1.Особенности сельской семьи
2.Городская семья: особенности и проблемы
Список литературы
1. Особенности сельской семьи
Какое сердце не содрогнется, увидев сегодняшнюю нищету, убогость, разорение российской деревни. Факты общеизвестны и говорят сами за себя. Зарплата, и без того едва ли не самая низкая, не выдается месяцами. Развал царит в хозяйствах - сокращаются посевные площади, падают надои, снижается урожайность. Попытки внедрить рыночные отношения пока не принесли ничего хорошего сельскому жителю. Если раньше умирали только неперспективные поселения, то теперь, похоже, на ладан дышат уже и крупные деревни: закрыты многие клубы, медпункты, распродана или растащена бытовка.
Изменилось наше общество, порушились ценностные ориентации людей, иной стала семья. Суть современной морали уже не ограничивается общественно-коллективистической направленностью. Вектор направленности сменился, но не сказать пока, что к лучшему. Отрадно лишь то, что человек все больше осознает себя свободной, независимой, самоценной личностью.
Все больше утверждается значимость семьи в системе жизненных ценностей людей, осознается необходимость опираться в жизни на свои собственные силы, крепнет стремление к самореализации. Видимо, можно согласиться с предположением о том, что в «нравственном сознании россиян будет и дальше возрастать значимость сугубо личностных ценностей за счет коллективистских, общественных».
Сегодня многие семьи отличаются друг от друга по отношению к главному нашему достоянию - к духовности: культ денег стал кумиром у одних, а стремление хоть как-то выжить - у других. Одни желают взять от жизни все, другие хотят посвятить свою жизнь детям, семье, другим людям, Отечеству. Ценности взрослых, а они порой диаметрально противоположны, определяют семейную индивидуальность, личностное своеобразие человека.
Резкое расслоение семей по уровню доходов порой отрицательно сказывается на психике растущего человека, его нравственных ориентациях. Одинаково опасны для духовности нации как безнравственная психология подрастающего торгаша («деньги могут все»), ведущая к вседозволенности, нетрудовому образу жизни, так и рабская психология люмпена - человека социально инертного, привыкшего к полунищенскому существованию и иждивенчеству.
Ныне на селе появились как семьи предпринимателей, фермеров, так и семьи, в которых родители безработные. С новыми «рыночными» проблемами неожиданно столкнулись многодетные родители. У молодых возникли трудности с жильем, трудоустройством, рождением «незапланированных» детей. Пенсионеры тяжело переживают состояние одинокой старости, обреченности, социальной ненужности, страдают из-за невнимания со стороны близких. Свои сложности у неполных семей.
Безработица, ухудшение состояния здоровья людей, плохое социокультурное обслуживание, незанятость детей - все это дестабилизирует ситуацию на селе, отрицательно сказывается на нравственно-психологическом климате, взаимоотношениях взрослых и детей. Из-за подорожания транспортных расходов многие семьи оказались в своеобразной изоляции, они оторваны от большой культурной жизни, лишены человеческого общения, чего не могут восполнить ни радио, ни телевидение, ни газеты, доступность которых, кстати говоря, резко сократилась. Все это формирует у сельчан чувство дискомфортности и социальной заброшенности в этом изменившемся мире. Организуя различные праздники, встречи людей разных поколений, семейные чтения, социальные педагоги таким путем стремятся избавить людей от информационной блокады, вывести из состояния потерянности.
В сельской семье, как и городской, осознается необходимость подготовки детей к социальной самозащите. Делается многое для того, чтобы ребята решали задачи, связанные с поиском выхода из возникших затруднений, естественно опираясь на советы и поддержку взрослых. И вот здесь-то возможны сложности. Одна из них вызвана тем, что опыт старшего поколения уже не соответствует новым социальным отношениям. Недостаточный уровень культуры, слаборазвитая инфраструктура образовательных учреждений на селе не позволяют многим адаптироваться в современных условиях рынка и конкуренции.
Сельская среда не имеет должных условий для нормального развития художественных, музыкальных, умственных и физических способностей ребенка. Не способствуют этому и участившиеся случаи закрытия дошкольных учреждений. Неорганизованный досуг, беспризорность, незанятость детей - все это осложняет положение семьи, усиливает криминогенность сельской среды. Именно поэтому содержательный досуг всех категорий населения становится важным участком профессиональной деятельности социальных педагогов.
Вряд ли трудности, переживаемые сельчанами, ведут к распаду семей со стажем. Сельская семья стабильна. Это подтверждают диагностические обследования, проведенные в Олонецком районе Карелии, где преобладают полные семьи с одним, двумя детьми. Немало здесь и многодетных семей. Сельские женщины, как правило, превосходят городских в умении переносить трудности жизни. Молодые люди рано вступают в брак, причем прежде всего по любви. Однако браки не всегда прочны. К примеру, по данным Центра социальной помощи семье и детям Таврического района Омской области, из четырех молодых семей распадаются три. Причины - материальные трудности, отсутствие жилья.
Положение сельской семьи не везде однозначное. В некоторых деревнях практически нет невест. Встречаются сорокалетние пьющие мужчины, которые живут со старенькими матерями, не думая жениться. Есть неполные, одинокие семьи, повторные браки. Есть и юные девушки, ставшие матерями вне брака, но не готовыми к материнству. В деревне Анеево Тюменской области М. П. Гурьяновой случилось встретиться с шестнадцатилетней девочкой, родившей ребенка от сорокалетнего мужчины, вернувшегося из мест лишения свободы. На вопрос о том, что побудило к этому поступку, последовал ответ: «Скучно было, делать нечего».
Сельской семье сегодня очень трудно. Причины разные: экономические, психологические, бытовые, медицинские, педагогические. Но во всех случаях тяжесть решения социальных проблем государство стремится переложить на семью. Родители это чувствуют, видя, как падает их жизненный уровень. Их обездоленность подтверждается и центром социологических исследований департамента социальной защиты Московской области за 1994 г. По данным ученых, значительно снизились расходы родителей на покупку одежды и обуви для детей (на 17%), организацию отдыха, каникул (на 20%), питание (на 7%), приобретение книг (на 40%). Об ухудшении материального положения семей свидетельствует и то, что лишь 0,5% опрошенных оценили это положение как очень хорошее (неполные и одиночные семьи в этой категории отсутствуют), как хорошее - 3,1% (тоже нет этой категории). Считают свое положение средним - 32,6% и плохим - 44% опрошенных, а очень плохим - 11,9% родителей. В результате около 60% представителей семей вынуждены признать свое материальное обеспечение плохим или очень плохим.
Стабильность сельской семьи зависит от того, имеют ли взрослые обеспеченную в материальном плане работу. Развал многих совхозов и колхозов (основных работодателей деревни), закрытие промышленных предприятий обострили проблему самовыживания. Ныне безработный человек, особенно семейный, попадает в стрессовую ситуацию. Когда в доме не хватает необходимых вещей - одежды и обуви, еды на столе, - то все это может стать источником взаимных упреков, недовольств, а порой и трагедий. Многие семьи (особенно неполные, где есть дети, престарелые, инвалиды) пользуются денежными выплатами, но это, как правило, незначительные суммы, а свои возможности они реализуют в области так называемой вторичной занятости, т.е. в сфере переобучения, подработки.
Отрадно, что государство заботится о семьях, оказавшихся в экстремальной ситуации. Однако система экономической поддержки имеет сегодня и негативную сторону: она может вызвать иждивенческие, потребительские настроения. Кто-то отказывается от алиментов, не работает, а получает пособие. Нередко женщины (те, что не прочь выпить) увольняются с работы, забирая ребенка из дошкольного учреждения, чтобы посвятить себя его воспитанию. Результат может быть плачевным: брошенные, ненакормленные дети, стремящиеся при первой возможности убежать из дома, заняться бродяжничеством. Работники социальных служб отслеживают подобные тенденции и стремятся предотвращать их.
Все чаще говорят сегодня о помолодевшей преступности, ранних сексуальных связях, росте числа абортов среди несовершеннолетних, табакокурении, наркомании, которыми заражен и сельский контингент. Доступность всевозможных товаров для одних при их недоступности для других побуждает многих к изнурительному труду на собственном участке, а некоторых - к участию в сомнительных операциях, третьи же пребывают в состоянии подавленности, безысходности, социальной апатии.
Приходится признать, что когда-то крепкие устои сельской семьи, скрепленные религиозно-нравственными ценностями, народными традициями, начинают расшатываться.
В этом плане полезно сравнить российскую сельскую семью с зарубежной (сельской).
Американские социологи Эренсбург и Кимбалл изучали жизнь крестьян западной Ирландии. Они описали, что в крестьянских семьях существуют писаные и неписаные брачные соглашения, определяющие экономическое положение, владение землей, родственные связи и социальный статус людей. Если родители живут достаточно долго, они получают пенсию по старости. Она предоставляется после того, как они передают свои фермы сыну или дочери. Это осуществляется также по случаю женитьбы сына. Отец оставляет для себя и своей жены комнату и возможность пользоваться кухней, их обеспечивают всеми продуктами. Эти условия подробно обсуждаются в процессе сватовства, и родители невесты охотно соглашаются, понимая, что речь идет о последнем этапе жизни фермеров. Если невестка получает надлежащие наставления от своей матери, то сразу же по прибытии в дом мужа она тактично исполняет все указания свекрови, которая по-прежнему чувствует себя в доме хозяйкой, словно капитан на корабле. Если бы невестка посмела ей перечить, ее ждало бы множество неприятностей".
