«Агамемнон! - прошептал он, - Это Агамемнон!»
Так сказал 6 декабря 1876 года Генрих Шлиман. Немецкий археолог, за несколько лет до этого нашедший Трою, был уверен, что вновь победил.
Гомер, описавший в своей «Илиаде» величие Трои и вождей древности, до сих пор считался лишь мифом. Шлиман не был профессиональным археологом и история Илиона покорила его. Но поиски Трои были закончены и он был одержим новой идеей. Агамемноном - греческим царем, описанным в «Илиаде».
Так, основываясь на легендарной поэме и заметках греческого географа Павсания, 7 августа 1876 года Генрих Шлиман приступил к раскопкам. Он взял 63 рабочих, позже увеличив их до 125. Но первая могила была раскопана лишь спустя 4 месяца.
Так называемый «могильный круг А» древнегреческого города Микены - зона, где были найдены захоронения. Рядом Львиные ворота - въезд в Микены. За 25 дней с момента обнаружения первой, раскопали еще 5 могил. В которых были найдены останки 15 человек. На голове одного из них покоилась золотая маска.
«С величайшей радостью сообщаю Вашему Величеству, что мне удалось найти погребение, в котором были захоронены Агамемнон, Кассандра, Эвримедон и их друзья, умерщвленные во время трапезы Клитемнестрой и ее любовником Эгистом». Эта телеграммы была отправлена Шлиманом королю Греции в день обнаружения захоронений.
Золотая посмертная маска, покрывавшая череп была вся в вековом наросте. Шлиман поднял ее вместе с черепом. В его руках останки превратились в пыль. Софья, жена Шлимана, единственная, кроме Генриха, кто видел кости. Осталась лишь маска. Очищенная, она оказалась лицом индоевропейского типа. По бокам широкого, с тонкими чертами лица, вились литые бакенбарды. Усы дугами завивались вверх над губой. По бокам в маске были приделаны отверстия для крепления к голове. Одержимый своим мифом Шлиман мечтал, чтобы это и был царь Агамемнон.
Маска оказалась не единственной. В захоронении так же были и другие останки, покрытие посмертным почетом. Но Шлиман верил.
Возраст маски датируется примерно 1600 г. до.н.э. Но принадлежала ли она вождю, разрушившему Трою, до сих пор не известно. По историческим данным, троянская война датируется 1200 годом до нашей эры. Следовательно - маска старше.
К подобному выводу приходит и В. А. Чудинов. Он доктор филологических наук, профессор. Однако, его исследования предметов древности и теория «тайнописного наследия» не признаны академической наукой. Исследовавший эпиграфику (содержание и форма надписей на твердых материалах) и палеографию (историю письма), он провел и анализ «маски Агамемнона». Проанализировав найденные им на маске письмена, он пришел к оригинальному заключению.
По его словам, надписи на бровях, бакенбардах, глазах, усах и около губ заключают в себе одно значение. «Маска принадлежала миму Яра (...) жрецу храма Мары». (В. А. Чудинов «Золотая маска Агамемнона») к его исследованию трудно отнестись серьезно, однако вывод тот же - маска не принадлежала вождю Атридов.
Сегодня маска хранится в Национальном археологическом музее Афин. Под ней стоит надпись «Маска Агамемнона, 1550-1500 гг. до н.э. Золото.»
«Я ошибся. Но тот, первый, был Агамемноном. Агамемнон должен быть здесь!»
Генрих Шлиман.
Еще одна золотая маска, найденная при раскопках в Микенах
Во время раскопок в 1874 году на развалинах древнегреческого города Микены знаменитый археолог-любитель Генрих Шлиман обнаружил несколько могильников с останками людей и лежавшие рядом с ними золотые украшения и оружие. Но самой главной его находкой оказалась уникальная чеканная золотая маска, которую он принял за посмертную маску царя Агамемнона, предводителя греческого войска в Троянской войне.
Из истории известно, что Агамемнон был микенским царем, а в древнегреческом эпосе — знаменитой «Илиаде» Гомера — стал одним из главных героев, отличившимся храбростью и прославившим себя многими подвигами.
Поводом для Троянской войны послужило похищение Парисом прекрасной Елены, супруги царя Менелая, брата Агамемнона. И тогда Менелай вместе с Агамемноном склонили греческих царей к участию в походе против троянцев. Возглавил войско Агамемнон. Троянцы были разгромлены, но судьба отвернулась от героя. Его жена Клитемнестра не ждала мужа, более того, задумала убить его, так как у нее появился любовник Эгисф. Им удалось выполнить задуманное, и Агамемнон был убит. Его печальная судьба послужила темой для многих древних трагедий.
