свадьба: Свадебный обряд на Верхней и Средней Кокшеньге и на Уфтюге (Тарногский район Вологодской области). М., 1985.
8. Банин А.А., Вадакария А.П. Жекулина В.Н. Свадебные песни Новгородской области. Л., 1974.
9. Богданов А. Величальные песни села Олыми Нижнедевицкого уезда Воронежской губернии./УВоронежские губ. вед. 1850. 28 окт.
10. Богословский П.С. Крестьянская свадьба в лесах Вильвы Пермского округа.//Пермский краевед, сборник. 1926. Вып.2.
11. Будде Е. К истории великорусских говоров.//Уч. зап. Казан, ун-та. 1896. №12.
12. Бурнашев В.П. Крестьянская свадьба в Нижегородской губернии.//Отечественные записки. 1843. №1.
13. Бутова Е. Станица Бороздинская Терской области Кизлярского округа.//Сб. материалов для описания местностей и племен Кавказа. Тифлис. 1889. Вып. 7.
14. Буцко Ю.М. Свадебные песни. Кантата для меццо-сопрано, смешанного хора и симфонического оркестра. М., 1971.
15. Варенцов В.Г. Сборник песен Самарского края. СПб., 1862.
16. Власова М. Новая АБЕВЕГА русских суеверий. СПб., 1995.
17. Волжский фольклор. Составили В.М. Сидельников и В.Ю. Крупянская. С предисл. и под. ред. Ю.М. Соколова. М., 1937.
18. Волков Н.Н. Подольский уезд.//Московские губ. вед. 1850. №36,37,38,
19. Волков Н.Н. Верейский уезд.//Московские губ. вед. 1850. №41,42,43.
20. Вятские песни, сказки, легенды. Произведения народного творчества Кировской обл., собр. в 1957-1973 гг. /Сост. И.А. Мохирев. Горький. 1974.
21. Гаген-Торн Н.И. Свадьба в Салтыковской вол., Моршанского уезда Тамбовской губ.//Материалы по свадьбе и семейно-родовому строю народов СССР. Вып. 1. JI., 1926.
22. Георгиевский А.П. Русские на Дальнем Востоке. Фольклорно-диалектологический очерк. Вып.4. Фольклор Приморья. Владивосток. 1929./Тр. Дальневосточного гос. ун-та. Сер. 3. №9.
23. Головачев В.Г. Свадебная и хороводно-обрядовая поэзия на Дону.//Народная устная поэзия Дона. Ростов-н/Д. 1963.
24. Гринкова Н. Старая и новая свадьба в Ржевском уезде Тверской губ.//Ржевский край. 1926. Сб. 1.
25. Гуляев С.И. Этнографические очерки Южной Сибири.//Библиотека для чтения. 1848. Вып.8.
26. Дерунов С.Я. Крестьянская свадьба в Пошехонском уезде.//Тр. Ярославского губ. статистического комитета. 1868. Вып. 5.
27. Диалектологические материалы, собр. В.И. Тростянским, И.С. Гришкиным и др.//Сб. Отд-ния рус. яз. и слов-ти имп. АН. 1916. Т.95. №1.
28. Диалектологические материалы (Куйбышевской обл. Тексты песен, сказок, рассказов, побасенок, загадок, пословиц и поговорок; плач невесты; частушки).//Уч. зап. Куйбышевского гос. пед. ин-та им. В.В. Куйбышева, 1957. Вып. 17.
29. Добровольский В.Н. Смоленский этнографический сборник. 4.1-4. СПб., 1891-1903.
30. Добровольский В.Н. Образцы говора Жиздринского уезда Калужской губ.//Живая старина. 1898. Вып.З.
31. Дореволюционный фольклор на Урале. Собрал и сост. В.П. Бирюков. Свердловск. 1936.
32. Досюльная свадьба. Песни, игры и танцы в Заонежье Олонецкой губернии. Зап. В.Д. Лысанов. Петрозаводск. 1916.
33. Думитрашков К. Свадебные обычаи, требующие отменения.//Владимир. епарх. вед. 1865. №19.
34. Едемский М. Свадьба в Кокшеньге.//Живая старина. 1910. Вып. 1-4.
35. Ельчева И.М. Русская свадьба. Десять хоров. Слова народные. Партитура. Л.-М., 1972.
36. Ефименко П.С. Материалы по этнографии русского населения Архангельской губернии.//Известия имп. Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии при имп. Московском унте. Т.ЗО. Труды Этнографического отдела. Кн.5. Вып. 1-2. М., 1877, 1878.
37. Зырянов А.Н. Свадебные обряды в Шадринском уезде Пермской губ.//Пермские губ. вед. 1862. №30; 1863. №№47-52; 1864. №37.
38. Иваницкий Н.А. Причитание невесты в Вологодской губернии. Приговоры дружки, когда он приедет за невестою. Дружка идет в кут с чашкой пива - подчивать молодых у брачного ложа.//Москвйтянин. 1841. №12.
39. Избранные народные русские песни. Собрал и переложил для пения и фортепьяно А. Гурилев. М., 1849.
40. Кирсанов Х.П. Старинные свадебные обряды донских казаков.//Северная пчела. 1831. №№258-259.
41. Колосов М.А. Заметки о языке и народной поэзии в области севернорусского наречия.//Пять отчетов 2 Отд. АН с прил. сказок, песен и заговоров. 1876-1877.
42. Колпакова Н.П. Свадебный обряд на р. Пинеге.//Крестьянское искусство СССР. Искусство Севера. Т.2 JL, 1928.
43. Колпакова Н.П. Старинный свадебный обряд.//Фольклор Карело-Финской ССР. Вып 1. Петрозаводск, 1941.
44. Колпакова Н.П. Лирика русской свадьбы. Л., 1973.
45. Котошихин Г.К. О России в царствование Алексея Михайловича. СПб., 1906.
46. Кравчинская В.А., Ширяева П.Г. Русские народные песни, зап. в Ленинградской обл. 1931-1949 гг. М.-Л., 1950.
47. Крестьянские песни, зап. в с. Николаевке Мензелинского уезда Уфимской губ. Н. Пальчиковым. СПб., 1888.
48. Кривошапкин М.Ф. Русская свадьба с ее обрядами и песнями.//Светоч. 1861. №2.
49. Кузнецова В.П., Логинов К.К. Русская свадьба Заонежья: Конец XIX нач. XX вв./Науч. ред. К.В. Чистов. Петрозаводск, 2001.
50. Леонтьев Н.П. Печорский фольклор. Предисл., ред. и примеч. В.М. Сидельникова. Архангельск, 1939.
51. Леопольдов А.Ф. Свадебные обряды крестьян в Саратовской губернии.//Московский телеграф. 1830. 4.36.
52. Линева Е.Э. Деревенские песни и певцы. Из поездки по Новгородской губернии: по уездам Череповецкому, Белозерскому и Кирилловскому.//Этнографическое обозрение. 1903. Кн. 56. №1.
53. Лирические народные песни./Сост. Е. Лопырева. Ред. А. А. Прокофьев. Изд.З-е. Л., 1955. /Б-ка поэта. Малая серия.
54. Листопадов A.M. Песни донских казаков. Ред. Г. Сердюченко. Т.5. М., 1953.
55. Листопадов A.M. Старинная казачья свадьба на Дону. Обряды и словесные тексты. Ростов-н/Д. 1947.
56. Литературное наследство. Т.79. Песни, собранные писателями. Новые материалы из архива П.В. Киреевского. М., 1968.
57. Львов Н.А., Прач И.Г. Собрание народных русских песен с их голосами. На музыку полож. И. Прач. СПб., 1790. То же. СПб., 1806. То же. СПб., 1815. То же. Русские народные песни, собр. Н.А. Львов. СПб., ценз. 1896. То же. М., 1955.
58. Макарьевский В.М. Свадебные обычаи крестьян Мишковской волости Каргопольского и Пудожского уездов./Юлонецкие губ. вед. 1862. №№2-4,7,10,14,29,49,50; 1863. №№1,2,4.
59. Максимов С.В. Лесная глушь. Картины народного быта. СПб., 1871. 4.1,2.
60. Максимов С.В. Год на Севере. 4-е изд. М., 1890.
61. Мамакин И. Материалы для этнографии Нижегородской губернии. Свадебные причитания и песни.//Нижегородские губ. вед. 1886. №№31,32,33,38.
62. Марков А.В., Маслов А.Л., Богословский Б.А. Материалы, собранные в Архангельской губ. летом 1901 г. 4.2. Терский берег
63. Белого моря.//Труды музыкально-этнографической комиссии. 1911. Т.2.
64. Материалы для изучения говоров и быта Мещовского уезда./Сообщ. В. Чернышов. (В прил.: письмо акад. Ф.Е. Корша об ударениях в русских песнях и стихах).//Сб. Отд-ния рус. языка и слов-ти имп. АН. 1901.Т.70. №7.
65. Минх А.Н. Народные обычаи, обряды, суеверия и предрассудки крестьян Саратовской губернии. Собраны в 1861-1888 гг. СПб., 1890.
66. Мохирев П., Харьков В., Браз С. Народные песни Кировской обл. М., 1966.
67. Мудрость народная. Жизнь человека в русской фольклоре. Вып. 4. Юность и любовь. Свадьба./Сост., подгот. текстов, вступ. статья и коммент. Ю.Г. Круглова. М., 2001.
68. Музыкально- песенный фольклор Ленинградской области: В записях 1970-х-1980-х гг. /Ред. сост. В.А. Лапин. Л., 1987. Вып.1.
69. Народные песни Брянщины. (Песни старинных праздников) ./Сост. Т.П. Лукьянова. Предисл. и общ. ред. И.И. Земцовского. Брянск, 1972.
70. Народные песни Вологодской и Олонецкой губерний, собранные Ф. Студитским. СПб., 1841.
71. Народные песни. Записаны О.А. Славяниной. Брянск, 1973.
72. Народные песни Костромской, Вологодской, Новгородской, Нижегородской и Ярославской губерний. Вып. l./Собр. Ф. Лаговский. Череповец. 1877.
73. Народные песни, собр. в Чердынском уезде Пермской губ. В. Поповым. М., 1880.
74. Народные суеверия и предрассудки при свадебных обрядах (в Кеульском приходе Каранчанской волости).//Иркут. епарх. вед. 1869. №42.
75. Нижегородская свадьба. Пушкинские места. Нижегородское Поволжье. Ветлужский край: Обряды, причитания, песни, приговоры./Подгот. М.А. Лобанов, К.Е. Корепова, А.Ф. Некрылова. СПб., 1998.
76. Новейший, всеобщий и полный песенник, или собрание всех употребительных, доселе известных, новых и старых песен лучших в сем роде сочинителей, в шести частях. С присовокуплением арий и хоров из опер. М., 1819.
77. Новое и полное собрание российских песен, содержащее в себе песни любовные, пастушеские, шутливые, простонародные, корильные, свадебные, святочные с присовокуплением песен из разных российских опер и комедий. Ч. 1-6. М., 1780-1781.
78. Обрядовая поэзия. Кн.2. Семейно-бытовой фольклор. Сост. Ю.Г. Круглов. М., 1997. (Серия «Библиотека русского фольклора)
79. Обрядовая поэзия. Кн.З. Причитания. Сост. Ю.Г. Круглов. М., 1999. (Серия «Библиотека русского фольклора)
80. Обрядовые песни русской свадьбы Сибири./Сост., предисл. и примеч. Р.П. Потаниной. Новосибирск, 1981.
81. Овсянников А.В. Свадебные обряды жителей г. Казани. Этнографические материалы. Казань. 1885.
82. Олеарий А. Описание путешествия в Московии и через Московию в Персию и обратно. СПб., 1906.
83. Отрывки из народного творчества Пермской губ. /Собр. В. Шишонко. Пермь. 1882.
84. Памятники русского музыкального искусства. Вып.1. Русская вокальная лирика XVIII века. Сост. публикация, исследования и комм. О. Левашовой. М., 1972.
85. Перевлеский П. Свадебные обряды и обыкновения у крестьян Ярославской губернии.//Москвитянин. 1842. №8.
86. Песенный фольклор Мезени. /Изд. подгот. Н.П. Колпакова, Б.М. Добровольский, В.В. Митрофанова, В.В. Коргузалов. Л., 1967.
87. Песни гребенских казаков. Публикация текстов, вступ. ст. и комм. Б.Н. Путилова./Ред. Н.И. Пруцков. Грозный, 1946.
88. Песни и сказки Воронежской области. Сб. составили A.M. Новикова, И.А. Оссовецкий, А,В. Мухин и В.А. Тонков. Под. ред. Ю.М. Соколова и С.И. Минц. Вступ. ст. Н.П. Гринковой. Воронеж, 1940.
89. Песни казаков-некрасовцев. Запись песен, вступ. ст. и сведения о сказателях Ф.В. Тумилевича. Ростов н/Д. 1947.
90. Песни крестьян Владимирской и Костромской губерний./Собр. с соблюдением местного выговора А. Смирновым. М., 1847.
91. Песни русского народа. Собр. в губ. Вологодской, Вятской, Костромской в 1893 году./Зап. Ф.М. Истомин, С.М. Ляпунов. СПб., 1899.