На основе таких соглашений жена входила в семью мужа. Ферма, дом и предметы домашнего обихода передавались от отца к сыну. Пока отец был жив, он полностью управлял делами всей семьи. Например, когда местный уполномоченный по земельным вопросам распределял работу, она поручалась пожилым мужчинам, хотя на деле ее выполняли их сыновья. В день зарплаты "старики" приходили получать деньги, заработанные сыновьями.
Отец руководил и другими сторонами жизни своих сыновей. "Мальчики" 45 и 50 лет осушали поля или продавали скот на ярмарке под руководством отца, который принимал все решения. Как пожаловался один из мужчин, "пока старик жив, я вечно остаюсь мальчиком". Но, несмотря на подобные жалобы, вся система этих отношений была хорошо отработана, "мальчики" и "девочки" успешно приспосабливались к требованиям крестьянской семьи и справлялись со своими обязанностями. С младенчества до 7 лет все дети находились под постоянным присмотром матери, работавшей по дому или в поле. Они чувствовали ее поддержку, заботу и любовь. После первого причастия в возрасте 6-7 лет проводилось четкое разделение между мальчиками и девочками, что оказывало влияние на их жизненный опыт. Мальчики начинали работать на ферме вместе с отцами и старшими братьями. Девочки оставались дома со своими мамами или другими старшими женщинами - членами семьи. Их учили ухаживать за домашними животными, работать в саду и выполнять другие дела по дому. Молодые девушки и женщины выполняли эту работу под руководством старших.
Четкое разделение труда по половому и возрастному принципам не изменялось и после вступления в брак. Отцы по-прежнему считали своих женатых сыновей "мальчиками", а замужние женщины обычно находились под контролем свекрови. Брак также предусматривал обязанности супругов по отношению к другим родственникам. При вступлении в брак каждый из них брал на себя обязательства своего супруга или супруги по отношению к членам семьи или дальним родственникам. Согласно ирландскому обычаю "дружелюбия", детей посылали помочь родственникам собрать урожай или провести семейное торжество. Даже самые дальние родственники могли рассчитывать на кров и пищу. В то время как исполнение общепринятых традиций "дружелюбия" вознаграждалось похвалой, невыполнение обязанностей вызывало осуждение и часто наказывалось. "Вблизи Р. владелец небольшой фермы не обрабатывал свой огород; свекор был вынужден посылать картофель незадачливому зятю; в конце концов однажды ночью разгневанные родственники жены избили его в его собственном доме".
Отечественные же социальные педагоги села с тревогой говорят о безразличии, равнодушии многих родителей к судьбе собственных детей, о резком снижении роли отцов в их воспитании. Все больше и больше семей попадают в категорию «группы риска». Трагедия современного села - семьи, где родители пьют. Страшно это социальное явление, ибо ведет к нравственной и физической деградации общества. Социальная помощь больным, страдающим злоупотреблением алкоголем, становится важнейшей функцией социальных служб на селе.
Горько осознавать: сегодня и в сельской местности участилось число случаев, когда родители невольно толкают ребят на путь преступлений. Достойна сожаления и возмущения ситуация, когда взрослые вынуждены идти на то, чтобы дети превращались в источник доходов. Их могут отправить торговать спиртным, порнографией и даже заниматься проституцией. Самые близкие люди, родители, пытаются заработать на собственных чадах, а если не получается в этом бизнесе, то могут изгнать из дома или превратить их жизнь в кромешный ад. Подростки, которые нигде не учились или бросили школу, - страшный упрек нашей действительности. Честь и хвала тем социальным педагогам, которые стремятся предупредить или предотвратить подобные явления.
К числу бед, которые коснулись и сельской семьи, отнесу неуважение к старости, людям преклонного возраста. Родственное вымогательство как социальное явление порождено сегодня рыночной стихией. В одной из российских деревень мне случилось видеть, как взрослый, неработающий сын обирал одинокую мать-пенсионерку. Предотвратить нравственную деградацию личности, сберечь семью от социального конфликта поколений - важнейшая задача социальной работы на селе.
Сегодня культурные запросы, потребности большинства сельских семей незначительны. Образовательный уровень сельчан гораздо ниже, чем у горожан. Отсутствие возможностей для удовлетворения культурных запросов нельзя считать причиной особого дискомфорта сельской семьи. Скорее сказывается привычка к такому образу жизни, когда ограниченность культурной жизни становится нормой. И зачастую заработанные в результате сверхусилий финансовые средства идут на удовлетворение не духовных, а материальных запросов. Понятно, родители предпочитают накормить, одеть, обуть ребенка, купить вещи, нужные предметы. К сожалению, сельским людям негде послушать музыку, посмотреть спектакль, пообщаться в культурном обществе, провести семейный вечер в приличном заведении, незачем нарядно одеться. Едва теплится прежняя культурно-образовательная, физкультурно-оздоровительная работа, в результате которой дети получали «путевку в жизнь».
Общественные невзгоды сегодня особенно коснулись семьи. Как отреагировала нормальная сельская семья на рост цен, безработицу? Обнаружилось, что многие селяне расширили свое подсобное хозяйство, обзавелись домашним скотом, разумно используют лето, чтобы сделать заготовки на зиму. Совместный труд членов семьи стал лучшим средством в борьбе с бедностью, нуждой, незанятостью. Верно говорят: работа держит в узде великие беды - скуку, порок и нужды. Благодаря домашнему труду сельские дети постигают технологию трудовой деятельности, уважительно относятся к людям. Но что делать с монотонностью, однообразием, тяжелыми условиями крестьянского труда? Все это вряд ли способствует вхождению свободного человека в мир новых социально-экономических отношений.
Уверена: именно сельская семья способствует становлению людей предприимчивых, т.е. хозяйственников, будущих предпринимателей. Здесь уместно вспомнить слова Ивана Стебута, патриарха русского земледелия: «Желаете поддержать нравственность в народе - поддержите семью; хотите сохранить в целости здоровье семьи - поддержите деревню и сельское хозяйство».
Сельская семья была и остается хранительницей традиций, исторической памяти предков. Художественные ремесла - домашнее ткачество, плетение кружев, резьба по дереву, вышивание, вязание - еще живы в народе. Обладая несомненными воспитательными возможностями, они сегодня используются и как средство для существования и как способ самообеспечения.
Сельская семья по-прежнему сильна родственными связями. По данным обследования семей Олонецкого района Карелии (сентябрь 1994 г.), 58% респондентов назвали в числе тех, с кем чаще всего общаются, своих родственников. Не забыто и понятие «Отчий дом». Если дочери и сыновья живут в райцентре, поселке, городе, то чаще, чем горожане, навещают стариков родителей, проживающих в отдаленных деревнях, помогают по хозяйству, «подбрасывают» внуков, не забывают о помощи в период сезонных работ, помогают материально.
2. Городская семья: особенности и проблемы
Городская семья, как это и вытекает из ее социального статуа, была и остается первой жертвой прогресса. Среди городских семей в России преобладают нуклеарные (бездетные и одно-двухдетные семьи). Растет доля семей, состоящих только из матери (отца) и детей. Совместное проживание трех поколений становится все более редким явлением, как в городах, так и на селе.
Снижение рождаемости и нуклеаризация семей ведут к сокращению среднего размера семьи, изменению структуры семей по числу членов, увеличению числа семей, состоящих из 2 - 4 человек (особенно из 2-х) и снижению числа и доли больших семей в 5 - 6 и более человек. Особенно быстрый рост малых семей отмечался в 70-е годы. В 80-е годы наблюдался рост числа семей из 2 (за счет роста неполных и иных «осколочных семей») и 4 - 5 человек (за счет некоторого роста числа семей с двумя детьми вследствие роста вторых рождений в 1983 - 1987 годах) при некотором сокращении семей из 3 человек.
Анализ распределения семей по их размеру свидетельствует об устойчивой тенденции к росту доли семей из 2 человек и снижению доли семей из 6 и более человек в общей численности семей как в городе, так и на селе. Доля семей из 3 - 5 человек за 80-е годы изменилась незначительно. Сохраняются устойчивые различия в структуре городских и сельских семей. Для городов характерна повышенная доля семей из 3 - 4 человек, главным образом за счет нуклеарных и молодых супружеских нар, живущих с одним или двумя родителями. В 1989 году семьи такого размера составляли в городском населении 55,7%, в то время как в селе - лишь 46,7%. В сельском же населении повышенная доля семей из 2 человек объясняется ростом числа пожилых пар без детей - «пустых гнезд» - в связи с большой миграцией молодежи в города. Повышенная доля в селе семей из 5 и более человек обусловлена в основном большей рождаемостью.
Для России характерно сохранение значительной дифференциации в размерах семьи и семейной структуре населения между национально-территориальными образованиями и районами преимущественного проживания русских. Она связана, прежде всего, с большими различиями в уровне рождаемости, а также с этнокультурными факторами формирования и развития семьи. При среднем размере семьи в 3,23 человека медиана распределения регионов по размеру семьи равна 3,19 человека, что свидетельствует об асимметрии распределения и преобладании регионов с размером семьи ниже среднего по РФ.
Анализ показателя среднего размера семьи в территориальном аспекте свидетельствует о том, что высокий размер семьи (3,5 и выше) характерен для автономных республик, областей и округов Северного Кавказа и Сибири. Наибольший размер семьи - в республиках с наиболее высокой рождаемостью: в Дагестане, Калмыкии, Туве, Бурятии и Якутии. Средний размер семьи (3,3 - 3,4) имеют остальные, не вошедшие в первую группу автономии и ряд областей Сибири и Дальнего Востока. Единственная автономия, попавшая в число регионов с низким размером семьи, - Карелия (3,2). Наименьший размер семьи отмечается в европейской части России, особенно в областях Северо-Запада и Центрального района (3,0 - 3,1). Колебания среднего размера семьи в сельской местности больше: от 5,15 в бывшей Чечено-Ингушетии до 2,82 в Псковской области. Доля больших семей (7 и более человек) варьируется от 17,6% в бывшей Чечено-Ингушетии до 0,6% в Ивановской области.