Город Микены, в котором правил Агамемнон, был центром великой цивилизации, просуществовавшей около 500 лет, с 1600 по 1100 год до нашей эры. Ее следы — многие гончарные изделия — были найдены в Южной Италии, Египте, на Кипре, в Сирии и Палестине.
Уверенность Шлимана в том, что он обнаружил маску именно царя Микен Агамемнона, основывалась как раз на сказании Гомера в «Илиаде» о Троянской войне и на трудах греческого географа Павсания, жившего во II веке уже нашей эры.
Павсаний, например, утверждал, что Агамемнон был похоронен в самом городе, а его убийц, жену Клитемнестру и ее любовника Эгисфа, как людей недостойных похоронили за пределами городской стены.
Шлиман, приступая к раскопкам в Микенах, руководствовался именно этими данными, он был уверен, что внутри городских стен ему удастся найти останки древнегреческих героев, о которых рассказывал Гомер. И чутье его не обмануло — внутри городских стен в нескольких отрытых могилах он нашел золотые маски. Общий вес этих золотых изделий составил 14 кг, но не все они хорошо сохранились. Наиболее ценной оказалась та, которую Шлиман назвал «маской Агамемнона».
Современные археологи не во всем согласны со Шлиманом. Они определили возраст кладбища в Микенах, открытого Шлиманом, в 1600 лет. Троянская же война, о которой писал Гомер, если она не была плодом его воображения, происходила около 1200 года до нашей эры. Следовательно, найденная Шлиманом золотая чеканная маска никак не могла принадлежать царю Микен Агамемнону.
Но во времена Шлимана этот вопрос не обсуждался. Шлиман был слишком большим авторитетом в археологии, и ему никто не возражал. Сам же археолог даже не допускал мысли, что он нашел что-то другое. Ему очень нравилась собственная версия, и никакие другие он в расчет не принимал. С того времени за найденной им золотой маской и закрепилось название «маска Агамемнона».
Невероятный успех Шлимана в Микенах был достигнут благодаря анализу книги Павсания, давшего описание могил Агамемнона и его сподвижников. Согласно этому тексту, вероятность расположения могил внутри стен была выше, чем за ними. Ученые полагали, что Павсаний имел в виду огромные купольные гробницы, включая и ту, которую мы называем «Сокровищницей Атрея», и, соответственно, упомянутые стены - это внешний контур, расположенный далеко от цитадели. Шлиман был уверен в ошибке ученых. Он настаивал, что Павсаний подразумевал огромные циклопические стены цитадели и что герои Троянской войны лежат за Львиными воротами. «Абсурд», - отвечали ученые, ибо где найти место кладбищу внутри такой небольшой цитадели на крутом холме? Да и вообще, с каких это пор древние стали хоронить покойников внутри города? В начале сентября 1876 г., с разрешения греческого правительства, Шлиман начал раскопки прямо за Львиными воротами, пробиваясь сквозь упавшие или смытые с холма обломки. До сих пор у подножия лестницы, начинающейся сразу за воротами, различим в виде полукруглой выемки конец траншеи. Шлиман повел ее на запад через небольшой участок с плоскими террасами внутри циклопических стен. Там он обнаружил остатки ряда вертикальных каменных знаков, образующих круг диаметром примерно 90 футов. Площадка явно была тщательно выровнена еще в древности, а внутри круга Шлиман нашел резной вертикальный камень, напоминающий могильный памятник. Следом обнаружились и другие камни с отчетливо различимыми изображениями воинов на колесницах. Сенсационные открытия стали частью археологической легенды, но волнение открытия до сих пор ощущается в письмах Шлимана в «Тайме» (перепечатанных на английском в «Briefwechsel II») и в его книге «Микены».
Ноябрьские дожди превратили траншеи в грязные канавы, но, дойдя до скального основания, Шлиман обнаружил высеченную в скале шахту. Это была первая из пяти прямоугольных могильных шахт, в которых он нашел останки девятнадцати мужчин и женщин и двух детей. Они были буквально усыпаны золотом. Лица мужчин закрывали изумительные золотые маски со столь отчетливыми чертами, что возникала мысль о портретном сходстве. На груди лежали великолепно украшенные «солнца» из толстого золотого листа с вдавленными розетками. У двух женщины были налобные украшения, а у одной из них - диадема. Возле тел лежали бронзовые мечи и кинжалы с золотыми эфесами и искусными инкрустациями на эфесах и клинках, в двух случаях инкрустация золотом, серебром и ляпис-лазурью по краям лезвий передавала удивительно яркие сцены охоты и боевых сражений. Были там золотые и серебряные чаши для питья, золотые шкатулки, сосуды и тарелки из слоновой кости и сотни золотых дисков, украшенных розетками, спиралями, изображениями животных и рыб. Возможно, они были нашиты на одежду и саваны. Художественное исполнение было просто ослепительным.