92. Песни, собранные П.В. Киреевским. М., 1862 -1874. Вып. 1-10.
93. Песни, собранные П.В. Киреевским. Новая серия. Вып.1. (Песни обрядовые). М., 1911.
94. Песни, собранные П.Н. Рыбниковым. Т.1. Изд. 2-е. М., 1909-1910.
95. Полный, новейший песенник в тридцати частях, содержащий в себе собрание всех лучших песен известных авторов, как-то: Державина,
96. Карамзина, Дмитриева, расположенный в отдельных частях для каждого предмета, собранный И-ом Гурьяновым. М., 1835.
97. Причитания. /Изд. подг. В.И. Жекулина, В.В. Коргузалов, М.А. Лобанов, В.В. Митрофанова. Л., 1979.
98. Причитания Северного края. Собраны Е.В. Барсовым. 4.1-3. М., 1872-1885.
99. Причитания Северного края, собранные Е.В. Барсовым./Изд. подгот. Б.Е. Чистова, К.В. Чистов. СПб., 1997. Т.2.
100. Путешествие в Московию Еремея Горсея.//Чтения в имп. Обществе истории и древностей Российских при Московском ун-те. 1907. Кн. 2.
101. Римский-Корсаков Н.А. Сборник русских народных песен. Для голоса с фортепьяно. Ч. 1-2. СПб., 1876-1877.
102. Ю.Руднева А.В. Народные песни Курской обл. Общ. ред. С. Аксюка. М, 1957.
103. Ш.Рупин И.А. Народные русские песни, аранжированные для голоса с аккомпанементом фортепиано и для хора./Ред. и предисл. В.И. Беляева. Вводи, ст. Т.В. Поповой. М., 1955.
104. Русская свадебная поэзия Сибири./Сост. Р.П. Потанина. Новосибирск, 1984.
105. Русская свадьба: В 2-х тт. /Сост. А.В. Кулагина, А.Н. Иванов. М., 1999, 2001. Т. 1,2.
106. Русская свадьба сибиряков Среднего Притоболья (Курганская обл.)./Автор сост. М.Г. Екимов. Курган, 2002.
107. Русская свадьба Карельского Поморья./Изд. подготовили А.П. Разумова, Т.А. Коски. Под общ. ред. Е.В. Гиппиуса. Петрозаводск, 1980.
109. Русские народные песни. Вступ. ст., сост. и примеч. A.M. Новиковой. М., 1957.
110. Русские народные песни. Собраны и изданы для пения и ф.-п. Д. Кашиным. Ред. В.М. Беляев. М., 1959.
111. Русские народные песни, зап. в г. Казани: Этнографические материалы, собр. А.В. Овсянниковым. Казань. 1886.
112. Русские народные песни, зап. в Щигровском уезде Курской губ. М. Халанским.//Рус. филол. вестник. 1879. №3,4; 1880, №1-4; 1881. №2,4.
113. Русские народные песни, зап. с народного напева и аранжированные для одного голоса с акк. ф.-п. К. Вильбоа. /Ред. Ап. Григорьев. СПб., 1860.
114. Русские народные песни Поволжья. Вып.1. Песни, записанные в Куйбышевской обл. Составители Б.М. Добровольский, Н.П.
115. Колпакова, Ф.В. Соколов, Г.Г. Шаповалова. Общ. ред. Н.П. Колпаковой. М.-Л., 1959.
116. Русские народные песни Поморья. /Сост. и собиратель С.Н. Кондратьева. Под. общ. ред. С.В. Аксюка. М., 1966.
117. Русские народные песни Карельского Поморья./ Сост. А.П. Разумова, Т.А. Коски, А.А. Митрофанова. Ред. Н.П. Колпакова. Л., 1971.
118. Русские народные песни Подмосковья, собр. народным певцом-умельцем П.Г. Ярковым с 1890 по 1930 г. Муз. запись от русского народного хора П.Г. Яркова А.В. Рудневой. Ред. и предисл. Е.В. Гиппиуса. М.-Л., 1951.
119. Русские песни XVIII века. Песенник И.Д. Гертенберга и Ф.А. Дитмара. Общ. ред. и вступ. ст. Б. Вольмана. М., 1958.
120. Русские плачи (причитания). Вступ. ст. Н.П. Андреева и Г.С. Виноградова. Ред. текстов и примеч. Г.С. Виноградова. Л., 1937.
121. Русские плачи Карелии./Сост. М.М. Михайлов. Статьи Г.С. Виноградова и М.М. Михайлова. Под. ред. М.К. Азадовского. Петрозаводск. 1940.
122. Русские свадебные песни Сибири./Сост., предисл. и примеч. Р.П. Потаниной. Новосибирск, 1979.
123. Русские свадебные песни Терского берега Белого моря./Сост. Д.М. Балашов, Ю.Е. Красовская. Л., 1969.
124. Русский народ, его обычаи, обряды, суеверия и поэзия./Собр. М. Забылиным. М., 1880.
125. Русский фольклор в Литве. Исследование и публикация Н.К. Митропольской. Вильнюс. 1975.
126. Сахаров И.П. Сказания русского народа о семейной жизни своих предков. СПб., 1836-1837. Ч. 1-3.
127. Сахаров И.П. Песни русского народа. СПб., 1838 1839. 4.1-5.
128. Сборник русских народных песен. Сост. М. Балакиревым. М., 1866.
129. Свадебные обряды и поверья Михайловского уезда.//Рязанские губ. вед. 1846. №5.
130. Свадебные обычаи онежан прежде и теперь. Архангельск. 1913.
131. Свадебные песни. Для хора. /Сост. и комм. С. Пушкиной. М., 1970./Репертуар рус. нар. хоров. Вып. 17.
132. Свадьба Обско-Иртышского междуречья./Сост. В.Г. Захарченко и М.Н. Мельников. М., 1983.
133. Старинная севская свадьба. /Зап. О.А. Славянина. М., 1978.
134. Селиванов В.В. Год русского земледельца: Зарайский уезд Рязанской губ.//Календарь Рязанской губ. на 1887 год. Рязань, 1887.
135. Семевский М. Великие Луки и Великолуцкий уезд. СПб., 1857.
136. Серебренников С. Свадебные обряды в Ярославле.//Сев. пчела. 1932. №65.
137. Смирнов М.И. Этнографические материалы по Переяславль-Залесскому уезду Владимирской губ. Свадебные обряды и песни. Песни круговые и проходные, игры. Легенды и сказки. М., 1922.
138. Стахович М. Собрание русских народных песен. Тетр. 1-4. СПб., 1851-1854.
139. Тамбовский фольклор. Сб. составлен коллективом фольклорной экспедиции МИФ ЛИ в составе студентов: Г.И. Терентьева, И.И. Гришина, В.Е. Гусева, Л.П. Кожиной, С.Г. Лазутина. Вступ. ст. Г.
140. Терентьева. Ред. и предисл. Ю.М. Соколова и Э.В. Гофман. Тамбов. 1941.
141. Тексты народных говоров. Междуреченский район Вологодской области. Русская народная свадьба.//Диалектологический сборник. Под. ред. А.С. Ягодинского. Вологда, 1941. Т.2. 4.1.
142. Титов А. Ростовский уезд Ярославской губ.: историко-археологическое и статистическое описание с рисунками и картой уезда. М., 1885.
143. Титов А.Д. Крестьянская свадьба Даниловского уезда Ярославской губ. (Песни, обычаи и обряды). //Ярославский край. Сб.2. Ярославль. 1930.
144. Тиханов П.Н. Брянский говор. Заметки из области русской этнологии.//Сб. Отд-ния рус. яз. и слов-ти имп. АН. 1904. Т.76. №4
145. Тихонов И.А. Старинная русская свадьба. Саратов. 1913.
146. Тонков В. Свадебные песни и обряды г. Мезени. Казань. 1931.
147. Традиционные обряды и обрядовый фольклор русских Поволжья./Сост. Г.Г. Шаповалова и Л.С. Лаврентьева; под ред. Б.Н. Путилова. Л., 1985.
148. Трутовский В.Ф. Собрание русских народных песен с нотами. СПб., 1778-1798.
149. Флетчер Д. О государстве Русском, или образ правления русского царя (обыкновенно называемого Московским). С описанием нравов и обычаев жителей этой страны. СПб., 1906.
150. Фольклор Западной Сибири. Вып. 1./Сост. Т.Г. Леонова по материалам фольклорных экспедиций Омского гос. пед. ин-та им. A.M. Горького. Омск. 1974.
151. Фольклор казаков Сибири. /Сост. Л.Е. Элиасов и И.З. Ярневский. Под общ. ред. Л.Е. Элиасова. Улан-Удэ. 1969.
152. Фольклор Чкаловской обл./Сост. А.В. Бардин. Оренбург. 1940.
153. Фольклорные сокровища Московской земли. Т.1: Обряды и обрядовый фольклор./Сост., вступ. ст., коммент., указатель и словари Т.М. Ананичевой, Е.А. Самоделовой. М., 1997.
154. Халанский М. Сведения и заметки о говорах русского языка. (О некоторых особенностях народного говора в северной части Путивльского уезда Курской губ.).//Русский филологический вестник. 1886. Т. 16. №4
155. Ханыков Д. Свадебные обряды Орловской губернии.//Москвитянин. 1843. №9.
156. Шеппинг Д.О. Русская народность в ее повериях, обрядах и сказках. М., 1862. Т.1.
157. Шереметьева М.Е. Свадьба в Гамаюнщине Калужского уезда. Калуга, 1927 (Труды Калужского общества истории и древностей).
158. Автомонов А.Я. Символика растений в великорусских песнях.//Журнал Министерства народного просвещения. 1902. №№11,12.
159. Азадовский М.К. История русской фольклористики. М., 1958. Т.1.
160. Алиференко Е.И. Поэтическое своеобразие свадебной лирики Саратовского Поволжья. Дис. на соиск. ученой степени канд. филол. наук. Волгоград, 1996.
161. Аникин В.П. Календарная и свадебная поэзия. М., 1970.
162. Аникин В.П. Жизнь, взгляды и труды И.П. Сахарова.//Сказания русского народа, собранные И.П. Сахаровым: Сборник. М., 1990.
163. Астахова A.M. Былины. Итоги и проблемы изучения. M.-JL, 1966.
164. Базанов В.Г. Обряд и поэзия.//История, фольклор, искусство славянских народов. М., 1963.
165. Базанов В.Г. О социально-эстетической природе причитаний.//Русская литература. 1964. №4.
166. Байбурин А., Левинтон Г. «Князь» и «княгиня» в русском свадебном величании (К семантике обрядовых терминов).//Русская филология. Вып.4. Сб. студ. науч. работ. Тарту. 1975.
167. Байбурин А.К., Фрадкин В.З. Н.Ф. Сумцов и его работы в области обрядовой символики.//Сумцов Н.Ф. Символика славянских обрядов. М., 1996.
168. Балашов Д.М. О родовой и видовой систематизации фольклора.//Русский фольклор. Л., 1977. Т. 17.
169. Барсов Е.В. Очерки народного мировоззрения и быта. //Древняя и Новая Россия. 1876.Т. 11.
170. Бернштам Т.А. Забытый памятник древнерусского искусства. (Берестяные и деревянные расписные брачные венцы XVII в.)//Сов. этнография. 1963. №2.
171. Бернштам Т.А. Свадебная обрядность на Поморском и Онежском берегах Белого моря.//Фольклор и этнография: Обряды и обрядовый фольклор. Л., 1974.
172. Богатырев П.Г. Вопросы теории народного искусства. М., 1971.
173. Богословский П.С. К номенклатуре, топографии и хронологии свадебных чинов.//Пермский краеведческий сборник. 1927. Вып.З.
174. Брянцева Л.И. О жанровой классификации русских лирических песен.//Фольклор народов РСФСР. Уфа. 1978. Вып.5.
175. Бурцев М. Поучение против обычая при свадьбах стучать в медную посуду, сопровождаемого песнями и пляскою.//Прибавление к Тульским епарх. вед. 1869. №3.
176. Бусыгин Е.П., Зорин Н.В., Михайличенко Е.В. Общественный и семейный быт русского сельского населения Среднего Поволжья. Историко-этнографическое исследование (середина XVI нач. XX вв.). Казань. 1973.
177. Варфоломеева Т.Б. Севернобелорусская свадьба. Минск, 1988.
178. Веселовский А.Н. Три главы из исторической поэтики. СПб., 1899.
179. Веселовский А.Н. Историческая поэтика./Ред., вступ. статья и примеч. В.М. Жирмунского. Л., 1940.
180. Виноградов Н. Народная свадьба в Костромском уезде.//Труды Костромского научного общества по изучению местного края. 1917. Вып. 8.
181. Винцелер А.Е. Свадебный обряд у липован.//Советская этнография. 1968. №1.
182. Водарский В.А. Символика великорусских народных песен.//Русский филологический вестник. 1916. Т.75.
183. Гаген-Торн Н.И. Магическое значение волос и головного убора в свадебных обрядах Вост. Европы.//Советская этнография. 1933. №№5-6.