Многодетная семья давно уже перестала быть типичной для России. Сокращается их число и доля в семейной структуре. По данным переписи 1989 года, среди городских семей лишь 4,1% имели 3 и более детей, в селе - 10,6%, а в среднем по России - 5,7%. На долю многодетных семей приходится 20,5% от общего числа детей до 18 лет. Среди городских детей в многодетной семье растет каждый седьмой (14,4%), среди сельских - более трети (36%). В Москве доля многодетных семей - 1,9%, а проживает в них 7,9% детей.
Доля одиночек в российском населении колеблется от 11,2% в Тверской области до 2% на Чукотке. Доля членов семей, проживающих отдельно, - от 10,6% в Магаданской области до 3% в бывшей Чечено-Ингушетии.
Изменение экономического положения семей. Определяющее значение для развития семьи имеют ее экономическое положение, социальная защита.
По мнению специалистов, универсальным инструментом в оценке уровня жизни различных типов семей является минимальный потребительский бюджет (в % от бюджета). Этот бюджет состоит из трех основных частей: минимальный набор необходимых продуктов питания - около 35%; обувь, одежда и другие непродовольственные товары - около 32%; оплата коммунальных и культурно-бытовых услуг, налоги, платежи - около 33%.
Основным показателем благосостояния семьи является соотношение среднедушевого дохода ее членов и прожиточного минимума. По оценкам экспертов, в 1991 году среднедушевой доход был ниже прожиточного минимума у 40% населения России, а к концу 1998 года в эту группу можно было отнести уже около 86% населения. По официальным данным, 32% семей имели в ноябре 1992 года доходы ниже уровня бедности, при этом бедных среди семей с двумя детьми было 47%, среди трехдетных - 72%.
В результате глубокого снижения уровня жизни резко возросли расходы на питание в общих потребительских расходах семей. В городских многодетных семьях, семьях матерей-одиночек этот показатель доходит до 80%. По принятым в мире стандартам, если расходы на питание составляют 50% и более, то это свидетельствует о чрезвычайно низком уровне жизни.
Эксперты полагают, что руководители всех звеньев государственного аппарата, ученые, занимающиеся исследованиями проблем уровня жизни, недооценивают отрицательные последствия ухудшения питания населения (8, С. 43). Неполноценное питание людей влечет за собой ухудшение здоровья беременных женщин и рост численности рожденных детей с весом ниже принятых медицинских норм; увеличение удельного веса новорожденных с ослабленной иммунной системой; ухудшение всех показателей физического и психического развития и здоровья детей и, как следствие, увеличение заболеваемости и смертности детей всех возрастов. Плохое питание сказывается на трудоспособности работающего населения, на состоянии здоровья пожилых людей, сокращая продолжительность их жизни, создает серьезную угрозу здоровью подрастающего поколения и чревато серьезными социальными издержками и экономическими потерями.
Негативные моменты в демографическом развитии России объясняют переживаемыми ныне трудностями в социально-экономической сфере. В то же время среди ученых продолжаются дискуссии о том, в какой мере нынешняя демографическая динамика объясняется глобальными изменениями характера воспроизводства населения, в какой - особенностями нынешней ситуации в России, в какой - структурными сдвигами.
Список использованной литературы
1. Антонов А. И. Семья, рыночная экономика, государство: кризис социальной политики // Вестник МГУ. Сер.18. Социология и политология. – 1999. - №3. – С. 87 – 103.
2. Бестужев-Лада И. В. Современная семья и ее проблемы // Вопросы философии. – 1979. - №6. – С. 176 – 177.
3. Бондарь Л. Семья: прошлое и современность // Бондарь Л. Введение в скаутинг: книга для родителей и для других взрослых. – Женева, 1990.
4. Голод С. И. Будущая семья: какова она? (социально-политический аспект). – М.: Знание, 1990.
5. Гуд У. Социология семьи // Социология семьи. Проблемы и перспективы. – М.: Прогресс, 1965.
6. Гурьянова М.П. Сельская семья и общество // Педагогика. - 1995.- №3.-14-19.
7. Дармодехин С. В., Елизаров В. В. Проблемы семьи и семейной политики (по данным социологических исследований) // Социально-политический журнал. – 1993. - № 9 – 10. – С. 43 – 53.
8. Комаров М. С. Введение в социологию. – М.: Открытое общество, 1994.
9. Проблемы семьи и детства в современной России. – М.: Педагогика, 1992.
© Размещение материала на других электронных ресурсах только в сопровождении активной ссылки
Контрольная работа по социологии
Семья прочно «встроена» в социальный организм деревни, через нее передаются воздействия всего комплекса условий жизни на отдельные виды деятельности сельского населения и особенно на принятие таких решений, которые влекут за собой осуществление демографических событий: рождение детей, заключение браков, разводы, миграцию. Эти события, изменяя число и состав семей, меняют численность, половозрастную структуру и некоторые другие характеристики сельского населения в целом. Многие факторы, воздействующие на развитие населения, непосредственно связаны с демографическим составом семей, т. е. числом членов семьи и т. д.
На семейную жизнь сельского населения накладывали свой отпечаток естественные, природно-географические факторы. Близость к природе, покой, тишина, отсутствие привычных для города шума, спешки, большого транспортного движения, загазованности воздуха, скопления людей - все эти благоприятные условия жизни на селе были явными его преимуществами.
В общем же развитие семьи в эти годы в городе и на селе происходило в одном направлении, которое характеризовалось прежде всего определяющим влиянием единых социально-экономических и правовых основ. И механизм взаимосвязи социальной среды и демографического настроя личности был одинаковым и для города, и для села. Особенности складывания семейной структуры неразрывны с тенденциями социально-демографической ситуации. Поэтому важнейшими факторами, определяющими динамику численности семей разного типа и состава, являются долгосрочные изменения в брачности, рождаемости, разводимости, смертности, половозрастном составе, а также процессы миграции, нуклеаризации семей и т.п.
На период 1960-х - 1980-х гг. пришлись существенные перепады в численности поколений, участвовавших в формировании семейной структуры населения, обусловленные особенностями социально-экономического и политического развития России. На рубеже 60-х гг. вступали в брак и рожали детей предвоенные (многолюдные) поколения, в середине 60-х гг. - военные, а в начале 70-х гг. - поколения послевоенных лет рождения. На рубеже 80-х гг. обзаводились семьями уже дети предвоенных поколений. В сельской местности эти перепады поколений усиливались в результате миграционного оттока населения. За 30-летний период (1959 - 1989 гг.) сельское население Западной Сибири сократилось на 25,9 % (с 5527,3 тыс. до 4097,7тыс. чел.). В еще большей мере (на 27,8 %) произошло уменьшение сельского семейного населения: в 1959 г. члены сельских семей (с учетом живущих отдельно) насчитывали 5369,8 тыс. чел., в 1979 г. - 3990,3 тыс., в 1989 г. - 3877,3 тыс. чел.
По семейному положению переписи делят население на 3 категории: живущие в семьях, живущие отдельно, но связанные с семьей общим бюджетом, одиночки. Доли этих категорий населения за рассматриваемый период изменились незначительно. В конце 80-х гг., как и 30 лет назад, большая часть населения жила в семьях, хотя ее удельный вес несколько снизился. В селах региона, согласно переписи 1959 г., 92,5 % населения составляли члены семей, проживавшие совместно, 4,4 % - отдельно, а 3,1 % являлись одиночками. В 1989 г. доля совместно проживавших снизилась до 91,7 %, отдельно - до 2,9, а одиноких - повысилась до 5,4 %. Городские семьи региона в 1989 г. объединяли 88,8 %, сельские российские - 89,4 %. .
Доля живших отдельно членов семьи в селах была незначительной, за 30-летний период она сократилась, оставаясь меньше, чем городе (в 1989 г. - 5,2 %).
Численность этой категории сельчан также уменьшилась - с 243,8 тыс. до 120,5 тыс. чел. Группа этих т. н. «членов семей» в основном состояла из мужчин (на 67,7 %), причем, как правило, молодых, уехавших из дома на работу или учебу в город, служивших в армии и т. п. Сельские женщины реже жили отдельно от семьи.
Среди одиноких людей на селе, напротив, преобладали женщины, причем большей частью преклонного возраста. Женское одиночество было следствием более вероятного для женщин овдовения и менее вероятного вступления в повторный брак. По переписи населения 1959 г., женщин среди одиноких сельчан было 75,7 %. Это были в основном одиночки военного времени, вдовы войны. К 1989 г. их удельный вес снизился до 68,6 %, а численность возросла с 130,0 тыс. до 151,3 тыс. чел. Удельный вес одиноких мужчин поднялся с 24,3 до 31,4 %, увеличилось и их количество с 41,8 тыс. до 69,1 тыс. чел. Однако доля одиноких людей на селе во всей семейной структуре оставалась к концу 80-х гг. все же меньшей (5,4 %), чем в городе (6,0%), где проживала основная их часть: в 1959 г. - 64 %, в 1989 г. - 74,7 %.
Рост числа одиночек объяснялся многими причинами: это и изменения в половозрастной структуре населения, в том числе старение, и повышение уровня смертности, разводимости, и миграции молодежи из села, и деление семей, и малодетность многих из них и т.д. Поэтому среди одиноких людей были и молодые, еще не вступившие в брак, и пожилые, чья семейная жизнь прекратилась из-за овдовения, и лица среднего возраста, оставшиеся без семьи в результате развода, и их «половины», пополнившие собой группу неполных семей.