Шлиман не сомневался: это мир Гомера, «Илиады», и это могилы Агамемнона и его товарищей. Павсаний писал о пяти могилах - Шлиман и нашел пять. Легенда утверждала, что Кассандра родила двойню, их убили вместе с ней - и в одной из шахт две детских могилы! Но только в пятой могиле Шлиман нашел то, к чему так страстно стремился: три мужских тела в богато украшенном инкрустацией военном снаряжении, с золотыми покровами на груди и золотыми масками на лицах. Два черепа сохранить было невозможно, но третий
чудесно сохранился под массивной золотой маской… отлично видны оба глаза, а также рот, который благодаря огромному весу давящему на него, широко отрыт и показывает 32 прекрасных зуба… мужчина, должно быть, умер в возрасте тридцати пяти лет… Новость о том, что найдено довольно хорошо сохранившееся тело мужчины мифического героического века… распространилась по Арголиде, как лесной пожар, и люди приходили тысячами из Аргоса, Навплии и деревень, чтобы поглядеть на чудо.
Так написано в очерке Шлимана, опубликованном в 1880 г. в «Микенах». И, как обычно, вероятно, приукрашенном. Сообщение для «Тайме» от 25 ноября 1876 г. звучит прозаичней: «В одной из них [золотых масок] сохранилась значительная часть черепа». И ничего больше! Что касается знаменитой истории о том, как Шлиман отправил греческому королю телеграмму со словами: «Я взирал на лик Агамемнона», то мы можем сказать, что сентиментальность была в его характере. (Шлиман предпринял усилия сохранить тело, поливая его спиртом с растворенным каучуком, но попытка оказалась неудачной. Однако недавно в одном из ранее считавшихся утерянных альбомов Шлимана найдены зарисовки местного художника.)
Со своей стороны, - говорил Шлиман, - я всегда твердо верил в Троянскую войну. Мою веру в древнее сказание не могли поколебать ни мода, ни критика, и этой вере я обязан своим открытием Трои и ее сокровищ… Твердая вера в сказания заставила меня предпринять последние раскопки в акрополе [Микен] и привела к обнаружению пяти могил с их необъятными сокровищами… У меня не было ни малейшего сомнения при допущении того; что сказание, приписывающее могилы Агамемнону и людям из его окружения, совершенно справедливо.
Нужно ли говорить, что находки в Микенах вызвали сенсацию, а Шлиману принесли мировую славу. Его приветствовали в высшем европейском обществе. Британский премьер-министр Гладстон, сам изучавший античность, написал предисловие к английскому изданию «Микен». Шлиман читал лекции в ученых обществах по всей Европе. Конечно, было много и критиков: одни заявляли, что это послеримские могилы, варварское кладбище со «скифскими» масками; другие, что могилы - христианские, византийские. Но большинство согласилось - «гомеровские», то есть принадлежащие миру героев бронзового века. Разве не нашел Шлиман изображений шлемов из клыков вепря, как описывает Гомер? На инкрустированных лезвиях кинжалов не изображены ли «башенные щиты», подобные тому, что носил Аякс в «Илиаде»? А «среброгвоздные» мечи, такие, какой подарил Гектор тому же Аяксу? Наконец, новая наука археология сделала то, что прежде было невозможно: продемонстрировала связь между мифом Гомера и реальной историей. Шлиманом больше нельзя было пренебрегать. И кто бы теперь посчитал его обычным чудаком? Великий оксфордский исследователь санскрита Макс Мюллер писал:
Рад был услышать о Вашем успехе, Вы его полностью заслужили. Не обращайте внимания на нападки прессы в Германии… Ваши результаты открыты для различных интерпретаций - Вы знаете, насколько моя интерпретация отличается от Вашей и еще более от гладстоновской. Но это не влияет на мою признательность Вам за Ваше неослабевающее упорство. Я восхищаюсь самим по себе энтузиазмом, и будьте уверены, большинство людей в мире делают то же самое. Вам завидуют - вот и все; и меня это не удивляет.