184. Gmelin I.-G. Reise durch Sibirien. Gottingen. 1751. Т. 1-4.
185. Громыко М.М. Трудовые традиции русских крестьян Сибири (XVIII первой половине XIX в.). Новосибирск. 1975.
186. Гура А.В. Терминология севернорусского обряда (на общеславянском фоне). Дис. на соиск. ученой степени канд. филол. наук. М., 1977.
187. Гура А.В. Опыт выявления структуры севернорусского свадебного обряда.//Русский народный свадебный обряд. Л., 1978.
188. Гусев В.Е. Марксизм и русская фольклористика конца XIX начала XX веков. М.-Л., 1961.
189. Дранникова Н.В., Разумова И.А. Собирание фольклора Архангельской области на протяжении XIX XX вв.//Региональная специфика и динамика развития жанров. Иссл. и тексты./Отв. ред. Н.В. Дранникова, А.В. Кулагина. Архангельск. 1998.
190. Евгеньева А.П. Очерки по языку русской устной поэзии в записях XVII- XX вв. М.-Л., 1963.
191. Евтихиева Л.Ю. Структура и терминология свадебного обряда (на материале тамбовских говоров). Дис. на соиск. ученой степени канд. филол. наук. Тамбов, 1991.
192. Еремина В.И. Классификация народной лирической песни в советской фольклористике.//Русский фольклор. Л., 1977. Т.17.
193. Еремина В.И. Историко-этнографические истоки «общих мест» похоронных причитаний.//Русский фольклор. Л., 1981. Т.21.
194. Ефименкова Б.Б. О музыкальном складе причитаний восточных районов Вологодского края.//Вопросы музыковедения. Вып.1. М., 1972.
195. Ефименкова Б.Б. Драматургия свадебной игры междуречья Сухоны и Юга и верховьев Кокшеньги (Вологодская область).//Проблемы музыкальной науки. Сб. статей. Вып.2. М., 1973.
196. Жекулина В.И. Песня «Из-за гор-то, гор высоких, из-за лесу, лесу темного» в новгородском свадебном обряде.//Лирическое стихотворение. Анализы и разборы. Учеб. пособие. Л., 1974.
197. Жекулина В.И. Поэзия свадебного обряда Новгородского края. Автореферат дис. на соискание ученой степени канд. филол. наук. Л., 1975.
198. Жекулина В.И. Мотивы общественного протеста в Новгородской свадебной лирике.//Русский фольклор. Л., 1975. Т. 15.
199. Жекулина В.И. Русская свадьба в публикациях 1980-х гг.//Русский фольклор. Л, 1989. Т.25.44. «Жили-были.» /Сост. Г.Г. Шаповалова и Л.С. Лаврентьева. СПб., 1998.
200. Жирнова Г.В. Русский городской свадебный обряд конца Х1Х-нач. XX вв.//Советская этнография. 1969. №1.
201. Жирнова Г.В. О современном городском свадебном обряде. (Но материалам экспедиции в малые и средние города центральной полосы РСФСР).//Советская этнография. 1971. №3.
202. Забелин И.Е. Домашний быт русского народа в XVI и XVII вв. М., 1862. Т.1.
203. Забелин И.Е. Домашний быт русских цариц в XVI и XVII вв. М., 1872.
204. Забелин И.Е. Опыт изучения русской древней истории. М., 1873.
205. Западов А. Новиков. М., 1968 / Серия «Жизнь замечательных людей. Вып.17.
206. Зеленин К.Д. Свадебные приговоры Вятской губернии. Вятка. 1904.
207. Зеленин Д.К. Очерки русской мифологии. Вып. 1. Умершие неестественной смертью и русалки. Пг., 1916.
208. ZeleninD. Russische (Ostslavische) Volkskunde. Leipzig. 1927.
209. Зеленин Д.К. Восточнославянская этнография./Примеч. Т.А. Бернштам, Т.В. Станюкевич и К.В. Чистова; Отв. ред. и автор предисловия К.В. Чистов. М., 1991.
210. Земцовский И.И. Русская народная песня. Научно-популярный очерк. М.-Л, 1964.
211. Зорин Н.В. Традиционная свадьба русскою населения Среднего Поволжья.//Древние и современные этнокультурные процессы в Марийском крае. Йошкар-Ола, 1976.
212. Зорин Н.В. Изменение традиционной русской свадебной обрядности за годы советской власти./Ючерки статистической этнографии Среднего Поволжья. Казань. 1976.
213. Зорин Н.В. Русская свадьба в Среднем Поволжье. Казань, 1981.
214. Зорин Н.В. Картографирование русской свадебной обрядности автономных республик Среднего Поволжья.//Историко-этнографический атлас Урала и Поволжья. Уфа, 1976.
215. Зорин Н.В. Русский свадебный ритуал. М., 2001.
216. Зырянов И.В. Сюжетно-тематический указатель свадебной лирики Прикамья. Учеб. пособие. Пермь. 1975.
217. Зырянов И.В. Заговор и свадебная поэзия.//Фольклор и литература Урала. Вып.2. Пермь. 1975.
218. Instruktion G.F. Muller fur den Akademiker Adjunkten J.E. Fischer.//C6. Музея антропологии и этнографии при имп. АН. СПб., 1900. Т.1.
220. Кавелин К.Д. Быт русского народа. Сочинение А.В. Терещенко. СПб., 1848.//Собрание сочинений К.Д. Кавелина. Т.2. Этнография и правоведение. СПб., б.г.
221. Кагаров Е.Г. Состав и происхождение свадебной обрядности.//Сборник Музея антропологии и этнографии АН СССР. Т.8. Л., 1929.
222. Кагаров Е.Г. Классификация и происхождение земледельческих обрядов.//Известия Общества археологии, истории и этнографии при Казанском гос. ун-те. 1929. Т.34. Вып. 3-4.
223. Кагаров Е.Г. О значении некоторых русских свадебных обрядов.//Изв. АН. 1917. Серия VI. T.XI. №9.
224. Кагаров Е.Г. О значении некоторых русских народных обычаев.//Воронежский историко-археологический вестник. 1921. №2.
225. Кайев А.А. Русская литература. М., 1949. Т.1.
226. Калинина А.А. К вопросу об историческом развитии свадебного обряда. (На материале Вологодской области).//Русский фольклор. JI., 1985. Т.23.
227. Карпухин И.Е. Об изменении русских свадебных обрядов в Башкирии.//Проблемы художественного метода в русской литературе: сб. науч. ст. М., 1973
228. Карпухин И.Е. Свадьба русских Башкортостана как фольклорно-игровой комплекс: (Вопросы поэтики и межэтнических взаимодействий). Автореферат дис. на соиск. ученой степени д-ра филол. наук. М., 1998.
229. Карпухин И.Е. Русская свадьба в Башкортостане (состояние, поэтика, межэтнические взаимосвязи). Стерлитамак. Уфа, 1999.
230. Келдыш Ю. История русской музыки. 4.1. M.-JL, 1948.
231. Козаченко А.И. К истории великорусского свадебного обряда.//Советская этнография. 1957. №1.
232. Колесницкая И.М. Рецензия на кн. Н.П. Колпаковой «Русская народная бытовая песня».//Советская этнография. 1963. №5.
233. Колесницкая И.М. Русские свадебные причитания в публикациях Х1Хв.//Фольклор народов РСФСР. Вып. 2. Уфа. 1975.
234. Колпакова Н.П. Русская народная игровая песня.//Русский фольклор. М.-Л., 1958. Т.З.
235. Колпакова Н.П. Крестьянские бытовые величальные песни.//Русский фольклор. М.-Л., 1959. Т.4.
236. Колпакова Н.П. Опыт классификации традиционной крестьянской бытовой песни. //Русский фольклор. М.-Л., 1960. Т.5.
237. Колпакова Н.П. Русская народная бытовая песня./Отв. ред. A.M. -Астахова. М.-Л., 1962.
238. Колпакова Н.П. Отражение явлений исторической действительности в свадебном обряде русского Севера.//Славянский фольклор и историческая действительность. M.-JL, 1965.
239. Колпакова Н.П. Некоторые вопросы сравнительной поэтики (Причет и песня).//Советская этнография. 1967. №1.
240. Коргузалов В.В. Генетические предпосылки жанровой классификации музыкального фольклора.//Русский фольклор. JL, 1975. Т.15.
241. Костомаров Н.И. Очерк домашней жизни и нравов великорусского народа в XVI XVII столетиях. 3-е изд. СПб., 1887.
242. Кохановская Н.С. Остатки боярских песен.//Русская беседа. 1860. №2.
243. Круглов Ю.Г. О времени и пространстве свадебных причитаний.//Русский фольклор. JI. 1971. Т. 12.
244. Круглов Ю.Г. Русские свадебные причитания. (Поэтика жанра). Автореферат дис. на соиск. учен, степени канд. филол. наук. М., 1972.
245. Круглов Ю.Г. Вопросы классификации и публикации русского свадебного фольклора.//Русский фольклор. JL, 1977. Т. 17.
246. Круглов Ю.Г. Русские обрядовые песни: (классификация, поэтика, вопросы истории). Автореферат дис. на соиск. ученой степени д-ра филол. наук. М., 1984.
247. Круглов Ю.Г. Русские обрядовые песни. М., 1989. Изд.2-е.
248. Круглов Ю.Г. Русский обрядовый фольклор. М., 1999.
249. Кузнецова В.П. Свадебное колдовство в Заонежье.//Фольклорные традиции и музей. Тез. докл. Всесоюзной конф. Кижи. 1991.
250. Кузнецова В.П. О функциях колдуна в русском свадебном обряде Заонежья.//Заонежье. Петрозаводск, 1993.
251. Кузнецова В.П. Причитания в севернорусском свадебном обряде. Петрозаводск, 1993.
252. Кузнецова В.П. Институт свадебных причитальщиц в севернорусской и прибалтийско-финской традициях (терминологический аспект). //Традиционная культура: общечеловеческое и этническое. Проблемы комплексного изучения этносов Карелии. Петрозаводск, 1993.
253. Кузнецова В.П. Дружка и его роль в русской свадьбе Заонежья.//Кижский вестник. Вып.5. Петрозаводск. 2000.
254. Кулагина А.В. Русская свадьба: традиции и новаторство.//Славянская традиционная культура и современный мир. Сб. материалов научно-практической конференции. Вып.1. М., 1997.
255. Лазутин С.Г. С чувством поэтического.//Подъем. 1967. №2.
256. Лапин В.А. Напевы свадебных песен Поморского берега Белого моря.//Фольклор и этнография. Обряды и обрядовый фольклор. Л., 1974.
257. Лапин В.А. О музыкальной циклизации русских обрядовых песен.//Народная песня: проблемы изучения. Л., 1983.
258. Лапин В.А. Музыка свадьбы Среднего Притоболья.// Русская свадьба сибиряков Среднего Притоболья (Курганская область). /Автор сост. М.Г. Екимов. Курган, 2002.
259. Левашов B.C. Свадебные песни забайкальских казаков.//Литература и фольклор Забайкалья. Вып. 1. Иркутск, 1975.
260. Ю5.Левинтон Г.А. Некоторые общие вопросы изучения свадебного обряда.//1У Летняя школа по вторичным моделирующим системам. 17-24 авг. 1970 г. Тезисы докл. Тарту, 1970.
261. Ливанова Т.Н. Русская музыкальная культура XVIII века в ее связях с литературой, театром и бытом. Исследования и материалы. Тт. 1-2. М., 1952, 1953.
262. Лобода A.M. Лекции по народной словесности. Киев. 1910.
263. Логинов К.К. Девичья обрядность русских Заонежья./Юнежский вестник народной культуры. Петрозаводск. 1988.
264. Логинов К.К. Материальная культура и производственно-бытовая магия русских Заонежья. СПб., 1993.
265. Ю.Логинов К.К. Семейные обряды и верования русских Заонежья.1. Петрозаводск, 1993.
266. Макаров М.Н. О старинных русских праздниках и обычаях.//Труды Общества любителей российской словесности при Московском ун-те. М., 1820. Ч. 17-18.
267. Макогоненко Г.П. Русское Просвещение и проблемы фольклора.//Русская литература и фольклор (XI XVIII вв.). Л., 1970.
268. З.Матвеев В.Н. Программа для собирания народных юридических обычаев. Гражданское право.//Зап. имп. Русского Географического общества по отд. этнографии. СПб., 1878. Т.8.
269. Мельников М.Н. К вопросу о современных праздниках и свадебных обрядах (на материалах Новосибирской обл.)//Сибирский фольклор. Вып. 1. Томск. 1965.
270. Мехнецов A.M. Свадебные песни Томского Приобья: (народные песни, записанные в Томской области). Л.-М., 1977.
271. Мыльникова К., Цинциус В. Северно-великорусская свадьба. //Материалы по свадьбе и семейно-родовому строю народов СССР. Вып. 1. Л., 1926.
272. Народная словесность. Сб. ст. М., 2002. Печатается по изданию: История русской литературы. Т.1. Народная словесность. М., 1908.
273. Новиков Н.В. Сборник П.В. Шейна «Великорусе в своих песнях, обрядах, обычаях, верованиях, сказках, легендах и т.п.».//Русский фольклор. М.-Л., 1962. Т.7.