Очевидно, что если человек проживает отдельно, то он не может быть членом никакой семьи. Длительный отрыв от семьи (служба в армии, продолжительная командировка, отъезд на работу в город и т.п.) - предпосылка окончательного отделения от нее, хотя связи с родителями могли сохраняться довольно долго. На этом основании «одиноких» и «отдельно живущих» рассматривают как единую категорию семейного состояния, включая ее в общую семейную структуру. Правомерность такого подхода базируется также и на том, что одиноко проживающие находятся на досемейном или на послесемейном этапе жизни и поэтому не противопоставляются всей совокупности семей, а входят в нее как часть. В литературе такое образование часто называют не семьей, а домохозяйством (или хозяйственной ячейкой), которое охватывает не только семейные, но и внесемейные структуры, включая и одиноких. Семья и домохозяйство отражают взаимосвязанные, но все-таки разные аспекты функционирования населения: семья - преимущественно демографический (репродуктивный), а домохозяйство - экономический.
За рассматриваемый период произошло значительное сокращение (на 14,5 %) общего количества домохозяйств (хозяйственные ячейки одиночек и собственно семьи) в селах Западной Сибири. (См.: Приложение табл. 12).
Число семей за весь период в селах региона уменьшилось на 11,5 % (в городах - возросло в 2,2 раза). В 1959 г. сельские семьи составляли 49,1 % общего числа семей, в 1989 г. - 27,4 % (городские - соответственно 50,9 и 72,6%). Резкое сокращение числа семей на селе (на 14,1 %) произошло в 60-е гг., когда и все сельское население уменьшилось на 15,4 %. В последующие годы происходил даже некоторый рост, однако общее количество семей к концу 80-х гг. не достигло показателя 1959 г. Общий процесс изменения численности семей на селе был обусловлен не только существенным перераспределением населения между городом и деревней, но и переменами в его возрастной и брачной структуре: старением населения и уменьшением доли бракоспособных молодых людей.
Наиболее существенные перемены происходили в численности и удельном весе самых малых (2 чел.) и самых больших (6 и более чел.) семей. Доля первых увеличилась с 17,7 до 26,8 %, вторых - снизилась с 13 до 4,4 %. Причем главные изменения в соотношениях семейств по величине произошли в 70-е гг., когда наиболее высокими были среднегодовые темпы прироста малых семей. В 80-е гг. этот процесс, как и темпы снижения доли больших семей, проявляли тенденции к затуханию. К относительно устойчивым по своему положению в общем числе домохозяйств можно отнести доли семей из 3 - 5 чел. По данным всех переписей населения, их общий удельный вес менялся в пределах 45,1 - 45,7 %. На селе стабильно доминировали семьи из двух человек. Это во многом объяснялось ростом числа пожилых пар без детей в связи с большой миграцией молодежи в города. Мать с одним из взрослых детей, обычно с сыном-холостяком или разведенным - также весьма распространенный тип сельской семьи из двух человек. К концу 80-х гг. сельская семья чаще всего состояла из двух человек (26,8% всех домохозяйств), на втором месте 4-членныe семьи (19,5 %), несколько меньше (17,9 %) 3-членныx семей. В городах были 2-х, 3-х и 4-членные семьи, существенно меньше было крупных, чем на селе.
За рассматриваемый период средние размеры сельских семей региона сократились и приблизились к городскому стандарту. Будучи в 1959 г. более крупными, чем в РСФСР, к концу 80-х гг. они стали практически равными российским. Особенно быстро средний размер семьи сокращался в 70-е гг., в 80-е гг. наметилась его стабилизация.
Как показали исследования, сокращение величины семьи, обусловлено следующими факторами: 1) приростом числа молодых браков вследствие снижения возраста вступления в брак и общего изменения возрастно-половой структуры населения; 2) тенденцией к обособлению молодых семей; 3) тенденцией к малодетности семьи как следствия ограничения родителями численности потомства; 4) накоплением в населении семей с одним из родителей в результате развод овдовений, не компенсированных повторными браками.. Наибольшего внимания заслуживают два обстоятельства - нуклеаризация семей и сокращение рождаемости. Соотношение их в разные времена было различным. До начала 70-х гг. роль одного из главных факторов уменьшения семьи сыграло снижение рождаемости. В дальнейшем малодетный образ жизни сказывался на сокращении ее размера опосредовано - через скорый переход супружеских пар на «последетную» стадию. Применительно к 80-м гг. главным фактором тенденции снижения среднего размера семьи было уже не сокращение числа детей в семье, а уменьшение величины 3-поколенных семей в результате их разделения (или нуклеаризации). Главными участниками этого процесса являлись, как правило, родительские семьи и семьи выросших детей.
Вместе с тем, на селе возрастали потребности в культурно- бытовом обслуживании, поскольку малые семьи нуждались в нем больше, чем крупные, которые чаще держали корову, вели свое хозяйство, имели бабушек, присматривающих за детьми, и поэтом менее остро воспринимали отсутствие столовых, детских садов, недостатки в снабжении продуктами питания и т.п. Известный ученый Т. С. Мальцев, говоря о современной деревне, сетовал на то, что «крепких семей нынче на деревне не густо. Два-три человека - разве это семья?»..
В целом же оценивая развитие взглядов на семью и семейную политику в 60 - 80-е гг., важно заметить, что эти проблемы были вытеснены на периферию приоритетных задач социальной политики. Правда, с известной степенью условности можно считать, что семейная политика все же была составной частью социально-демографической политики. В партийно-правительственных документах тех лет неоднократно предписывалось усилить поддержку семьи, материнства и детства, декларировалась озабоченность обострением проблем народонаселения и подчеркивалась важность проведения более активной и эффективной демографической политики, учитывающей региональные особенности.
Обозначившийся в 70 - 80-е гг. дефицит трудовых ресурсов заставил директивные органы обратить большее внимание на проблемы демографии и семьи, согласиться с предложениями демографов о необходимости усиления внимания к семье, расширения ее поддержки. Это, в частности, выразилось в принятии комплекса мер, введенных в СССР в 1981- 1983 гг., а в РСФСР - в 1981 - 1982 гг. (поэтапно, по peгиoнам страны). Эти меры содержали новые принципы поддержки семьи. Так, были введены единовременные пособия, начиная с рождения первого ребенка. Ранее такие пособия выплачивались лишь после рождения 3-го ребенка, что отсекало от поддержки две трети детей. Единовременные пособия на первого ребенка составляли 50 pyб., на второго - 100 руб., на третьего - увеличены в 5 раз (с 20 до 100 руб.). Был введен частично оплачиваемый отпуск по уходу за ребенком до 1 года в размере 35 руб. (50 руб. в районах Сибири, Севера и Дальнего Востока). Отпуск оплачивался одинаково, независимо от очередности рождения, доходов и других характеристик семьи. .
Эти и другие меры были ориентированы на создание лучших условий для роста населения и воспитания подрастающих поколений, на усиление государственной помощи семьям с детьми, сокращение смертности и заболеваемости, на совершенствование охраны материнства и детства. Реализация данных мер в сочетании с крайне благоприятной для роста рождаемости возрастной структурой, сложившейся впервой половине 80-х гг. (в этот период через возраст наибольшей интенсивности деторождения 20 - 24 года проходило многочисленное поколение родившихся в 50-е - начале 60-х гг.), способствовала росту общего числа рождений, начавшемуся еще в 70-е гг. и продолжавшемуся вплоть до 1987 г. Несколько увеличились число и доля рождений вторых и третьих детей, за счет чего в 80-е гг. наблюдался некоторый рост удельного веса 4-членных семей.
Эти обстоятельства позволили как ученым, так и политикам трактовать динамику демографических показателей как свидетельство успешности социально-демографической политики, порождали иллюзию "управляемости" демографических процессов. Однако благоприятные изменения оказались кратковременными и преходящими. В конце 80-х гг. начался новый этап снижения рождаемости. Это явилось следствием как структурных сдвигов (в активный детородный возраст вступало малолюдное поколение 60-х гг.), так и ухудшения социально - экономической обстановки в стране.
Снижение рождаемости находилось в тесной связи с перестройкой социальных отношений, изменением образа жизни самой семьи. Если раньше дети были опорой для родителей в старости, то введение в 60-е гг. пенсионного обеспечения сделало пожилых людей относительно независимыми. Это ослабило роль многодетности как своеобразного гаранта материальной о6еспеченности в старости. В результате стала уходить в прошлое традиционная потребность крестьянской семьи в детях как потенциальных работниках, источнике доходов и услуг. Исчезало прагматическое отношение к детям.
Изменилось и положение женщины в обществе и семье. В 60 - 70-е гг. произошло такое важнейшее социально-экономическое и демографическое событие, как вовлечение трудоспособных женщин в общественное производство, ранее занятых в домашнем и личном подсобном хозяйстве (далее ЛПХ) (это как раз совпало с ограничением последнего). Так, если в 1959 г. в Западной Сибири личным подсобным хозяйством занималось 434,7 тыс. женщин, то в 1979 г. - уже только 17,6 тыс. В историографии факт вовлечения их в народное хозяйство и его последствия оцениваются теперь весьма негативно. "Выиграв тактически за счет получения некоторого количества дополнительных рабочих рук в 60 - 70-х гг., - отмечает Л.Н. Славина, - общество понесло стратегические потери из-за резкого снижения рождаемости… Вовлечение женщин в общественное производство обернулось разрушением внутрисемейного трудового уклада крестьянской жизни...» .