Действительно ли Шлиман нашел Агамемнона? Увы! Здесь не место для анализа его находок и их реального датирования. Достаточно сказать, что шахтовые гробницы датируются XVI в. до н. э. Они появились задолго до возможной даты Троянской войны (XIII–XII вв. до н. э.). Нет даже уверенности, что они принадлежат той же династии, что и династия Агамемнона (если он существовал, хотя такое и возможно). И не все шесть гробниц (шестую нашел Стаматакис в 1877 г.) относятся к одному периоду, как думал Шлиман. Более того, они пополнялись на протяжении ряда поколений. (Второй могильный круг с такими же сказочными сокровищами был найден в 1950 г.) Теперь мы знаем, что великие архитектурные достижения микенского периода - Львиные ворота, циклопические стены и баснословные «сокровищницы» Атрея и Клитемнестры - датируются XIII в. до н. э., что именно в то время участок древних царских захоронений в шахтовых гробницах был приведен в порядок и огорожен для всеобщего поклонения. Некоторые упущения Шлимана были очевидны и в то время. Чарльз Ньютон справедливо обратил его внимание на тысячи фрагментов стремянных кувшинов - наиболее типичных гончарных изделий Микен, - найденных Шлиманом в 1876 г. Их можно было бы сравнить с гончарными изделиями, обнаруженными Ялисом на Родосе, которые по аналогии с египетским материалом можно датировать началом XIV в. до н. э., то есть достаточно близко к традиционной дате Троянской войны. В публикации о находках Шлиман полно и весьма достойно изложил результаты сравнения с родосским материалом. Но, как только речь зашла о связях между его находками в Микенах и Трое, все, что он смог указать, свелось к «бокалу для шампанского» такого типа, что он нашел здесь и видел в Тиринфе, и кубкам, «найденным мной в Трое на глубине 50 футов». Чем больше находок он делал, тем более древней и странно изолированной становилась его «гомеровская Троя».
В Микенах Генрихом Шлиманом . Своё название получила от легендарного царя Агамемнона , поскольку Шлиман был уверен, что нашёл его могилу. Однако по времени создания маска является более древней.
| |
||
| Маска Агамемнона . 1550-1500 гг. до н.э. | ||
| Золото | ||
| Национальный археологический музей , Афины | ||
| Медиафайлы на Викискладе | ||
История
Маска была найдена в ходе раскопок возле Львиных ворот , на западной стороне микенских укреплений. Шлиман обнаружил группу захоронений (могильный круг А), состоящую из пяти шахтовых гробниц . В них было найдено 19 скелетов (8 мужских, 9 женских, 2 детских). Лица некоторых мужчин были покрыты золотыми масками. Кроме них, в захоронениях были найдены золотые диадемы , пряжки, серьги и золотые весы для «взвешивания душ». Общий вес золотых сокровищ составил 15 килограммов.
Шлиман был уверен, что нашёл гробницу легендарного царя. Королю Греции он писал: «С величайшей радостью сообщаю Вашему Величеству, что мне удалось найти погребения, в которых были похоронены Агамемнон, Кассандра , Эвримедон и их друзья, умерщвленные во время трапезы Клитемнестрой и её любовником Эгистом ». В гробницах было найдено 5 золотых погребальных масок, последнюю из них по времени обнаружения Шлиман связал с легендарным царём Микен.
Маска изображает лицо пожилого бородатого человека с тонким носом, близко посаженными глазами и крупным ртом. Лицо соответствует индоевропейскому типу . Кончики усов подняты вверх в форме полумесяца, около ушей видны бакенбарды . Маска имеет отверстия для нити, которой её крепили к лицу покойного.
Все найденные в гробницах артефакты, включая маску Агамемнона, находятся в экспозиции Национального археологического музея Афин . В археологическом музее Микен выставлена копия маски.
Золотая маска Агамемнона
В.А. Чудинов
Так называемая «Золотая маска Агамемнона давно привлекает внимание исследователей. Она была найдена Генрихом Шлиманом в 1876 году в Микенах, и удивила публику тем, что напоминала египетские. Позже одни ученые восторгались этой находкой, другие полагали, что маска вывезена из сокровищниц России, и не имеет никакого отношения к древней Греции.
Моей задачей было либо подтвердить местное происхождение маски, либо, напротив, указать место, из которого она, возможно, была заимствована.