274. Новичкова Т.А. Эпическое сватовство и свадебный обряд.//Русский фольклор. Л., 1987. Т.24.
275. Новичкова Т.А. К обсуждению «Этнолингвистического словаря славянских древностей».//Русский фольклор. Л., 1989. Т.25.
276. Петров П.Е. Две главы из книги «Свадебные обряды в Сибири в XIX веке».//Уч. зап. Омского пед. ин-та. 1941. Вып.1.
277. Петров П.Е. Свадебно-обрядовая поэзия в Сибири в XIX веке.//Уч. зап. Омского пед. ин-та. 1944. Вып. 2.
278. Пирожкова Т.Ф. К вопросу об итогах и задачах изучения свадебной поэзии.//Уч. зап. Пермского гос. ун-та. №241: Литературоведение -метод, стиль, традиции. Пермь. 1970.
279. Пирожкова Т.Ф. Психологическое изображение в свадебной лирике.//Уч. зап. Перм. гос. ун-та им. Горького. №241. Литературоведение метод, стиль, традиции. Пермь. 1970.
280. Пирожкова Т.Ф. Художественные особенности жанров свадебной лирики. Автореферат дис. на соиск. ученой степени канд. филол. наук. М., 1972.
281. Погодин М.Н. Частная жизнь князей в древней Руси до нашествия татар.//Москвитянин. 1853. №11.
282. Попов Н. В.Н. Татищев и его время. М., 1861.
283. Попова Т.В. Русское народное музыкальное творчество. Т.1. Изд. 2. М., 1962.
284. Потанина Р.П. Эстетические элементы в свадебных песнях семейских.//Русский фольклор Сибири. Вып. 1. Улан-Удэ, 1971.
285. Потанина Р.П. Современная семейская свадьба.//Труды Бурят, ин-та общ. наук. Бурят, фил. Сиб. отд-ние АН СССР. 1973. Вып. 19. Филол. зап.
286. Потебня А.А. О некоторых символах в славянской народной поэзии. Харьков. 1860.
287. Потебня А.А. О мифическом значении некоторых обрядов и поверий. М., 1865.
288. Потебня А.А. Обзор поэтических мотивов колядок и щедровок. Гл. 1-88.//Русский филологический вестник. 1884-1887. Тт. 11-17.
289. Потебня А.А. Объяснение малорусских и сродных народных песен. Т.2. Колядки и щедровки. Варшава, 1887.
290. Потебня А.А. Полное собрание трудов: Мысль и язык. М., 1999.
291. Потебня А.А. Символ и миф в народной культуре. М., 2000.
292. Программа для собирания народных юридических обычаев. //Этнографический сборник, изд. имп. Русским Географическим обществом. СПб, 1864. Вып.6.
293. Программа для собирания народных юридических обычаев.//Зап. имп. Русского Географического общества по отд. этнографии. СПб., 1890. Т. 18.
294. Пропп В.Я. Исторические основы некоторых русских религиозных празднеств.//Ежегодник Музея истории религии и атеизма. Т.5. О преодолении религии в СССР. M.-JL, 1961.
295. Пропп В.Я. Жанровый состав русского фольклора.//Русская литература. 1964. №4.
296. Пропп В.Я. Принципы классификации фольклорных жанров.//Советская этнография. 1964. №4.
297. Пушкарева Л.А., Шмелева М.Н. Современная русская крестьянская свадьба. (По материалам экспедиции в Калининскую область в 19561958 гг.).//Сов. этнография. 1959. №3.
298. Пыпин А.Н. История русской этнографии. СПб., 1890-1892. Т. 1,2.
299. Пьянкова С.В. Напевы-формулы русской свадьбы.//Славянский музыкальный фольклор. М., 1972.
300. Пьянкова С.В. Некоторые особенности напевов в русской свадьбе.//Проблемы музыкального фольклора народов СССР. М., 1973.
301. Радченко Е.С. «Село Бужарово» Воскресенского р-на Московского округа. (Монографическое описание деревни). М., 1929.
302. Резанов В. К диалектологии великорусских наречий: Особенности живого народного говора Обоянского уезда Курской губ.//Рус. филол. вестник. 1897. Т.38. №3-4.
303. Романова JT.T. О русской свадебной поэзии Башкирии. (По записям 1960-1963 гг.)//0 традициях и новаторстве в литературе и устном творчестве. Уфа. 1964./Уч. зап. Башкирского гос. ун-та им. 40-летия Октября. Вып. 17. Сер. филол. наук. №7.
304. Рубцов Ф.А. Основы ладового строения русских народных песен. Д., 1964.
305. Русская литература и фольклор (первая половина XIX века). Д., 1976.
306. Русский народный свадебный обряд. Исследования и материалы./Под ред. К.В. Чистова. Д., 1978.
307. Русский Север. Проблемы этнографии и фольклора. Д., 1981.
308. Рыбаков Б.А. Нестор о славянских обычаях.//Древние славяне и их соседи. М., 1970.
309. Рыбаков Б.А. Языческое мировоззрение русского средневековья. //Вопросы истории. 1974. №1.
310. Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. М., 1987.
311. Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. Изд. 2-е. М., 1994.
312. Само делова Е.А. Рязанская свадьба. Исследование местного обрядового фольклора. Рязань, 1993.
313. Сбоев В. О быте крестьян в Казанской губернии.//Казанские губ. вед. 1832. №№12,13,15,16,20,21.
314. Славянский и балканский фольклор. Обряд. Текст. М., 1981.
315. Славянский и балканский фольклор. Этногенетическая общность и топологические параллели. М., 1984.
316. Слова и поучения, направленные против языческих верований и обрядов.//Летописи русской литературы и древностей, изд. Н.С. Тихонравовым. М., 1862. Т.4.
317. Соймонов А.Д. Свод русской народной песни (проблема источников).//Русский фольклор. Л., 1977. Т. 17.
318. Соколов Б.М. Собиратели народных песен. М., 1923.
319. Соколов Ю.М. Русский фольклор. М., 1940.
320. Соколов Ю.М. Очередные задачи изучения русского фольклора. //Художественный фольклор. М., 1926. Вып.1.
321. Соколова Н. Эволюция русской свадебной песни.//Живописная Россия. 1903.
322. Соловьев С. О нравах и обычаях, господствующих в древней Руси от времен Ярослава I по нашествия монголов.//Чтения в имп. Обществе истории и древностей российских при Московском ун-те. М., 1846. №1.
323. Сопиков B.C. Опыт российской библиографии или Полный словарь сочинений и переводов, напечатанных на славенском и российском языках, от начала заведения типографий до 1813 года. СПб., 1816. 4.4.
324. Страхов А. О свадьбах и свадебных обрядах и обычаях русских крестьян.//Уч. зап. имп. Моск. ун-та. 1836. 4.12. апрель, №10. Май, №11.
325. Сумцов Н.Ф. О свадебных обрядах, преимущественно русских. Харьков. 1881.
326. Сумцов Н.Ф. Хлеб в обрядах и песнях. Харьков. 1885.
327. Сумцов Н.Ф. Религиозно-мифическое значение малорусской свадьбы. Киев. 1885.
328. Татищев В.Н. Избранные статьи по географии России. М., 1950.
329. Теплова И.Б. Свадебные песни северо-западных областей России. Дис. на соиск. ученой степени канд. искусствоведения. СПб., 1993.
330. Терещенко А.В. Быт русского народа. М., 1997. 4.1. 1999. 4.2 иЗ.
331. Тиандер К. Исторические перспективы современной лирики. //Вопросы теории и психологии творчества. Т.1. Изд.2-е. Харьков. 1911.
332. Токарев С.А. История русской этнографии. (Дооктябрьский период). М., 1966.
333. Топорков A.JI. Теория мифа в русской филологической науке XIX века. М., 2001.
334. Торопова А.В. Историческое развитие функций и наговоров свадебного дружки. (К вопросу о классификации свадебной прозы).//ХХУ Герценовские чтения. Литературоведение. Кратк. содерж. докл. 1972. Л., 1972.
335. Торопова А.В. Наговоры дружки. (К вопросу о жанровой природе свадебной прозы).//Сб. науч. трудов Костром, гос. пед. ин-та им. Некрасова и Ярослав, гос. пед. ин-та им. К. Ушинского. 1973. Вып.36.
336. Торопова А.В. К вопросу о жанровой классификации свадебного фольклора.//Фольклор и этнография. Обряды и обрядовый фольклор. Л„ 1974.
337. Торопова А.В. Наговор дружки в поэтической системе свадебного фольклора. Автореферат дис. на соиск. ученой степени канд. филол. наук. Л., 1975.
338. Тумилевич Ф.В. Свадебный обряд у казаков-некрасовцев.//Уч. зап. Ростовского н/Дону гос. ун-та. 1958. Т.65. Труды историко-филол. фак-та. Вып.6.
339. Тумилевич Ф.В. К вопросу о сохранности и классификации песен казаками некрасовцами.//Устная народная поэзия Дона. Ростов-на-Дону. 1963.
340. Федорова Т.Ю. Русские свадебные приговоры. Дис. на соиск. ученой степени канд. филол. наук. М., 1994.
341. Филатова В.Ф. Обряд и обрядовая лексика в этнолингвосемиотическом аспекте (на материале говоров восточной части Воронежской области). Дис. на соиск. ученой степени канд. филол. наук. Воронеж, 1995.
342. Фольклор Дона./Вступ. статья Ф.В. Тумилевича. Ростов-на-Дону. 1941. 4.2.
343. Фольклор и этнография. Л., 1970.
344. Фольклор и этнография. Обряды и обрядовый фольклор. Л., 1974.
345. Фольклор и этнография. Связи фольклора с древнейшими представлениями и обрядами. Л., 1977.
346. Фольклор и этнография. У этнографических истоков фольклорных сюжетов и образов. Л., 1984.
347. Чарина О.И. Русские свадебные песни Воронежской области. Дис. на соиск. ученой степени канд. филол. наук. Воронеж. 1997.
348. Червяченко Г. О донской казачьей песне.//Ой да, сторона ты моя. -Донские казачьи песни (военно-бытовые, любовные, семейные, свадебные, гулебно-плясовые). Ростов-на-Дону. 1979.
349. Черных П.Я. Русские говоры Мамарской волости Тулунского уезда Иркутской губернии (Диалектологические заметки) .//Сб. трудов профессоров и преподавателей Иркутского гос. ун-та. 1923. Вып.5.
350. Шкловский В. Чулков и Левшин. Л., 1933.
351. Цертелев Н. О старинном русском обряде.//Труды Вольного общества любителей российской словесности. СПб., 1822. Ч. 1.
352. Чистов К. В. Проблемы картографирования обрядов и обрядового фольклора. Свадебный обряд.//Проблемы картографирования в языкознании и этнографии. Л., 1974.
353. Элиаш Н.М. Свадебные величальные и корильные песни.//Уч. зап. Старо-Оскольского пед. ин-та. Белгород. 1957. Вып.1.
354. Элиаш Н.М. Историко-этнографические истоки тематики и образов русских свадебных песен.//Уч. зап. Белгород, гос. пед. ин-та. 1959. Т.2.
355. Элиаш Н.М. Русские свадебные песни. Историко-этнографический анализ тематики, образов, поэтики жанра. Орел, 1966.
356. Этнолингвистический словарь славянских древностей. Проект словника. Предварительные материалы. М., 1984.
357. Языков Д.И. Изыскание о старинных свадебных обрядах русских.//Библиотека для чтения. 1834. Т.6.
358. Яхина Г.А. Исследовательская статика вместо историзма.//Русская литература. 1968. №2.
359. Яхина Г.А. Сюжетность свадебной лирической песни и обрядовая действительность.//Современные проблемы фольклора. Вологда, 1971.
360. Ящуринекий X. Лирические малорусские песни, преимущественно свадебные, сравнительно с великорусскими.//Русский филологический вестник. 1880. №№1-3.
МУ «УПРАВЛЕНИЕ ОБРАЗОВАНИЯ» МО «ГОРОД ПОЛЕВСКОЙ»
СВАДЕБНАЯ ОБРЯДОВАЯ ПОЭЗИЯ
Реферативная работа.
Исполнитель: учащийся 9 класса
Кургановской школы БАЛУКОВ АНАТОЛИЙ ВЛАДИМИРОВИЧ
Руководитель: МАЩЕНКО КСЕНИЯ ВЛАДИМИРОВНА, учитель литературы Кургановской школы
ПОЛЕВСКОЙ – 2006
Введение……………………………………………………………………….……..…3
1. Своеобразие народного поэтического искусства……………………….…….…..4
2. Происхождение и знамения свадебного обряда………………………….……….6
3. Этапы свадебного обряда………………………………….…….....................…....8
3.1. Сватовство……………………………………………………..……....8
3.2. Сговор……………………………………………………………….…9
3.3. Девичник………………………………………………………….….10
3.4. Свадьба…………………………………………………………….....14
4. Жанры свадебной поэзии………………………………………………….………18
5. Свадебный обряд и литература……………………………...................................24
Заключение………………………………………………………………….…………26
Библиографический список
Введение.