Нормальным актом семейного поведения, в том числе и на селе, становились внебрачные рождения. До конца 60-х гг. число таких рождений снижалось, а затем стало постепенно расти, причем в 80-е гг. даже более быстрыми темпами, чем брачные. В 1970 г. каждый 10-й новорожденный в России появлялся вне брака, в конце 80-х гг. - уже каждый 7-й. . Причем Западная Сибирь по этому показателю "опережала" Россию. В 1986 г. удельный вес детей, рожденных женщинами, не состоявшими в зарегистрированном браке, в общем числе родившихся составлял в Российской Федерации 12,4 %, в 1990 г. - 14,6 %, в регионе - соответственно 14,4 и 16,5%. .
Согласно исследованиям А.Р. Михеевой, внебрачные рождения были распределены по всему репродуктивному периоду женщин с преобладанием в самой младшей (15 - 19 лет) возрастной группе. Почти каждый третий ребенок, родившийся у матери этого возраста в сибирских селах, был внебрачным. Причем это было как в начале 70-х, так и в конце 80-х гг. Показатели внебрачной рождаемости в группе женщин 20 - 29 лет понизились (именно в ней были сосредоточены брачные рождения), но оставались при этом выше, чем в России. В самой старшей возрастной группе женщин (40 - 49 лет) эти показатели, наоборот, повысились: в конце 80-х гг. в сибирских селах почти 40% детей, родившихся у матерей этого возраста, были внебрачными. Установлена также долговременная устойчивая тенденция большей частоты рождений третьей, четвертой и выше очередностей вне зарегистрированного брака, чем в браке. Ведь вероятнее всего, что рождение вторых, третьих, четвертых внебрачных детей связано с прекращением в результате развода или овдовения первого брака и стремлением женщин к повторному браку, который возникал зачастую вслед за появлением ребенка.
Таким образом, для сельского населения Западной Сибири рассматриваемого периода внебрачная рождаемость становилась социальной и демографической реальностью, которая влияла на многие стороны жизни, в первую очередь, на формирование его семейной структуры. Исходя из высоких показателей внебрачных рождений, можно было бы, казалось, говорить и о высокой доле неполных монородительских семей. Однако данные переписей населения 1979 и 1989 гг. о динамике числа и состава семей с детьми свидетельствуют о том, что удельный вес таких семей среди всех семей с несовершеннолетними детьми имел тенденцию к снижению (соответственно 10,4 и 8,2 %). Полные нуклеарные семьи с детьми преобладали, и их доля в межпереписной период увеличилась на 10 п. п. (с 68,0 до 78,1 %). Так что тенденция была явно благоприятной - снизилась доля сельских детей, живущих с одним из родителей (чаще с матерью), и возрос удельный вес детей в полных семьях. .
Если же говорить о 70 - 80-х гг. в целом, то для них характерно уменьшение доли семей с несовершеннолетними детьми, что явилось результатом перехода сельских семей к малодетности. Увеличивались число и удельный вес бездетных семей. Так, в Томской области в 1970 г. таких было 22 %, в 1979 г. - 36, в 1989 г. - около 40 %. . В Западной Сибири семьи без детей в 1989 г. составляли 38,2 %, в том числе в городе - 36,9, на селе - 41,7 % (в 1979 г. - 37,2 %). Однако в основном (почти на 3/4) это были уже «последетные» семьи пожилых супругов, взрослые дети которых жили отдельно. Причем в селах срок появления бездетной семьи мог быть весьма коротким из-за отъезда подрастающих семей на учебу в город и т. п. Небольшая часть семей без детей могла находиться на начальном этапе своего жизненного цикла и их пока не имела, другая часть - действительно бездетные семьи.
На эволюцию семейной структуры сельского населения активно оказывал влияние процесс возникновения браков. В конце 50-х гг. брачную структуру сельского населения региона нельзя было признать нормалъной. Перепись населения 1959 г. зафиксировала послевоенное состояние диспропорции полов на "брачном рынке" - относительно низкие показатели состоящих о браке женщин в возрасте старше 35 - 40 лет. Лишь чуть больше половины сельских женщин 40 - 49 лет имели мужа, а старше 50-ти - и того меньше. Напротив, большой дефицит мужчин на селе (они составляли 45,6 % населения) стимулировал их повышенную брачность.
Дальнейшая нормализация соотношения численности полов приводила к снижению повозрастных показателей мужской и росту женской брачности. С конца 70-х гг. повышению уровня женской брачности способствовал уже дефицит женщин, вызванный их интенсивной миграцией из деревни в город; начавшийся с конца 60-х гг. Численность молодых женщин 16 - 24 лет в селах Западной Сибири в 1979 г. была на 18 % меньше численности их ровесников-мужчин, в 1989 г. - на 15 %. Недостаток женщин обусловил определенное брачное поведение сельских мужчин. Они стали жениться в довольно молодом возрасте, практически сразу после службы в армии. Такая модель брачного поведения оказалась довольно устойчивой: в 1970 г. к 20 годам 8 % 16 - 19-летних женщин западносибирского села уже вступили в первый брак, в 1979 г. - 12, а в 1989 г. - 15 %. . Нормализация брачности в Западной Сибири, как и в России в целом, произошла к концу 70-х гг., когда за пределы активного возраста вышли поколения мужчин, затронутые войной. Но даже и в периоды послевоенных диспропорций численности мужчин и женщин, зафиксированные в 1959 и 1970 г., уровень брачности сельского населения в регионе был заметно выше, чем в России, а также в городах. Более высоким он оставался и в последующие годы. Это объясняется большей традиционностью брачного, семейного положения сельских жителей по сравнению с горожанами и с обитателями европейской части России. Кроме того, здесь большее влияние оказывал структурный фактор - более молодой возрастной состав населения и более благоприятное соотношение численности мужчин и женщин в бракоспособных возрастах.
Таким образом, анализ семейной структуры населения позволяет сделать вывод, что в западносибирской деревне на протяжении ряда лет происходил процесс разукрупнения сложных семей, увеличивался удельный вес небольших семей из 2 - 3 чел. В целом это прогрессивная тенденция, свидетельствующая об улучшении условий жизни сельских жителей. Однако значительная часть «малых» семей - это пожилые супруги или неполные семьи. А с точки зрения перспектив демографического развития деревни рост удельного веса таких семей представляется явлением негативным, тем более, что одновременно снижалась доля семей типа «брачная пара с несовершеннолетними детьми», которые являлись наиболее перспективными с точки зрения воспроизводства населения.
Социологические исследования выявили зависимость между размером сельской семьи и способом получения ею доходов. . Прочность сельской семьи зависела от множества факторов. К усилению семейных связей вела большая заинтересованность в подсобном хозяйстве. Семьи, имевшие в своем распоряжении участок земли и скот, отличались большей психологической ycтoйчивостью, чем те, которые не ориентировались на ЛПХ. Там, где важным источником семейного дохода являлось ЛПХ, семьи были заметно крупнее тех, в чьем бюджете преобладали поступления от общественного хозяйства. Заинтересованность в подсобном хозяйстве вела к укреплению семейной кооперации и семейных связей. Таким образом, сокращение доли крупных семей как бы отразило отход от сельскохозяйственной ориентации и личного подворья т. к. по мере сокращения величины ЛПХ деревенского жителя уменьшался и размер его семьи. С падением экономической роли личного хозяйства исчезла необходимость крупномасштабной семейной кооперации. С 1972 по 1989 г. средний размер семьи колхозников в Западной Сибири снизился с 3,82 до 3,68 чел. .
Развитие ЛПХ сельских жителей в конце 1970-х - 1980-е гг. прежде всего определялось состоянием сельскохозяйственного производства, возможностями и потребностями семьи в обзаведении хозяйством и характером государственной политики в отношении аграрного сектора, в том числе и ЛПХ. Вместе с тем на численность и масштабы индивидуальных хозяйств влияло и множество других факторов, дифференцирующих их по регионам, сельским административным районам, типам сельских поселений и семей. На уровне регионов, областей и районов эти различия определялись главным образом природно-климатическими условиями, степенью освоенности территорий, а также социально-демографической структурой населения. На уровне поселений - их социально экономическим развитием, административным статусом и численностью. На семейном уровне - жилищными условиями, занятостью работающих членов семьи и ее демографическим типом.
Функционирование ЛПХ на территории Сибири имело свои особенности в силу определенных природно-климатических условий. Континентальный климат с резкими контрастами и неравномерно выраженными сезонами года - продолжительной суровой зимой, довольно коротким, но в большей части региона теплым, а на юге жарким летом и продолжительными весной и осенью - ограничивал возможности развития растениеводства и животноводства, не позволяя выращивать весь ассортимент плодов и овощей открытым способом и затрудняя содержание скота.
Размеры, состав и условия ведения ЛПХ зависели от ступеней урбанизации и уровня социально-экономического развития сельскохозяйственных поселений. Чем более урбанизированы были населенные пункты, тем меньших размеров они имели ЛПХ. Группа подобных поселений в Западной Сибири всегда была немногочисленной - в среднем около 10 %, в них проживала 1/5 часть сельского населения. Неурбанизированные поселения со слаборазвитой экономической структурой, низким уровнем аграрного производства и слабой инфраструктурой, с проживанием подавляющей части семей в собственных, практически неблагоустроенных домах, но с наличием приусадебного участка и хозяйственных построек при них стимулировали ведение личных хозяйств. Такие поселения составляли около 40 % примерно с одной четвертью населения. Промежуточное положение между двумя указанными типами занимали поселения со среднеразвитым экономическим состоянием и социальной инфраструктурой (около 50 % всех населенных пунктов и чуть меньше половины проживающего в селах региона населения). По сравнению со второй группой поселений размеры личных хозяйств в них были почти в 1,5 раза меньше. .