Рис. 1. Так называемая «Маска Агамемнона»
Как атрибутировал данную маску Г. Шлиман? В романе-археологии К.В. Керама «Боги, гробницы, ученые» имеется глава, целиком посвященная данной проблеме - глава 5. Она так и называется: «Маска Агамемнона», откуда заимствован и рис. 1 с подписью («Золотая маска из династического погребения в Микенах. Афины. Национальный музей ») (КЕР, вклейка). В главе говорится о том, что Генрих Шлиман приступил к большой работе 7 августа 1876 года с 63 рабочими, затем число рабочих возросло до 125 человек, первая могила была вскрыта 6 декабря 1876 года, и за 25 дней было вскрыто еще 5 могил; всего были найдены останки 15 человек. Королю Греции была отправлена телеграмма: «С величайшей радостью сообщаю Вашему Величеству, что мне удалось найти погребения, в которых были похоронены Агамемнон, Кассандра, Эвримедон и их друзья, умерщвленные во время трапезы Клитемнестрой и ее любовником Эгистом ». Это сообщение Керрам комментирует так: «Можно себе представить, какое потрясение испытывал Шлиман, когда он отрывал останки тех, кто, как ему казалось, жил в страстях и ненависти более двух тысяч лет тому назад. Шлиман не сомневался в своей правоте » (КЕР, с. 46).
Рис. 2. Мое чтение надписей на бровях маски
Впрочем, описания самой маски у Керама нет. Зато она воспроизведена художником на обложке книги Ф. Ванденберга «Золото Шлимана». Ванденберг так передает момент раскопок: «А Шлиман уже расчищал череп погребенного. Инструменты, прикасаясь к нему, издавали металлический звон. Безобразный, он имел странную форму. Проглядывали толстые веки, выступила узкая переносица, высокие скулы - всё это было совсем не похоже на обычные кости черепа. Прошло некоторое время, пока Шлиман догадался: на лице мертвеца лежала золотая маска, деформированная многотонной тяжестью камней.
- Агамемнон! - прошептал он. Это Агамемнон!
Всю долгую бессонную ночь Шлиман провел, питая иллюзии и думая, что нашел гробницу Агамемнона. Но следующий день несколько охладил его детский восторг. В шахте гробницы показался второй скелет, затем третий, четвертый и - днем позже, на еще большей глубине - пятый. У последнего была самая богатая из трех золотых масок. Два черепа оставались открытыми.
Но Шлиман не уверен, он близок к отчаянию. Гомер ничего не упоминал об обычае хоронить мертвых в золотых масках!
Запись в дневнике: «К сожалению, черепа этих пятерых были сильно повреждены, и их не удалось спасти. У двоих, лежащих головой на север, лица покрыты большими золотыми масками; одна из них очень сильно повреждена грунтом и камнями, и пепел к ней так крепко прилип, что невозможно сделать хорошую фотографию. Если маску долго разглядывать, то можно различить черты лица. Это большое, овальное лицо молодого человека с высоким лбом, длинным прямым носом и маленьким ртом с узкими губами. Глаза закрыты. Хорошо видны ресницы и брови».
Рис. 3. Мое чтение надписей на глазах
Вторая маска сильно отличается от этой: широкое лицо с большими щеками, маленьким лбом, рот тоже маленький, полные губы, глаза закрыты. Третья также не похожа на две другие. По словам Шлимана, «маска, покрывающая лицо одного из положенных головой на восток покойников, была сделана из более толстого золота. Черты лица отличаются. По морщинам вокруг большого рта с узкими губами видно, что это был пожилой человек. У него высокий лоб и большие глаза. Глаза открыты, ресниц и бровей нет. К сожалению, нос на маске расплющен камнем».
Под влиянием мифов у Шлимана было другое представление о героях Гомера. Те, кого он здесь нашел, были обычными людьми, без всякого божественного сияния, которое приписывалось Агамемнону и его окружению. За найденными масками не скрывались идеализированные герои - это были простые смертные, выглядевшие по-разному » (ВАН, с. 496-498). Из этого замечания Филиппа Ванденберга можно понять, что найденные изображения не соответствовали мифологическим героям. Но являлись ли они действительно масками тех самых лиц, которые стояли перед взором Шлимана? Почему он решил, что третья маска - маска пожилого человека и есть портрет Агамемнона?
Но Ванденберг так не решил, ибо нахождение последней маски он описал в следующей главе. «В волнении Шлиман опустился на колени перед останками высокого человека. Давившая сверху земля сплющила скелет на 3-4 сантиметра. Но все черты можно было распознать. Только череп мощно выступал из земли, словно камень. Он был покрыт золотой маской, толстой, искусно выполненной. И она сохранилась лучше, чем все другие. Генрих позвал на помощь Софью, и они вместе попытались ее очистить. Закончив работу, Шлиман сидел, уставившись на маску, и не мог произнести ни слова.
- Мы... - начала медленно Софья спустя какое-то время, - мы думаем об одном и том же...
Генрих взглянул на нее:
- О чем ты думаешь, Софидон?
- О том, что мы только сейчас нашли Агамемнона. Это - Агамемнон!