Свадебный обряд – наиболее сложный по своему составу и в художественном отношении самый богатый из русских традиционных бытовых обрядов. Это многократное драматическое действо. Свадьба обычно длилась не меньше двух-трех дней (а в максимальном варианте – неделю и более) и была сложным сочетанием обрядовых действий, фольклорных текстов (в том числе и прежде всего песенных), пляски, драматических сценок. Поэтому есть все основания говорить о свадебном ритуале, то есть не об одном обряде, а о целой системе обрядов.
Свадебная поэзия – изумительное явление русского фольклора. В ней нашли отражение многие стороны жизни народа, история семьи, формы брака.
Но старинная крестьянская свадьба давно забыта. В памяти людей старшего поколения сохранились отдельные поэтические фрагменты, воспоминания об обрядовых действиях, смысл которых иногда трудно объясним. Процесс сокращения и выветривания свадебного обряда начался очень давно. Он был связан с разрушением большой патриархальной семьи и с ломкой патриархальных отношений в деревне. Старинные свадебные песни переходили в другие песенные циклы и, трансформируясь, получали иное целевое назначение в народном быту: превращались в игровые, хороводные и пр. Фольклористы прошлого века утверждали, что крестьянская свадебная поэзия исчезает, что приходится довольствоваться только обломками некогда великолепного художественного ансамбля.
В современном мире песен этих почти не поют, а жаль. В свадьбу XXI века перешли некоторые образы, мотивы старинной свадьбы, но все меньше остается обрядности, а ведь в ней не только красота, состязание сторон, в ней много символичности. Надо сказать, что и новые обряды становятся живучими только тогда, когда являются продолжением традиционных.
Свадебная обрядовая поэзия давно привлекала внимание этнографов, фольклористов, писателей. В литературных произведениях авторы постоянно обращаются к народным ритуалам. Чтобы понимать значение литературных произведений, основанных на народных традициях, мы должны знать эти традиции, изучать их, понимать.
Чтобы любить настоящее и думать о будущем, нужно знать прошлое. Именно поэтому нужно изучать традиции народа, в частности и свадебный обряд.
Цель работы: изучить свадебный обряд, познакомиться с основными жанрами этого обряда, выявить их особенности.
Задачи:
1. Подобрать материал по данной теме.
2. Систематизировать и проанализировать данную литературу.
3. Выделить основные этапы свадебного обряда.
4. Изучить свадебную обрядовую поэзию, проанализировать тексты песен.
5. Сделать выводы.
1.Своеобразие народного поэтического искусства.
Народное поэтическое искусство - это устное словесное художественное творчество народа. Оно издавна привлекало его собирателей и исследователей.
Роды и виды народного поэтического искусства. Устное народное поэтическое творчество в основном делится на три рода: эпос, лирику и драматическое искусство. Возникнув в фольклоре всех народов древности, они закрепились и развились потом и в области литературы. Основным признаком каждого из них является свой способ изображения действительности: в эпосе – в повествованиях событиях и поступках героев, в лирике – в изображениях внутренних переживаний и чувств человека, а в драматических произведениях – в изображениях непосредственных сценических действий героев .
Устное народное поэтическое творчество имеет немало особенностей, отличающих его от литературы. Хотя литература и фольклор в течение веков существовали параллельно, они всегда было вполне самостоятельными областями словесного искусства.
Сопоставимы в них принципы художественного обобщения и типизации действительности, а также многие композиционные приемы. Однако качественное применение художественных средств в фольклоре и литературе не тождественно. Вполне самобытными в фольклоре являются процессы возникновения и разлития жанров, их идейно-художественная специфика.
В советской науке понятие специфики фольклора, прежде всего, учитывает его особую социальную природу, своеобразие его эстетики и общественных функций.
Советская эпоха характеризуется утверждением нового социалистического образа жизни, основная черта которого – равноправие и сотрудничество всех членов общества. За годы Советской власти в нашей стране сложилось новая историческая общность – советский народ, родились новые, гармонические отношения между классами и социальными группами, нациями и народностями. В социалистическом обществе фольклор становится искусством всенародным.
Фольклор как своеобразное средство общения народных масс выполнял важные социальные функции: идейно сплачивал людей, воодушевлял их на борьбу с угнетателями, способствовал фомированию мировоззрения народа.
Из глубокой древности ведет свое начало такая специфическое особенность устного творчества, как его тесная связь с другими видами народного искусства: музыкой, пением, плясками, играми. На ранних стадиях развития человеческого общества древнейшие формы искусства еще не были четко отделены друг от друга: составляющие их элементы эпоса, лирики и драмы находились в нерасчлененном виде. Особенно часто сливались в единое целое пляска, музыка и пение. Эта исторически обусловленная специфика искусства обозначается термином «синкретизм». Отголоски художественного синкретизма проявляются в народном поэтическом творчестве вплоть до сегодняшнего времени. Так, и песни неразрывно связаны с их мелодиями, некоторые народные песни не только поются, но и инсценируются, разыгрываются в лицах, а народный свадебный обряд соединяет в себе самые различные виды народного искусства: поэзию, музыку, танцы, драматическую игру. Такое соединение, как правило, не характерно для искусства профессионального.
Большие возможности для творческих взаимовлияний между культурой народов нашей многонациональной страны открыла советская эпоха, положившая начало братской дружбе народов в ходе построения социалистического государства.
Русский фольклор является значительной частью мирового фольклора. Самостоятельно созданный русским народом, вполне самобытный, он имеет типологическое сходство с фольклором многих народов мира в своей жанровой системе, тематике, образах героев и поэтике.
Русское народное творчество своими большими идейными и художественными ценностями издавна привлекает внимание ученых и исследователей других стран. Большой интерес зарубежных ученых-фольклористов вызывает и советская фольклористика, известная в наука всего мира.
2 . Происхождения и знамения свадебного обряда.
С давних пор в народе известна семейная обрядовая поэзия. Ее содержания связаны с самыми важными событиями человеческой жизни: рождением, браком и смертью. Многие сопровождающие их обряды и связанные с ними поэтическими произведения носили магический характер. Народный свадебный обряд сложился в феодальную эпоху на основе традиционного крестьянского семейного быта. В его содержании и обрядовой символике нашли отражение некоторые черты, характерные для еще более древних форм браков у славянских племен, возникли в период родового строя или во время его разложения. Жених должен был платить выкуп за невесту. Этот обычай давать выкуп за невесту как традиционный и очень устойчивый долго жил в быту многих народов.
Свадьба в целом представляла собой как бы сложную драматическую игру, в которой реальное переплеталось с традиционно-условным, обобщенным и типическим. Все в ней подчинялось единой традиционной цели - показать, как складывается новая счастливая семья: в праздничной обстановке, среди большого народного коллектива, выходящего за пределы семей жениха и невесты. Отсюда прямо вытекала не только «заданность» поведения всех участников свадьбы. И действительно, все «роли» участников свадьбы были регламентированы. Родители и родственники жениха и невесты должны были вести себя как радушные и богатые хлебосолы. Отец и мать невесты должны были проявлять к ней родительскую жалость, но в то время и не уступать ее традиционным мольбам «не отдавать ее замуж». Жениху полагалось изображать на свадьбе идеального «доброго молодца»: красивого, нарядного и богатого. Принаряженный жених обычно сидел на свадьбе спокойно и молчаливо, проявляя почтительность к невесте. В этом и заключалась его роль.
Самую большую роль в свадебном обряде играла невеста и по месту, которое она занимала в нем, и по глубине ее психологических переживаний. Всю первую половину свадьбы она должна была плакать и печалиться, прощаясь с родителями, подругами и со своей прежней «девичьей волей». Но со времени переезда в дом жениха она сразу же должна была изменить свое поведение и изображать уже счастливую жену, покорно и даже радостно вошедшую в чужую семью.
Все остальные гости на свадьбе также имели как бы определенные «роли», делясь, по традиции, на так называемые «свадебные чины». Наиболее важные персонажи свадебного ритуала были сваты и свахи, первоначально организаторы сватовства, а потом помощники родителей жениха и невесты, и почетные гости: дружки – распорядители, увеселители на свадьбе, представители и «заместители» жениха, действующие от его имени, подруги невесты , оберегавшие ее по традиции от «происков» сватов и дружек, тысяцкий – самый почетный гость на свадьбе, который должен был важно сидеть за столом и много есть и пить, малый и большой бояре , тоже наиболее почетные гости. Все же остальные многочисленные участники свадебного обряда своим присутствием повышали общую атмосферу веселья, радости и торжественности .
Главное место среди художественных произведений свадебного обряда занимали причитания и песни, место и функции которых в свадебном обряде различных областей были разными.
Они были тесно связаны с каждой частью свадебного обряда, являясь его художественной иллюстрацией, а их содержание стиль изменялись соответственно смыслу всех свадебных обрядовых действий.
Насыщенность свадьбы увлекательными драматическими «действиями» и различными увеселениями превращали ее в интересный «спектакль», который, по традиции, могли смотреть все желающие. Эта публичность, всегдашнее наличие «зрителей» еще более увеличивали сходство свадебного обряда с драматическим представлением, с театральной игрой.
Таким образом, свадебный обряд в целом представлял собой сложный праздничный комплекс, в котором причудливо смешивались черты реальной жизни, обрядового ритуала, лирических эмоций, напряженного драматизма, величавости, торжественности и почти шутовского скоморошества.
3. Этапы свадебного обряда.
3 .1. Сватовство.
Свадебный ритуал всегда развертывался так, что между его составными частями не было повторяемости. Все последующие вытекало из предыдущего, и было каждый раз новым жизненным и художественно-драматическим «актом».
Свадебный обряд в народе мыслится как нечто единое, и выражение «играть свадьбу» относилось ко всему его комплексу. Однако народом были установлены и его отдельные части, отделявшиеся друг от друга временем, так как от начала и до конца свадебного ритуала могли проходить не только недели, но и месяцы – в зависимости от договоренности обеих сторон. При этом также новое свадебное «действие» имело самостоятельное значение. Это позволяет наметить обобщенную классификацию основных частей внутри сложного и своеобразного варьирующегося в каждой местности свадебного комплекса.
Первой частью свадебного обряда было сватовство . Оно коренным образом отличалось от его остальных «действий» тем, что это еще был непубличный акт, а предварительный запрос, засыл сватов в дом невесты для переговоров о возможности будущей свадьбы с соблюдением тайны, секретности. Поэтому издавна был твердо установлен обычай посылать в дом невесты посторонних людей (в связи, с чем, и появились сваты и свахи). Роль невесты при сватовстве была, по традиции, пассивной. Ее выводили показать сватам, при этом по их просьбе она должна была продемонстрировать навыки будущей хозяйки (умение шить, прясть и т. д.). Но вопрос быть или не быть свадьбе решался без нее, хотя родители невесты и обращались к ней за ее формальным согласием (обычно уже после отъезда сватов, настаивая на своем решении). Если во время сватовства основной вопрос - о будущем родстве – решался положительно, то обе страны договаривались о дальнейшем, после чего свадьба «разыгрывалась», целиком следуя этому неписаному, но точно исполняющемуся договору.
3.2. Сговор.
Второй частью свадебного обряда был открыто проводившийся вечер помолвки жениха и невесты. В разных областях он имел самые различные названия: «сговор», «сговором», «венерины», «рукобитье», «пропои» и др. Основной смысл этого вечера состоял в «оглашении» начавшегося свадебного обряда, так как это было первое официальное свидание жениха и невесты, на котором они обычно обменивались первыми подарками. На такой сговор приглашались с обеих сторон родные, хотя их число еще не было очень большим. На этом вечере главное место занимали причитания. Горько плача, невеста должна была обращаться с ними к отцу и просить его не отдавать ее замуж. Она жаловалась на то, что ее девичьей воле пришли конец:
Мою волю приневолили,
И не в колокол ударили,
Меня, девушку, просватали.
Уже в сговорный песнях, наряду нежеланием невесты выходить замуж и ее просьбами об этом к отцу, проявлялись и другие мотивы, которые примиряли ее с ее будущей судьбой .
Жених в них спешил в дом невесты, чтобы увидеться с ней и передать ей подарки, и невеста доброжелательно принимала такие знаки внимания, угощала жениха. Так, в песне «В горенке во новой» невеста, приняв от жениха «стакан чаю», отвечала ему «Благодареньем».
…Свет – Марьюшка не глупа,
Стакан чаю приняла,
Благодаренье воздала.
После сговора начиналась подготовка приданого и подарков жениху его семье. Готовили подарки и родители жениха. Этот реалистический мотив «даров» характерен и для песен сговора.
Так, в одной из них жених, едучи в дом невесты, просил соловья полететь к невесте и разбудить ее, так как ей придется много свадебных «даров»:
Как нашей Евгеньюшке
Много даров надобно:
Ей дарить, все дарить
Свекра со свекровию,
Деверьев дарить
Да все со золовками,
А меня, молодца,
Со всем поездом-
Шелковым поясом…
3.3. Девичник.