Наличие приусадебного участка, его месторасположение, а также условия для содержания скота находились в прямой зависимости от того, где проживал владелец личного хозяйства, - в собственном доме или в квартире. По данным социологов, у проживающих в отдельном доме размер участка был в 2 раза больше, чем у живущих в многоквартирном доме. Среди первых 87,4 % семей содержали скот в своем хозяйстве, а среди последних - только 12,5%. . Ведение ЛПХ на селе предполагало проживание в домах усадебного типа, чему соответствовало традиционное крестьянское жилье - собственный дом с приусадебным участком и надворными хозяйственными постройками.
Сельское строительство было ориентировано на обеспечение семей, как правило, отдельными благоустроенными с приусадебными участками и постройками для домашнего скота, птицы и личных транспортных средств. Однако хозяйственные возможности сельчан, уже проживающих в многоквартирных домах, были ограничены из-за отсутствия необходимых условий для ведения ЛПХ. Им приходилось заводить земельные участки за пределами села, испытывая при этом определенные неудобства, а многим - отказываться совсем от содержания скота.
Западносибирская деревня в рассматриваемый период являлась традиционно трудонедостаточной: численность лиц трудоспособного возраста уменьшалась. А если учитывать, что ведение ЛПХ обеспечивалось за счет лиц, совмещающих работу в общественном производстве и личном хозяйстве и в большей мере являлось делом трудоспособной части сельского населения, то общая трудовая нагрузка экономически активного населения была непомерно высокой. Работники общественного производства тратили на ведение личного хозяйства 650 - 700 часов в год из 1700 часов, требующихся в Сибири на содержание одного личного подворья. .
В середине 80-х гг. в ЛПХ населения СССР находилась примерно пятая часть всего крупного рогатого скота, свиней, овец и коз, около трети коров. Посевные площади в этой категории хозяйств составляли 6,2 млн. га, из них под картофель и овощебахчевые культуры было занято 70 %, под зерновые - 15, кормовые - 14 и технические культуры - 1 %. ЛПХ специализировались главным образом на трудоемких культурах, производство которых в общественных хозяйствах, во-первых, было недостаточно механизировано, а во-вторых, не удовлетворяло растущих потребностей населения.
В 1985 г. в ЛПХ производилось мяса, молока, яиц, овощей примерно 30 %, плодов и ягод - 54, шерсти - 26 %. Объем производства в личном секторе сельского хозяйства возрос в 1981 - 1985 гг. по сравнению со среднегодовым за 1961 - 1965 гг. на 21 %. Продукция ЛПХ частично потреблялась сельским населением, а частично принимала товарную форму. Доля ЛПХ во всей товарной продукции отрасли хотя и была невелика, но весьма устойчива: за 1965 - 1985 гг. она изменилась незначительно и составила в середине 80-х гг. примерно 10 - 11 %.
Тенденции развития в 1970 - 1980 гг. личных хозяйств в Сибири, РСФСР и СССР в целом совпадали. Вклад ЛПХ региона в формирование продовольственных ресурсов в основном соответствовал средним показателям по стране.
Содержание личных подсобных хозяйств больших размеров обеспечивалось в значительной степени благодаря помощи со стороны общественных хозяйств. Колхозы и совхозы оказывали населению разностороннюю помощь: организовывали заготовку и продажу кормов, продажу молодняка животных, обеспечивали техникой и транспортом. Социологический опрос населения в 1982 г. показал, что доля семей, которым оказывали помощь в ведении ЛПХ, значительна. . По отдельным видам она принимала следующие размеры (в % к опрошенным семьям):
Вспахивали участок 90
Выделывали пастбища 79
Предоставляли транспорт
для перевозки грузов 74
Выделяли покосы 45
Продавали корма 58
Продавали молодняк 43
Продавали стройматериалы 33
Однако эту проблему нельзя было считать решенной. Так, отсутствие или недостаточный объем продажи молодняка животных отмечали 57 % сельских семей, кормов - 42, нехватку покосов - 51 %. В результате только 54% опрошенных семей ответили, что им хватает заготавливаемых кормов на год, хватает с трудом - 20, кормов не хватает - 23 %. Низкая обеспеченность личных хозяйств кормами заставляла их владельцев «растягивать» корма на год, сокращать хозяйство, а в отдельных случаях приводили к хищениям общественных кормов. .
Колхозы и совхозы, поддерживая личные хозяйства, обеспечивали по возможности скот кормами, продавая их населению по заготовительным целям, увеличивая натуральную часть оплаты труда колхозников (зерно, зернофураж и другие кормовые культуры), выделяя пастбища и сенокосы. В хозяйствах Омской области на содержание личного скота отпускались постоянно сено, солома и зерноотходы. В совхозе «Память Чапаева» Омского района на один двор ежегодно выдавали 4 т соломы, в совхозе «Сосновский» Таврического района каждому работнику, имевшему скот, продавали по 2 т соломы. Кроме того, владельцам личных подворий разрешалось накосить на территории совхоза для своего скота 1 т сена в лесах, по обочинам дорог, т.е. там, где совхоз не вел заготовки сена. .
Немалые трудности испытывали владельцы личного скота с организацией его летнего содержания. Решение этой проблемы связывалось с выделением достаточной площади пастбищ, обеспечением ухода за скотом, подбором опытных пастухов. Даже при наличии пастбищ владельцам личного скота, несмотря на очень выгодные условия, зачастую не удавалось найти желающих постоянно пасти его. В связи с этим во многих хозяйствах устанавливался порядок, при котором владельцы личного скота пасли его по очереди. А в Омской области и Алтайском крае пастьбу скота населения в 80-е гг. стали включать в число услуг, оказываемых районными комбинатами бытового обслуживания. Актуальным оставался и вопрос обеспечения личного скота зооветеринарным обслуживанием. Оптимально он был решен в Омской области, где в ряде совхозов при установлении штатов ветеринарных работников учитывалось количество как общественного, так и личного скота. .
Анализ показал, что планы сельских жителей в отношении своих хозяйств к началу 80-х гг. стали более определенными, причем доля семей, ориентировавшихся на расширение хозяйств, возросла с 1977 по 1982 гг. с 14 до 23 %. Половина семей намерена была оставить без изменений.
В период с 1967 по 1977 гг. масштабы личных хозяйств повсеместно имели тенденцию к сокращению: средний размер приусадебного участка жителей Новосибирской области уменьшился почти на треть. .
Материалы исследований дают следующее распределение мотивов желаемого сокращения ЛПХ (% к итогу):
Тяжело физически (стар, болен, никто не помогает) 53
Трудно держать скот из-за отсутствия корма 32
Отнимает много времени 7,2
Другое 7,8
Мотивация сокращения ЛПХ тяжестью труда обусловлена несколькими причинами. Прежде всего это отсутствие в достаточном количестве содово-огородного инвентаря и средств малой механизации, облегчающих труд. Опрос сельских жителей в 1982 г. показал, что почти 75 % семей не использовали в своем хозяйстве какой-либо техники. Плохое водоснабжение (отсутствие водопровода в жилых домах, недостаточное количество водоразборных колонок, слабый напор воды) многих сельских поселений превращало подноску воды в один из самых продолжительных и трудоемких процессов в ЛПХ. Значительных затрат времени и труда требовало содержание крупного рогатого скота.
В сибирской деревне треть семей мотивировало свое намерение сократить ЛПХ недостатком кормов. Решение этой проблемы было связано с улучшением организации заготовки кормов, увеличением их производства, совершенствованием системы распределения.
Наконец, третьим по значению мотивом желаемого сокращения ЛПХ являлись большие затраты времени на его ведение. По мере повышения образовательного уровня сельского населения, роста его благосостояния возрастала ценность свободного времени. Подобная тенденция наблюдалась по всем экономическим районам РСФСР и СССР в целом.
Уменьшалось и количество скота. В ЛПХ юго-запада региона (Алтайский край, Новосибирская и Омская области) с 1968 по 1976 г. поголовье скота сократилось в целом на 15,5 % в т. ч. КРС - на 26,7 %, коров - на 26,4, свиней - на 23,4 %. Значительнее всего (на 21,0 %) за эти годы уменьшилось количество скота в Алтайском крае, в Новосибирской области - на 10,0 %, в Омской - на 14,4 %. (См.: Приложение табл. 13). В Тюменской области спад поголовья скота начался раньше - с 1966 г. и за десятилетие составил 21,0 %.
1970-е гг. были отмечены за весь рассматриваемый период спадом производства сельскохозяйственной продукции в личных хозяйствах. С 1971 по 1980 г. в Кемеровской области среднегодовое производство мяса уменьшилось на 6,7 %, яиц - на 8,6 %. . По Новосибирской области с 1917 по 1975 г. производство молока сократилось на 11,7 %, яиц - на 6,6 %, с 1976 по 1980 г. - соответственно на 38,6 и 32,5 %. Среднегодовое производство мяса упало с 75,6 тыс. до 74,7 тыс. т. .
С 1972 по 1979 г. в общем объеме произведенной продукции сельского хозяйства доля ЛПХ в области снизилась с 25,0 до 22,5 %. .
Падала и товарность продукции приусадебных хозяйств. По Новосибирской области среднегодовые темпы государственных закупок мясной продукции в 1966 - 1970 гг. составили 20,1 т, в 1971 - 1975 гг. - 19,3 т, в 1976 - 1980 гг. - 6,5 т, молока соответственно - 27,5, 34,2, и 25,9. За 1970-е гг. владельцы личных хозяйств области продали государству меньше одного процента произведенных ими мяса, молока и яиц. . Самой значительной в объеме государственных закупок сельскохозяйственной продукции из индивидуального сектора была доля картофеля. В 1970 г. она составила 45 %, в 1979 г. - 53 %. .
Доля личных хозяйств в объемах государственных закупок была небольшой. Практически вся их продукция шла на внутрисемейное потребление. Вместе с тем объемы государственных закупок не в полной мере отражали товарность личных хозяйств, так как часть продукции реализовывалась на рынках, продавалась по договорам хозяйствам и потребкооперации.
Такое положение в приусадебном хозяйстве отрицательно сказывалось на продовольственной ситуации в стране, позитивные изменения в которой в определенной мере были связаны с его укреплением. В постановлениях ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О личных подсобных хозяйствах колхозников, рабочих, служащих и других категорий граждан и коллективном садоводстве и огородничестве» (сентябрь 1977 г.), «О дополнительных мерах по увеличению производства сельскохозяйственной продукции в личных подсобных хозяйствах граждан» (1981 г.) и в Продовольственной программе СССР (май 1982 г.) указывалось на недопустимость ограничений личных подворий е необоснованного сокращения в них производства сельскохозяйственной продукции, особенно животноводческой. В постановлениях предусматривалось расширение объемов и видов помощи ЛПХ, развитие интеграционных связей личных хозяйств с общественным сельским хозяйством и государственными предприятиями, совхозам и другим сельскохозяйственным предприятиям разрешалось, а колхозам рекомендовалось заключать на строго добровольной основе договоры с владельцами ЛПХ на выращивание скота и птицы и на закупку у них излишков молока и мяса. Признавалось необходимым планы колхозов, совхозов и других сельскохозяйственных предприятий разрабатывать с учетом развития ЛПХ, организовывать в необходимом количестве выпуск техники для подсобных хозяйств и предусматривать меры по расширению в сельской местности строительства домов усадебного типа с надворными постройками. . В Продовольственной программе хотя и подчеркивалась решающая роль колхозов и совхозов в увеличении производства сельскохозяйственной продукции, но вместе с тем ставилась задача «широко использовать возможности личных подсобных хозяйств граждан». .
Вышеперечисленные постановления не вызвали коренных улучшений в индивидуальном секторе, но дали импульс для его дальнейшего развития. Прежде всего со стороны колхозов и совхозов значительно усилилась поддержка ЛПХ: помимо существующих направлений помощи владельцам ЛПХ стали практиковать выдачу ссуд на строительство и покупку скота, улучшили условия продажи кормов. Стала внедряться предусмотренная постановлением 1981 г. и ранее не применяемая форма организации производства продукции животноводства в подсобных хозяйствах - выращивание скота и птицы на основе договоров колхозов и совхозов с владельцами ЛПХ. В соответствии с постановлением в марте 1981 г. Министерством сельского хозяйства СССР совместно с заинтересованными ведомствами был разработан и утвержден единый для всех республик, краев и областей «Типовой договор» на выращивание в ЛПХ граждан скота и птицы, принадлежащих колхозам, совхозам и другим сельскохозяйственным предприятиям. В этом договоре предусматривались все обязанности как колхозов, совхозов и других сельскохозяйственных предприятий, так и владельцев ЛПХ, взявших скот и птицу на выращивание и откорм. Важным условием договора являлся учет материальных интересов граждан. По их желанию им могло быть продано до 20 % полученного привеса скота и птицы или продуктов убоя по ценам договоренности, но не выше государственных закупочных цен. Особенность этого договора состояла в том, что переданные гражданам скот и птица оставались собственностью хозяйств и учитывались на их балансе. .
Установка на договорные отношения с населением на выращивание и откорм скота и птицы в личных хозяйствах в условиях Сибири с ее природно-климатическими особенностями не получила широкого распространения. Чаще у населения, особенно у молодых семей и пенсионеров, возникала необходимость сдать молодняк КРС на выращивание и откорм в колхоз или совхоз.
Тенденция изменения структуры приусадебного хозяйства в рассматриваемый период, заключавшаяся в свертывании отраслей, требовавших больших материальных и трудовых затрат, проявилась в том, что животноводством стали заниматься далеко не все владельцы личных хозяйств, а земельные участки продолжали сохранять за собой практически все. Однако фонд личных земельных участков уменьшался. Менялся на селе и удельный вес землепользования различных социальных групп: посевные площади в ЛПХ колхозников сокращались, а у рабочих и служащих - росли.
В целом за весь рассматриваемый период общей была тенденция сокращения личных хозяйств сельского населения по всем производственным характеристикам: числу дворов, размерам земельных участков, количеству скота, объему производимой продукции и доходам. Доля занятых в личном хозяйстве снизилась с 12,3 % в 1959 г. до 1,3 - в 1989 г., в т. ч. В Алтайском крае - с 13,3 до 1,6 %, в Кемеровской области - с 12,5 до 1,3, в Новосибирской - с 15,0 до 1,3, в Омской - с 10,3 до 1,5 %. . Экономические позиции аграрного сектора ослабли. Значение его принижалось, что не способствовало в конечном итоге увеличению объемов производства продукции и сказывалось на обострении продовольственного положения в стране.
В целом этот процесс был обусловлен причинами как объективного, так и субъективного характера. В рассматриваемый период произошло значительное сокращение всего сельского населения, в том числе той его части, которая традиционно занималась личным хозяйством, - колхозного крестьянства. Население интенсивно старело и на смену пожилым приходило поколение, менее заинтересованное в личном подворье.
Общая линия советского государства в отношении деревни ориентировала крестьян на совхозно-колхозное производство. Вместе с тем сельские труженики продолжали вести приусадебное хозяйство, как экономически необходимое для них. Но это были уже хозяйства, преимущественно интегрированные в колхозно-совхозное производство.
В конце 1980-х гг. власти попытались изменить ситуацию. В это время были выработаны новые взгляды на социально-экономическую структуру сельского хозяйства и роль мелкого производства в нем. В постановлении ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О дополнительных мерах по развитию личных подсобных хозяйств граждан, коллективном садоводстве и огородничестве» (сентябрь 1987 г.) отмечались недооценка значения личных хозяйств как источника продовольствия, излишняя регламентация их деятельности, невнимательное отношение властей к их запросам. Перед местными органами вновь ставилась задача обеспечить необходимые условия для развития индивидуальных хозяйств, не ограничивать размеры участков и поголовья скота. . Это постановление дало новый стимул к развитию ЛПХ. Более того, разработка новой аграрной политики, признавшей существование различных форм собственности, создала реальные условия для равноправного функционирования личных подворий наряду с колхозами, совхозами, а также новыми формами хозяйствования (семейный, арендный подряд, фермерство и др.).
Таким образом, анализ семейной структуры сельской семьи позволяет сделать вывод, что в западносибирской деревне на протяжении ряда лет происходил процесс разукрупнения сложных семей, увеличивался удельный вес небольших семей из 2 - 3 чел.
Что касается личных подсобных хозяйств населения, то в рассматриваемый период их масштабы повсеместно имели тенденцию к сокращению. Доля ЛПХ в объемах государственных закупок была небольшой. Практически вся их продукция шла на внутрисемейное потребление. Содержание же хозяйств больших размеров обеспечивалось за счет помощи колхозов и совхозов.
Итак, по главе I «Аграрный сектор Западной Сибири 70 - 80-х годов ХХ века» можно сделать следующие выводы: во-первых, в результате миграционных оттоков из села в город и снижения рождаемости численность всего сельского населения Западной Сибири в исследуемый период сократилась почти на треть. Более того, население в регионе неуклонно старело.
Во-вторых, в западносибирской деревне в исследуемый период происходил процесс сокращения числа семей, разукрупнения сложных семей, увеличивался удельный вес «малых» семей из 2 - 3 чел. Разукрупнение сельской семьи тесно связано с сокращением численности и размеров ЛПХ по причинам недостатка рабочей силы для его обработки.
Сельская семья представляет собой социальный институт, выступающий элементом структуры сельского социума и являющий собой комплекс формальных и неформальных норм, одни из которых (формальные) укоренены в сознании сельских жителей, тогда как другие (неформальные) всё более отчётливо закрепляются в их поведении.
Институту современной сельской семьи как подсистеме института семьи присущи его основные характеристики, с одной стороны, а с другой - черты, характерные для сельского социума, что определяет амбивалетность его существования, выражающуюся в симбиозе современности и патриархальности в сознании членов семейных групп.
Адаптированность современной сельской семьи к условиям социальных реформ определяется как объективными, так и субъективными факторами. К числу объективных факторов можно отнести прежде всего место жительства (райцентр или село), уровень экономического развития поселения, а также социально-демографические характеристики семьи. Среди субъективных характеристик - её интересы и потребности, социальные установки, нормы и ценности.
Особенно сильно концентрация населения и поляризация деревень сказались на результатах сельского хозяйства в Нечерноземье с его мелкоселенностью и мозаичными угодьями. Предыдущая перепись 2002 года не изменила картину кардинально, хотя число умирающих деревень с населением менее 10 человек увеличилось с 30 до 35 тысяч (22% всех поселений). Кроме того, в 2002 году по всей России было выявлено 13 тысяч деревень (8% поселений), в которых совсем не осталось населения.
По сравнению с большинством регионов Центра и Северо-Запада, Вологодская область менее урбанизирована (доля городского населения 69%) и имеет слаборазвитую сеть городов - местных центров. В половине районов центрами являются либо села (8 из 26 районов) либо поселки городского типа (5 районов). По данным статистики, в 2006 г. сельское население Вологодской области составляло 320, 9 тыс. человек (20,1% в общей численности населения).