Третьей, особенно поэтической частью свадебного обряда, был девичник – день, в который невеста прощалась со своими подругами и родной семьей. По традиции жених и его родные на девичнике не присутствовали, так как этот день посвящался только невесте, в последний раз оплакивавшей свою «девичью волю». Правда, записи некоторых собирателей указывают на актуальную роль жениха на девичнике, но это, вероятно, свидетельствует уже о разложении свадебного обряда, об утрате основного смысла этой части.
Днем девичника подытоживался довольно продолжительный период с начала сватовства, во время которого невеста находилась еще в своей семье и в особенно тесном ощени с подругами. Встречи невесты с ее подругами находили поэтическое отражение в обрядах, причитаниях и песнях девичника. В них невеста искренна и эмоционально, с любовью и сожалением прощалась с подругами, с родным домом, с «батюшкой» и «матушкой», сестрами и братьями. Это грустный момент в жизни невесты претворялся на девичнике в сложный торжественный и драматический обрядово – поэтический комплекс..
Обряд девичника типичен – прощание невесты с ее «красной красотой», т.е. с девичьей волей и прежней жизнью, символом которых была девичья лента из косы. В присутствии родных и подруг невеста повязывала ее на голову, но оказывалось, что эта «красота» уже не могла «приладиться» к ней:
Погляди, родима матушка,
Погляди, кормилиц батюшка
На меня, на красну девушку
Хоть на мне же красна красота.
Но не пристала, не приладилась,
Не по – старому, не по–прежнему
На моей буйной головушке…
В некоторых областях был широко распространен другой поэтический обряд заплетания невесте косы, и заплеталась она еще по-девичьи. Плели косу невесте самые близкие ей родные и подруги под особые песни, среди которых особенно выделялась песня «Не в трубушку трубят»:
Не в трубушку трубят
Рано по заре,
Свет – Марьюшка плачет
По русой косе.
Коса ль моя, косынька,
Русая коса,
Вечор тебя, косынька,
Девушки плели,
А раным – радешенько
Матушка плела,
И жемчугом косыньку
Увешивала.
Теперь тебя, косынька,
Так уж не плетать,
А придется косыньку
На две разделять…
В песнях девичника был отражен новый этап развития свадебного обряда. Переживания невесты в них изображались по-другому. В них уже не было ее желания как-то уйти от своей судьбы, что было характерным для песен сговора. И поэтому песни изображали невесту в канун свадьбы примирившейся с ее неизбежным будущим. Так, в песне «На улице дож, дож» невеста, спасаясь на улице от сильного дождя, бросается в «не место, не подворье», а настоящим «местом» будет только дом жениха.
В другой песне невеста, гуляя с девушками, просит покачать ее на качелях, забросить ее повыше, чтобы увидеть, где «гуляет» ее «разлука» и «прилука». И опять оказывается, что «разлука» ее с отцом, матерью и подругами, а «прилука» - со свекром, свекровью и с женихом:
Разлука моя – с батюшкой,
Прилука моя – с свекром.
Разлука моя с матушкой,
Прилука моя – с свекровью.
Разлука моя с девками,
Прилука моя – с Иваном…
Как в причетах, так и в песнях девичника большое место занимала тема будущей жизни невесты, «чужой стороны» и «чужой семьи». Обращаясь в причетах к своей старшей замужней сестре, невеста просила ее рассказать, как «ей будет жить во чужих людях». Сестра в своем причете отвечала, что жизнь в «чужих людях» требует много «ума – разума», скрытности, выносливости и, предупреждая ее о будущем одиночестве, советовала ей делить свою «тоску – кручинушку» только с «матушкой сырой землей» или с «горючим камешком».
Та же тема «злых людей» и «чужой стороны» широко отражена и в песнях девичника, например:
Надо жить во чужих людях
Умеючи – разумеючи,
Чужи люди, словно темный лес,
Словно туча грозная,
Без мороза сердце вызябнет,
Без беды глаза выколют.
В ряде песен «чужая сторона» изображалось идеализированно только «свахой-сводницей»:
На чужой дальней сторонушке
Поля сахаром засеяны,
Виноградом огорожены,
Медом – сытою поливаны.
Середь поля стоит горница
Ровно светлая-то светлица,
Три окошечка косятчаты
И карнизики узорные…
Но в этой же песне, вопреки «медовыми речам» свахи, действительности «чужой стороны» рисовалась очень мрачно:
Соврала ты, сваха – сводница!
На чужой дальней сторонушке
Кто живал, так все изведывал:
Там поля горем засеяны,
Да кручиной огорожены,
Горючим слезами поливаны –
Середь поля стоит келейка,
Как конурка – развалилася,
В ней одно окно разбитое.
Собираясь на такую неприветливую «чужую сторону», невеста в причитаниях сердечно прощалась с подругами, просила не забывать ее в этих играх и гуляниях.
Однако, несмотря на то, что невеста на девичнике свободно изливала свою грусть и высказывала неприязнь к «чужой стороне», в ее песни обычно входили и образ привлекательного «доброго молодца». Так, в одной из них жених появлялся перед невестой как «ясный сокол залетный»:
В час при вечеру, вечеру
При девичьем вечеру
При Катеринином девичнике,
Прилетел тут ясен сокол,
Он садился на окошечко,
На серебряную прицелинку,
На золотую на перекладинку:
Катерина, сойди с терема,
Приголубь ты ясна сокола,
Ясного сокола залетного,
Доброго молодца заезжего!
Я бы рада сошла с терема,
Мое сердце испужалося,
Мои ноги опустилися,
Из очей слезы катилися…
Такие песни, психологически сближавшие жениха и невесту, подкреплялись обычаями этого дня. Жених присылал невесте подарки на девичник, а ее подруги, посидев с ней до полудня, шли веселой толпой к жениху с наряженной елкой, а летом еще и со свежими березовыми вениками, обернутыми в красивые платки и полотенца. Всю дорогу девушки пели песни, в которых жених и невеста изображались как молодые, красивые и любящие друг друга «суженые».
В целом все художественные произведения сговора и девичника имели очень сложное внутреннее содержание. С большой лирической проникновенностью изображали переживания невесты, ее глубокую печаль, они, с другой стороны, выполняли важную психологическую функцию, так как должны были всем своим содержанием как бы поэтически содействовать будущему брачному союзу – возникновению между женихом и невестой искренних, любовных отношений, а поэтому и их жизнь в будущем изображалась в самых радужных красках. Все это, желаемое. Изображалось в песне как действительное, жених и невеста в них рисовались в идеализированном виде: жених как красивый и удалой молодец, невеста – как замечательная красавица.
Поэтичными были и песенные названия жениха и невесты: «Иван-господин», «младой князь», «ясен сокол», «свет Натальюшка», «душа красна девица», «княгиня молодая». Такая образность как бы сразу указывала на непременное соединение только еще посаженных за один стол молодых людей. Здесь же в песнях упоминалось название «суженый» и «суженая», указывавшие на то, что они уже «присуждены» друг другу. Типичными были и изображения богатой обстановки, в которой будто бы жили жених и невеста: «теремов высоких», «новых горниц», «дубовых столов», покрытых «скатертями камчатными». Вот как, например, в одной песне изображалось совершенно сказочное «подворье» жениха-«князя»:
Ворота были стекольчатыми,
Вереи были точёные,
Столбы позолоченные,
Подворотья серебряные,
Мосты были калиновые.
Изображая жениха и невесту красивыми и нарядными, давая им парные названия «суженого» и «суженой», «лебедя» и «лебедушки», «голубя» и «голубушки», сговорные песни и песни девичника тем самым постоянно указывали на их неизбежное будущее единство.
Сопутствующим девичнику был и известный в северных областях обряд посещения невестой бани, который тоже сопровождался песнями и причетами.
3.4. День свадьбы.
Девичник по времени обычно был близок ко дню свадьбы, центральной части свадебного обряда, которая мыслилась в народе как свадьба уже в полном смысле слова, так как это был день окончательного соединения жениха невесты: венчания их в церкви и переезда невесты из родительского дома в семью жениха.
В день свадьбы, когда совершалась самая важная часть обряда - соединение жениха и невесты, особенно строго соблюдались различные приметы и магические действия, которые должны были «оберечь» их от «нечистой силы» или «дурного глаза». С этой целью в платье жениха и невесты засовывали какое – нибудь «оружие». «Поезд» жениха должен был отгонять «нечистую силу» своими бубенцами и колокольцами. Жениха и невесту в этот день постоянно окружало много людей с целью их «оберегания»: жениха – его «поезжане», невесту - ее родные и подруги. Чтобы все дурное не могло им повредить, существовал обычай показывать невесте сначала мнимого жениха, а жениху – мнимую невесту. К этой же группе «оберегающих» свадебных обрядов относился и обычай покрывать невесту в день свадьбы шалью или большим платком.
Поэтические произведения дня свадьбы различны. Наряду с причитаниями невесты и песнями ее подруг исполнялись песни комического, шуточного содержания. Это и насмешливые песни подруг невесты, обращенные к дружкам или к свахе, и самые разнообразные «присловья», шутки и прибаутки дружков, которые в этот день, содействия жениху в увозе невесты, потешали всех присутствующих. Возможность включения в репертуар данного дня комических произведений свидетельствовала о том, что общий характер свадебного обряда менялся, что день свадьбы был переломным моментом: заканчивалась продолжительная программа «оплакивания» невесты и начинались первые брачные торжества.
Для утренних песен девушек, исполняемых в день свадьбы, типична тема грядущего «наезда» жениха как похитителя невесты, «чужа-чужанина». Его «воинственные» намерения и страх передним невесты так изображены в песне:
Ты взойди, Анна-душа, на новы сени,
Ты взойди, Михайловна, да на новые!
Посмотри, Анна-душа, во чисто поле,
Посмотри, Михайловна, да во чистое!
Сколь силен едет Иван-то князь,
Сколь силен едет Александрович!
По одну сторону пятьдесят человек,
По другую сторону еще пятьдесят!
Глядючи, Анна-душа испугалася,
Глядючи, Михайловна испугалася:
Зашатри, батюшка, шатром ворота,
Занавесь, матушка, камкою полотном!
Оберните, сестрицы, меня полотном!
Едучи, Иван-то князь похваляется,
Едучи, Александрович похваляется:
Быть, быть шатру да разломанному,
Быть, быть камке да разодранной!
Быть, быть Анне-душе во полон взятой,
Быть, быть Михайловне во полон взятой!
Когда дружок вводил жениха в дом невесты, он всех приветствовал и всюду слышались его шутки и прибаутки. Но надо было преодолеть последнее препятствие. За столом, где сидела невеста, все места были заняты ее подругами, а кроме них невесту охранял и ее младший брат, который играли роль ее «продавца». Против дружка жениха в некоторых местностях вступал в борьбу и дружок невесты, который тоже был ее «продавцом». Тогда дружок жениха вступал в разговоры с «противной стороной». Начиналась обоюдные шутки, присловья, а дружку жениха иногда загадывались замысловатые загадки, которые он должен был непременно отгадать. Девушки вели «разговор» с дружками и при помощи песен шутливого и «обличительного» содержания. Так, при первом появлении дружка во главе «поезда» жениха девушки обращались к нему с таким «приветствием»:
Идет дружка наш хорош,
На лиху болесть похож,
Друженька хорошенький,
Друженька пригоженький!
Пелись пени и свахе, причем не только насмешливого, но и «величального» характера, например:
Княгинина-то сваха богата,
Богата и таровата:
Она по улицам ходила,
Людей бедных наделяла
Златом, серебром,
Чистым жемчугом!
Но «перемирие» подруг невесты с дружками и свахами быстро нарушалось, когда им приходилось уступать невесту жениху. Тогда как бы в отместку и дружкам и свахам - организаторами всей свадьбы-девушки пели им песни самого насмешливого содержания. К такому типу свадебных песен относится, например, записанная А.С.Пушкиным песня о «сватушке»:
Бестолковый сватушка!
По невесту ехали,
В огород заехали,
Пива бочку пролили,
Всю капусту полили.
Тыну поклонилися,
Верее молилися:
Верея, вереюшка!
Укажи дороженьку
По невесту ехали…
Поэтическое прощание невесты с родителями и с родным домом обрядом благословения ещё не заканчивалось. Его продолжение были песни, в которых передавались переживания невесты и ее «родной матушки». Их психологическая настроенность раскрывалась при помощи самой различной поэтической символики. Так, жених и его родня в песнях изображались как «чужанины» -насильники, которые, въехав во двор невесты и проломив «сени с переходами», «взяли повезли от Прасковьи дитя, увезли, увезли от Ивановны».
Действия сватов и дружков жениха символически запечатлены и в образах «соколов», которые, прилетев к «перепелочке», «ее с собой взяли, кречету отдавали». Особенно же грустными и поэтичными были песни о прощании невесты с матерью. Во, многих из них повторялся один и тот же мотив: мать, провожая дочь, напоминала ей, что она все взяла с собой, но забыла дома «золотые ключи» - олицетворение «девичьей воли».
Сразу же поле венчания распущенные волосы невесты заплетались в две косы, как носили замужние женщины, что было символом начала ее новой жизни (волосы в дальнейшем всегда скрывались под какой-нибудь «бабьей» повязкой: «повойником», «сборником», «очипком»).
Весь свадебный «поезд», направляющийся в дом жениха, были веселым, нарядным, ликующим. Если ехать далеко, в другую деревню, то дорогой пелись веселые «дорожные» песни, например:
Как нынче у нас порошица выпадала,
Ай, ляли, али, ляй, ляли, выпадала,
Натальюшка извощиков нанимала,
Она семь коней, восьмой воз,
А как бы то ж скоморошничка да подвёз:
Играй, играй, скоморошничек, с села до села,
Уж чтоб была Натальюшка веселая,
Уж чтоб была Михайловна завсегда!
А при въезде в деревню жениха начинались песни уже поздравительного характера. Возле дома жениха молодым пели:
Стук, стук, стук по улице!
Бряк, бряк, бряк по широкой!
Поглядите все добрые люди,
Как да и Петро жену ведёт,
Как Васильевиць боярыню:
Не в атласе – в бархате,
В золотой верьх шапочке!
Буйну голову обломила!
Свадебный пир.
После приезда молодых из церкви начиналась заключительная часть свадебного обряда – свадебный пир, или «княжий стол», как он назывался в некоторых местностях. Это было торжественно, веселое свадебно пиршество с участием самого большого количества гостей с обеих сторон. Жениха и невесту, когда они входили в дом, обсыпали хмелем и хлебными зернами. Это делалось иногда и под песни, например:
Дружка идет,
И князя ведет,
Князь идет
И княгиню ведет;
Позади княгини
Посыпальная сестра,
И посыпает она
И житом и хмелем:
Пусть от жита
Житье доброе,
А от хмеля-
Весела голова!
Песенное «величанье» на свадебном пиру всегда начиналось с молодых.
Одной из лучших песен, прямо обращенных к жениху и невесте, в средней и полосе России были песня «Виноград в саду цветет». Пелись молодым и другие песни: «У ворот сосна зеленая», «У голубя у сизого золотая голова», «Шелковая ниточка к стенке льнет» и др.
Молодая жена ссылается на то, что она не помнит, как назвать мужа («Я бы рада разобула, позабыла, как зовут»), а затем говорит, что ей не хочется пачкать руки («Белы рученьки марать, золоты кольца поломать»). Но муж все же настаивать на своем, утешая молодую жену:
Женушка, не тужи,
Молодая – свет, не тужи,
Кузнецы у нас свои,
Белы ручки смоются,
Золоты кольца сольются!
В советскую эпоху, когда весь уклад народной жизни коренным образом изменился, старинный свадебный обряд стал быстро распадаться. Совершенно чуждой и ненужной стала его от магическая сторона. Не стало жизненной основы и для горя невесты, так как девушки уже свободно распоряжались своей судьбой. Ценной и нужной для народа осталась лишь торжественная, поздравительная поэтическая функция свадебного обряда. Именно такие песни в отдельных областях поются на свадьбах и в настоящее время. В целом же свадебный обряд иногда воспроизводится в сельских клубах и на эстраде в качестве показа старинного народного поэтического искусства.
В советском обществе наблюдается стремление к созданию новых бытовых обрядов, которые могли бы украсить и опоэтизировать важные жизненные события. Несомненно, что в процессе их создания будет учтен и длительный художественный опыт народа, передающийся поколения к поколению.
4. Жанры свадебного обряда.
Состав семейно-обрядового фольклора сложен. Существует 4 основных жанра – свадебные, величальные, корильные песни и причитания. Величальные и корильные песни тесно связаны друг с другом. Корильные часто пародируют величальные (хула – это величание с обратным знаком). И те, и другие исполнялись весело и, главным образом, в день свадьбы после венца, в доме жениха.
В отличие от величальных и корильных, другие свадебные песни не были однородными по своей эмоциональной окраске. До венца, особенно на девичнике исполнялись, как правило, грустные песни, после венца – преимущественно веселые.
Свадебные песни исполнялись на разных этапах свадебного ритуала. Некоторые из них были преимущественно прикреплены к тому или иному этапу, другие – относительно свободно переходили из одного этапа в другой.
Лирические песни – один из популярнейших жанров народного поэтического творчества. В них раскрываются внутренний мир человека, его переживания, чувства и настроения, отражающие его отношение к окружающей действительности. Это назначение народной лирики определяет ее жанровые и стилевые черты. Тематика, поэтика, способы исполнения – все в лирической песне своеобразно.
Лирические песни – подлинная художественная энциклопедия народа, глубоко поэтическая, задушевная и многообразная.
Высокохудожественная народная лирика прошлого как песенная классика сохраняет свое значение и до настоящего времени.
Традиционная песня отличается от ряда других жанров народного творчества своим жизненным правдоподобием. В ней все многообразие человеческих чувств и переживаний, выражающих отношение к жизненным явлениям, вполне реально и типично для народа. Вместе с тем в соответствии с фольклорными особенностями принципов типизации все изображаемое подвергалось широкому обобщению. Это специфическое качество фольклора во многом определило поэтику традиционных песен.
Приемы художественной типизации особенно ярко проявляются при изображении так называемых песенных героев и окружающей их жизненной обстановки. Герои песен немногочисленны: «красная девица», «добрый молодец», «муж», «жена». Широко обобщение характерно и для художественной обрисовки обстоятельств, в которых изображался лирический герой.
Одним из «типических обстоятельств» в традиционных песнях было место действия, обычно обобщенно воспроизводящее природу или деревенскую обстановку: «после чистое», «зеленая дубравушка», «дороженька», «долинушка», «крутенький бережок», «зеленый сад», «улица широкая», «изба», «сени» и т. п. Оно выполняло эмоционально-психологические функции, создавая поэтический фон, соответствующий общей лирической тональности каждой песни.
В композицию песен широко вводились образы из мира природы, также служившие средством художественного раскрытия душевного состояния человека. Одним из таких чисто народных композиционных приемов является психологический, или образный, параллелизм , т. е. сопоставление образов из мира природы и психологических переживаний лирического героя. Смысл такой параллели заключается в установлении общности характерных черт человека и образов природы, благодаря чему происходит их психологическое сближение, усиливаюшее лиризм и задушевность песни.
В народной лирике разработаны параллелизмы различных типов.
Один из них – положительный одночленный параллелизм, который в первой части параллели содержит только один образ из мира природы:
Туманно красно солнышко , туманно,
Что в тумане красного солнышка не видно,
Кручина красна девица , печальна,
Что никто ее кручинушки не знает…
Разновидностью положительного параллелизма является отрицательный параллелизм, который сопоставляет образы в первой и второй части параллели путем прибавления частицы «не»:
Не ясен сокол пролетывал –
Добрый молодец проезживал.
К композиционным средствам выразительности относится и так называемое ступенчатое сужение образа , т. е. расположение образов в начале песни в нисходящем порядке, когда они все более и более «суживаются»: или в пространственном смысле, если они были взяты из мира природы, или в общественном, если они были взяты из мира социальных или бытовых отношений. Такая цепочка образов, предшествующих лирическому герою, играет роль «обстоятельств» места или действия.
В песнях семейного содержания в порядке «сужения» перечисляются члены крестьянской патриархальной семьи «от старших к младшим»:
Отдавала меня мать
Во великую семью,
Во великую семью-
В несогласную.
Уж как свекор да свекровь,
Да четыре деверька,
Две золовушки,
Да две тетушки…
К очень распространенным композиционным средствам в традиционных песнях принадлежит и лирическое обращение .
Особенно популярны обращения к миру природы от лица героя песни: к «полю чистому», «дубраве зеленой», «траве-мураве», «калинушке», «жавороночку», «быстрой реченьке», «белой березаньке» и т. д. В таких обращениях ярко проявляется тесная связь народа с природой, с которой он делится своими задушевными чувствами и переживаниями. Для обращений характерны элементы лирически окрашенного пейзажа:
Ты взойди-ка, красно солнышко,
Над горой взойди над высокою,
Над дубравушкой взойди над зеленою,
Над полянушкой взойди над широкою…
Встречаются в песнях и другие обращения: к близким людям («Уж ты, мать, моя маменька», «Ах ты, девица, красавица моя», «Ох ты, душенка, удалый добрый молодец», «Уж вы, кумушки-подружки»); к своей доле, судьбе («Уж ты, молодость, моя молодость»; Ах, талан ли, мой талан»; «Уж ты, доля, моя доля»).
Сопоставления переживаний и чувств человека с природой в традиционных песнях не были случайными. Из мира природы народ отбирали только то, что могло особенно художественно раскрыть основное содержание песни, ее лирическую сущность. Строго отобранные образы стали в песнях устойчивыми и составили песенную символику, условно выражающую переживания лирического героя или сущность жизненного явления, характеризующих народное представление о горе и радости, о счастье и о несчастье и т.д. Символы лаконично и вместе с тем глубоко психологически помогают передавать настроение человека, потому они придают песням особую выразительность и красочность.
Наиболее распространенными символами из мира природы являются следующие: для девушки или девушки-невесты – «белая лебёдушка», «перепелочка», «голубка», «белая березонька», «яблонька», «грушенька», «черемушка», «ивушка», «земляничка»; для молодца или жениха – «ясный сокол», «сизый орел», «сизый голубь», «ясный месяц», «дубочек»; для жениха с невестой «голубь с голубкой», «виноград с ягодкой», «лебедь с лебедушкой»; для мужа и жены – «утка с селезнем», для злой свекрови – «живучая крапивушка», «горькая полынь»; для жениховой родни – «гуси сырые» и т.д.
Помимо личных символов, употребляющихся для поэтической характерности отдельных героев песни, в них принимаются символы общего значения : молодости, радости, веселья – «зеленый сад», «зеленая роща», расцветшие цветы, цветущие деревья; печали и грусти – засохшие цветы, опавший засохший сад, река, «бел горюч камень» и другое; горя и смерти – «черный ворон», «ракитов куст»; верной любви – «золотой перстенек», «золотое колечко». В песнях были известны силы жизненной судьбы человека – «доля», «талан», «горе». Иногда они использовались как олицетворения , например:
Уж как шло горе по дороженьке,
Оно лыками, горе, связано,
И мочалами перепоясано;
Привязалась горе к красной девушке…
Большую роль в художественном стиле речи играют многочисленные эпитеты , которые особенно метки и поэтичны, а потому стали постоянными, как бы прикрепленными песенной традиции к определенным ими словам. Эпитеты в песнях являются средствами эмоционально-оценочных характеристик: «красна девица», «душа-девица», «млада-младёшенька», «добрый молодец», «сердечный друг», «удалый молодчик»; подчеркивают их красоту – «русы кудри», «ясны очи», «русая коса», «белы руки», «черны брови»; душевные переживания – «ретивое сердечушко», «горючая слеза», «горькая печаль», «буйная головушка», «горе-горькое», «тяжелые вздохи». Множество эпитетов характеризуют явление природы: «шелковая травушка», «лазоревый цветок», «цветы алые», «сады зеленые», «быстрая река», «зеленые луга», «ясный сокол», «мелки пташечки», «сизый орел», «крутенький бережок», «красная весна», «белая береза» и другие.
Замечательные по своей поэтичности двойные названия : «стёжки-дорожки», «трава-мурава», «ковыль-травушка», «камыш-трава», «ельничек-березничек» и двойные эпитеты : «бел-горюч камень», «круты-славны бережочки» и другие.
В целях наибольшей поэтической выразительности в песнях при употреблении эпитетов часто применяются инверсии , т.е. обратный порядок слов : «лента алая», «сад зелененький», «слеза горючая», «цветы алые», «леса темные», «кусты ракитовые» и т.д.
К стилистическим средствам песенной художественной выразительности относится уменьшительные и ласкательные суффиксы существительных, придающие словам дополнительные оттенки: «рощица», «садочек», «пташенька», «соловьюшка», «реченька», «дубравушка», «сердечушко», «горюшко», «кручинушка», «ветерочек», «ночушка», «голосочек», «окошечко» и другие.
Традиционны для стиля свадебных песен сравнения и метафоры , хотя они встречаются довольно редко:
Что во тереме сидит девица,
Что во высоком сидит красная…
Она плачет, как река льётся,
Возрыдает, что ключи кипят…
Немалое значения имеют также различные поэтические средства, связанные с ритмико-синтаксическим строем песен. Среди них большое место занимают разнообразные повторения , придающие песням особую синтаксическую и звуковую выразительность.
С целью усиления музыкального звучания песен в них вводится различные ритмические частицы : «Ах-да», «ой-да», «эх-да», «ой», «ах», «да», «эх, ой-ли» и другие.
Ритм песен иногда зависит и т характера переходных ударений, которые дают возможность певцам как бы мелодически «играть» ими во время пения и придавать песням особый поэтически-музыкальный оттенок, например:
По реченьке утёнушка
Плавала, плавала,
Плавала, плавала,
Наперед ее салезёнушка
Заплыла, заплыла
Заплыла, заплыла…
Повторение и музыкальные частицы влияли не только на совпадение словесного текста песен с их мелодиями, но и на их строфическую структуру. Песенные строфы разнообразны, они могут состоять из двух, трех, реже - из четырех строк.
Большие значения для ритмико-музыкального построения песен имеют рифмы. В протяжных песнях и рифм мало, строки в них только иногда рифмуются попарно. В песнях же с быстрой мелодией, в шуточных и плясовых, рифмы встречаются чаще, а иногда и рифмованной оказывается почти вся песня. Обычно рифмуются такие части речи, как глаголы, существительные и прилагательные («батюшка-матушка »; «Быстрая речка глубока , а рученька коротка »).
Наряду с точной полной рифмой в народных песнях имеют место и так называемые созвучия, и неточные рифмы, - ассонансы (рифмы, в которых сходны только гласные звуки), например «сполоскали – со песками », и консонансы (рифмы, в которых совпадают только согласные звуки), например «Брала меня матушка за праву руку, вела государыня на быструю реку ».
Анализ художественного стиля традиционных песен подтверждает их самобытность и огромные, до конца еще не изученные поэтические богатства, накопленные народом за целые века. Однако общий художественный арсенал выразительных средств в отдельных песенных группах применяется сообразно с их темами, сущностью лирического героя и значения песен в целом.
Причитания занимают своеобразное положение в поэтической системе обрядовых песен. Прежде всего, это не песни или, вернее, не совсем песни в обычном смысле этого слова. Они произносятся нараспев с всхлипываниями, которые завершают каждую строку. Функция причитаний – выражать горестные переживания и размышления. Эмоциональное перенапряжение, с которым они исполнялись, объясняет характерную черту их поэтического строения – нанизывание вопросительных и восклицательных конструкций, открытость структуры, лил, проще, возможность бесконечно продолжать причеть – причитать еще и еще. Причитание завершалось обычно не потому, что наступала развязка повествования, а по обстоятельствам обрядовым и бытовым – истекало время, отведенное обычаем для обряда.
Основное место в свадьбе занимали причитания, носившие ярко выраженный импровизированный характер. В рамках устойчивой народно-песенной традиции здесь заметна индивидуализация образов и ощутима конкретность в изображении жизненных ситуаций.
Свадебные причитания. Повсеместно распространенные свадебные причитания занимали большое место в свадебном обряде. Однако в них не было обрядовой идеализации жениха и невесты: ни изображений их богатства и «хором высоких», ни показа любовной привязанности между женихом и невестой. Темой свадебных причитаний, передававших прежде всего психологические переживания невесты, были ее прощание с родными, родителями и подругами или описания ее будущей нерадостной жизни в «чужих людях». Эта вполне реалистическая тематика, исключавшая все обрядовые мотивы, давала широкий простор для выражения лирического чувства и для разработки особой символики: «девичьей волюши», «красной красоты», «чужой сторонушки» в образе «темной избушечки», в которой находятся «свекор с деверьями» и «свекровь со золовками», или «силы» жениха в образе «тучки темной», которая нападает на «батюшков высок терем». Основная поэтическая форма свадебных причитаний – монологи невесты, ее обращения к матери, отцу, подругам и даже к самому жениху, например:
У тебя-то млад отецкий сын,
Белота взята от бела снежку,
Красота взята от солнышка,
У вас брови черна соболя,
У вас очи ясна сокола,
Говори-тка, млад отецкий сын,
Ты где меня повысмотрел,
Уж ты где меня повыглядел?
Большое место в свадебных причитаниях занимало художественное изображение невестой ее душевного состояния.
Невеста в своих причитаниях обращалась к подругам с просьбой вспомнить ее на девичник гуляньях, а также к замужней сестре, которая должна была рассказать ей, как нужно жить в «чужих людях». Но чаще всего ее причитания обращены к родителям, которых она вновь и вновь просила не отдавать ее замуж:
Не давай, кормилец-батюшка,
Ты свой-то руки правые
Моему-то злому ворогу,
Не зажигай-ка, родимая матушка,
Свечи воску ярова,
Не сгубляйте красу девичью.
Невеста должна была обращаться к родителям и за благословением. Если она была сиротой, то в особом причитании она обращалась к умершим родителям, выражая в нем свою горечь и тоску по ним:
Меня нарядить, младу, есть кому,
А благословить меня некому.
К живым же родителям невеста обращалась с просьбой о благословении, как о самом дорогом для нее напутствии в новую жизнь:
Элементы поэтизации и идеализации, имевшие место в свадебных причитаниях при изображении покидаемого невестой родительского дома и ее отношений с «батюшкой» и «матушкой», и наоборот, черты сгущенной мрачной символики в картинах «чужой стороны» придавали им характер подлинно поэтических произведений.
В советскую эпоху в условиях нового семейного быта свадебные причитания потеряли свое значение и воспринимаются лишь как поэтические произведения прошлого. Этим они резко отличаются от свадебных «величальных» поздравительных песен, которые еще частично входят в ряде областей в современное свадебное торжество. Причиной этого является то, что причитания в свадебном обряде всем своим содержанием были связаны с «оплакиванием» невесты.
5. Свадебный обряд и литература.
А.Сумароков и А.Радищев в VIII веке, поэты-декабристы К.Рылеев, А.Бестужев и В.Кюхельбекер, это А.С.Пушкин и В.Жуковский, Н.Некрасов и А.Островский, П.Мельников-Печерский, М.Пришвин, М.Цветаева, С.Есенин, А.Твардовский, А.Прокофьев и многие другие живо интересовались народной обрядовой поэзией. После знакомства с этой работой станет понятнее, почему они в своих произведениях снова и снова обращаются к старинным обрядам, какое значение имеют эти темы и образы в произведениях русской литературы.
Поэтическая традиция, выработанная народной обрядовой поэзией, стала органической составной частью русского национального поэтического мышления, национальной культуры, вошла в профессиональную (книжную) поэзию. Дело не просто в стилизациях под народную поэзию, в том числе и обрядовую. Подобные реминисценции узнаются довольно легко, т.к. одна из их функций состоит в том, чтобы оживить в сознании читателей народнопоэтический фон разрабатываемой поэтической темы. Вместе с тем, традиционная обрядовая поэзия воспринималась поэтами не только как поэтической наследие, но и как принадлежность определенного исторически сложившегося жизненного уклада, со временем все более уходившего в прошлое.
Свадебные причитания, столь тесно связанные со старым бытом, со старыми семейными отношениями, со старой бабьей долей, уже не воспринимаются прямо, как это было когда-то (например, в главе «Матрена Тимофеевна» поэмы Н.Некрасова «Кому на Руси жить хорошо»), а как бы вступают в противоречие с реальной действительностью. Так произошло, например, в стихотворении А.Прокофьева «Свадьба» или в главе, рисующей свадебный обряд в поэме А.Твардовского «Страна Муравия». Обе невесты, выходившие замуж в начале 30-х годов, одинаково иронически относятся к традиции оплакивания девичьей доли, обязательна для старого обряда.
В стихотворении А.Прокофьева невесте вовсе не грустно, она выходит по любви и полна самых радужных надежд. Однако традиция еще жива. И отдавая ей дань, она снимает со стены фотографию жениха и иронически причитает над ней:
…ах, не мучьте,
Ах, не делайте надсад,
Потому что очень скучно
Покидать цветущий сад.
В «Стране Муравии» мать, как это полагалось по старому обряду, причитает:
Лети, лети ластынька,
Лети за моря.
Прости-прощай, Настенька,
Дочушка моя,
но причитание кончается вопросом, не предусматривавшимся старой бытовой традицией –
А что ж да не плачется
Не горько тебе?
Воздействие традиции народной обрядовой поэзии на творчество профессиональных поэтов так привычно, что оно воспринимается как нечто обыкновенное, само собой разумеющееся и поэтому просто не замечается. Приведем два примера. В популярной песне Б.Окуджавы «Дежурный по апрелю» есть строки:
Ах, какие удивительные ночи!
Только мама моя в грусти и в тревоге:
Что же ты гуляешь, мой сыночек,
Одинокий.
Одинокий?
Современный юноша, поющий под гитару эту песню, вряд ли догадывается, что сюжет ее и ее лирическая настроенность восходит в истории русской культуры к известной в прошлом свадебной песне:
Долина, долинушка, раздолье широкое,
По этой долинушке гулял детинушка…
Увидела матушка из высокого терема:
Дите ль мое, дитятко мое милое!
Что ходишь невесело, гуляешь нерадостно?
Песня поэтессы Н.Матвеевой «Страна Дельфиния» стилистически мало напоминает русскую народную, тем более обрядовую песню. Однако строки -
Это далеко. Ну, что же
Я туда уеду тоже.
Ах, ты боже, ты мой боже,
Что там будет без меня?
Пальмы без меня засохнут, Розы без меня заглохнут,
Птицы без меня замолкнут…
Вот что будет без меня!
знатоку русского фольклора не могут не напомнить строки из русского народного свадебного причитания:
Были яблони лазуревы,
Распевали птички-пташечки;
Там жупили соловеюшки
У меня у красной девушки,
Потешали мою волюшку!
стала основой произведений русской классики.
А по сегодняшнему денечку
В саду яблони повянули,
В саду вишенки поблекнул,
Захлебнулись птички-пташечки,
Задавились соловеюшки!
В основе образной системы песни Н.Матвеевой и народного причитания лежит одна и та же традиционная для русского фольклора метафора – изображение (обозначение) вольного девичества как прекрасного, цветущего сада, в котором радостно распевают птицы.
Таким образом, свадебная обрядовая поэзия является основой литературы.
Заключение.
В заключение необходимо отметить, что, начиная с древнейших времен, обряд свадьбы развивается, совершенствуется и как итог – упрощается.
В старину свадебный ритуал длился 7 дней (иногда и больше), включал в себя: сватовство, сговор, девичник, день свадьбы. В настоящее время длительность свадьбы намного сократилась (2-3 дня), потерялась связь времен, особенности ритуалов стали другими. В работе мы отобразили древние особенности. Нас интересует прежде всего поэтическая сторона свадьбы. Мы стремились дать цельный песенный комплекс этого обряда, как он сохранился теперь, пусть даже в отдельных разрозненных текстах.
Огромная роль в свадебном ритуале отводилась его участникам. Каждый из них обязан был производить определенные действия, исполнять определенные песни. Главные роли принадлежали жениху и невесте. Жениху полагалось изображать на свадьбе идеального «доброго молодца»: красивого, нарядного и богатого. Невеста поражала глубиной своих психологических переживаний: первоначальная печаль сменялась безграничной радостью. В связи с этим устанавливались особенности свадебной поэзии.
Поэтические произведения, входящие в свадебный обряд, имели разнообразные и достаточно сложные функции, так как сопровождали различные моменты свадебного «представления». Печальные переживания невесты раскрывались в ее причетах, с которыми выступали не только она, но и ее близкие: мать, старшие сестры и подруги. Многие песни служили тем же целям, но их смысл и значение были более сложными: передавая переживания и чувства невесты и жениха, они в то же время художественно иллюстрировали то, что происходило на свадьбе. Свадебные песни содержали пожелания красоты, богатства, здоровья и счастья жениху невесте. Если в первой половине свадьбы преобладали песни печальные, то во второй – пелись веселые и торжественные, так как обряд от «величанье», начинаясь с жениха и невесты, переходило затем и на всех остальных участников свадьбы. Функцию увеселения, но в особенно забавной, комической, «фарсовой» форме выполняли все песни, обращенные к свату, свахе и к дружке, а также все присловья, шутки и прибаутки их самих.
Состав семейно-обрядового фольклора сложен. Существует четыре основных жанра – свадебные, величальные, корильные песни и причитания.
В произведениях свадебной поэзии используются различные художественные средства: психологический параллелизм, обращения, символы («зеленый сад» - молодость), эпитеты («сердечный друг»), олицетворения, инверсии, сравнения, метафоры, звукопись. Приемы художественной типизации особенно ярко проявляются при изображении так называемых песенных героев и окружающей их жизненной обстановки. Герои песен немногочисленны: «красная девица», «добрый молодец».
Таким образом, художественные особенности свадебной поэзии настолько разнообразны, что потребуется ни одно столетие, чтобы изучить их. Обрядовая поэзия составляет огромную часть устного народного творчества.
Каждый, кто хочет знать прошлое для того, чтобы правильно понимать настоящее и будущее, должен знать фольклор, так же как традиционное народное изобразительное искусство, народную музыку, древнейшую архитектуру.
Цель реферативной работы выполнена.
Библиографический список.
1. Разумов А.А. Мудрое слово. - М.: Издательство Детской литературы, 1957.
2. Русское народное поэтическое творчество. Хрестоматия по фольклористике /Сост. Ю. Г. Круглов. - М.: Высшая школа, 1986.
3. Русское поэтическое творчество. Т II, Книга I. / под ред. Д.С. Лихачева. М-Л.: Издательство Академии наук СССР, 1955.
4. Русская народная поэзия. Обрядовая поэзия. / Сост К. Чистов, Б. Чистова. - Л.: Художественная литература,1984.
5. Русское народное поэтическое творчество. / Сост. А.В. Новиков. - М.: Высшая школа, 1986.
6. Рюриков. Ю. Совет да любовь. - М.: Московский рабочий, 1984.
7. Смолка. К. Правила хорошего тона. - М.: Прогресс, 1984.
8. Чердынская свадьба. / Сост. И. Зырянов.- Пермь: Пермское книжное издательство, 1969.