Сельская семья в регионе как социальный институт по-прежнему находится в эпицентре экономических, социальных, культурных и иных проблем, обусловленных нынешним состоянием страны, Вологодской области. От молодых сельских семей во многом зависят позитивное изменение демографической ситуации, физическое и нравственное здоровье детей - будущих тружеников села и защитников Отечества. Зрелая сельская семья существенно влияет на жизненные ценности своих членов, условия жизнедеятельности экономически активной части населения. Супружество - важнейшее условие как продолжительности, так и качества жизни сельских жителей области.
В целях помощи сельской семье областными программами предусмотрено:
· органам законодательной и исполнительной власти Вологодской области - при создании современной правовой базы развития семьи в регионе как социального института и формировании государственной семейной политики чётко выделять их сельскую составляющую;
· органам местного самоуправления - поставить заботу о сельской семье, прежде всего о семьях, находящихся в особо сложных условиях, в число своих приоритетных задач; не допускать в принимаемых решениях позиций, приводящих к ухудшению материального положения сельских семей;
· политическим партиям - определить в предвыборных платформах и политических программах активную позицию по отношению к семье, в том числе сельской, учитывая, что без подобного внимания нет и не может быть серьёзной политики;
· cредствам массовой информации - систематически объективно освещать процесс адаптации тульских сельских семей к новым социально-экономическим условиям, активную позицию региона, муниципальных образований, негосударственных субъектов семейной политики:
· учёным региона - активизировать научные исследования вологодской сельской семьи, её истории, национальных традиций, настоящего состояния и тенденций развития.
Базовый (наиболее распространённый) тип современной сельской семьи, представляет собой семью нуклеарную, малодетную (двухдетную), тяготеющую к среднедетности (трёхдетности), с традиционной ментальностью и демонстрацией эгалитаризма как признака современного образа жизни, что не позволяет отнести данный тип в полной мере ни к традиционному, ни к современному.
Среди тенденций, характеризующих направленность процессов модернизации сельской семьи, выделяются тенденции преобладания семейного самоуправления над социальным управлением, включения членов семьи в рыночные отношения, дифференцированной адаптации к рыночным условиям, доминирования родственных отношений над супружескими, сохранения высокого престижа родительства и фиксации трёхдетности как желаемой и идеальной нормы деторождения при превалирующей малодетности.
Сегодня впервые столкнулась с необходимостью написать характеристику на семью учащегося. Образцы у коллег раздобыть не удалось, поиски на просторах Интернета тоже были малоэффективными. И я решила сделать образец такой характеристики с набором типовых фраз. Надеюсь, кому-нибудь пригодится. Думаю, что позже удастся дополнить и расширить ее, не без Вашей помощи.
Характеристика семьи учащегося
(ФИО, дата рождения, класс, школа)
Состав и структура семьи:
Отец – ФИО, год рождения, образование, место работы, должность, рабочий телефон, контактный телефон.
Мать – ФИО, год рождения, образование, место работы, должность, рабочий телефон, контактный телефон.
Другие члены семьи: ФИО, год рождения, степень родства, сфера деятельности.
Проживают по адресу: г.Краснодар, ул., дом., кв., тел., в 1-2-3-комнатной квартире, где ребенку выделена отдельная комната/ребенок делит комнату с членом семьи/ребенок не имеет отдельного места для сна и занятий/и т.д. Санитарное состояние квартиры, комнаты (порядок, беспорядок, уборка проводится регулярно/не регулярно, захламленность, чистота, отсутствие мебели, требуется косметический ремонт и т.д.). Обстановка способствует успешному развитию ребенка/не способствует благополучному существованию ребенка.
Семью можно отнести к категории семей с нестабильным/стабильным/высоким/средним/низким материальным достатком. Это связано с сезонностью работы родителей/безработностью отца/уклоном от уплаты алиментов отцом/алкоголизмом/и т.д. Семья испытывает/не испытывает финансовых затруднений, средний доход – 3000 рублей на человека. Это влияет/не влияет на отношения в семье, порождает конфликтные ситуации/чувство неполноценности у детей и т.д. Ребенок обеспечен/не обеспечен необходимой одеждой, имеет деньги на карманные расходы/экономит на обедах в столовой.
Семья характеризуется как полная/неполная/многодетная/малодетная с ярко-выраженной патриархальной/матриархальной линией управления. Семью можно назвать социально-устойчивой/неустойчивой, маргинальной, с алкогольной зависимостью/склонностью к совершению правонарушений/преступлений. Функции в семье распределены четко/не четко/следующим образом: хозяйственно-бытовая, финансовое обеспечение, эмоционально-терапевтическая, воспитательная и т.д.
В семье господствует демократический/авторитарный/либеральный/потакающий/ влиятельный/безразличный/попустительский. Тип воспитания – отвержение/безразличие/гиперопека/требовательность/устойчивость/любовь.
Психологическая обстановка в семье устойчивая/не устойчивая, напряженная/не напряженная, стабильная/не стабильная. Родители/мать/отец проводят достаточно/много/не достаточно времени с ребенком, контролируют выполнение домашних заданий/совместно занимаются *видом деятельности*/не занимаются воспитанием ребенка/допускают ошибки в воспитании, вследствие чего ребенок является педагогически-запущенным, что выражается в конфликтности/агрессии/раздражительности/негативизме в оценке действительности и т.д.
Учебную деятельность ребенка родители контролируют регулярно/периодически/не контролируют; стимулируют/повышают мотивацию/интерес ребенка к учебе. Родительские собрания не посещают/посещает только мать/игнорируют. Контакт с классным руководителем/учителями-предметниками/социальным педагогом/школьным психологом не установлен/установлен тесный. Родители/мать/отец не проявляют заинтересованности в успехах ребенка в учебе. На замечания/советы/рекомендации педагогов реагируют адекватно/не реагируют/не адекватно; никаких действий к исправлению ситуации не предпринимают.
С родителями регулярно проводились профилактические беседы/консультации; семью посещали специалисты социально-психологической службы/семье оказывалась педагогическая и психологическая помощь. За время работы с ребенком и семьей произошли следующие изменения/изменений не произошло.
Исследований сельской семьи, в особенности конкретных эмпирических работ, крайне мало. К тому же существующие исследования проводились в разное время - их отделяют промежутки в 20-30 лет, характеризующиеся серьезными изменениями.
Сельская жизнь, быт и семья обычно рассматривались с точки зрения этнографа, реже - социолога, чаще - журналиста. Этнографы изучали сельские обычаи, обряды, иногда взаимоотношения жителей деревни с помощью полевых исследований, своих наблюдений или посредством изучения богатой документальной архивной литературы прошлого (собранной по крупицам местными корреспондентами по запросам, например, Императорского Геогра- фического общества) (Громыко М. М., 1991; Абрамсон С. М., Антипина К. И., 1958; Быт колхозников киргизских селений, 1958; Семья и семейный быт колхохников Прибалтики, 1962; Культура и быт колхозников Калининской области, 1964 и др.). Социологами проводились отдельные исследования в 1960- 1970-е годы, при этом происходящие в сельском обществе изменения рассматривались в мажорном ключе - как прогрессивные, а негативные явления сельской жизни - как остаточные в историческом смысле явления - «пережитки прошлого» (Арутюнян Ю. В., 1968; Рязанское село Кораблино, 1957; Копанка 25 лет спустя, 1962; Опыт историко-социологического исследования села Молдино, 1968 и др.).
Приступая к изложению результатов исследования сельских семей, следует объяснить использование самого термина «сельская семья». Возможно, применение термина «крестьянские семьи» было бы в некотором роде удобнее и логичнее - в этом случае их можно поставить в ряд с семьями военнослужащих или семьями учителей - и в тех и в других случаях использовался бы единый критерий - профессиональная деятельность. Однако, по нашему мнению, правильнее остановиться именно на обобщенном названии «сельская семья». Этому есть несколько причин. Во-первых, исторически название семей и собственно жителей деревни и села на протяжении одного XX века менялось: вначале это были крестьяне, затем колхозники (не считая таких специфических разновидностей, как члены сельхозкоммун, бедняки, середняки, кулаки), работники совхозов, затем (в 1990-х) были попытки ввести в нашу жизнь названия фермеров и фермерских хозяйств, в настоящее время чаще употребляется слово «крестьяне».
Во-вторых, само население деревни по составу в XX веке и на настоящий момент неоднородно: есть прослойка местных интеллигентов - учителей, врачей, библиотекарей; значительная часть жителей деревни - пенсионеры, причем пенсию им выплачивает государство за прежнюю трудовую деятельность далеко не всегда крестьянского свойства. Это в прошлом и почтальоны, и агрономы, зоотехники, заведующие клубами, домами культуры, воспитатели детских учреждений. Все эти категории людей можно назвать сельскими жителями, а их семьи - сельскими семьями, тогда как в строгом смысле не все они крестьяне.
Таким образом, под термином «сельские семьи» подразумеваются семьи из лиц различного образования и профессиональной принадлежности, постоянно проживающие в селах и деревнях и имеющие приусадебное хозяйство (сад, огород, реже домашних животных).
Из заслуживающих интерес этнографо-психологических и исторических работ о деревне (затрагивающих и семейный аспект), следует назвать фундаментальный труд «Мир русской древни» М. М. Громыко. Автором собрано и обобщено огромное количество материала (документального характера) по различным сторонам сельской жизни. Наряду с главами, посвященными хозяйственной жизни, культуре, морали, совести, рассмотрению конфликтов на сходке, автор рассматривает и особенности молодежной жизни - по сути, вопросы, связанные со вступлением в брак, и, разумеется, свадебные обряды. Так, автор пишет о досуге молодежи деревни в разных губерниях, по архивным материалам, основанным на письмах-корреспонденциях с разных мест в
XIX веке. М. М. Громыко касается нравов и норм поведения молодежи в период ухаживаний, описывает досуг сельской молодежи, праздники, приемы гостей из других населенных пунктов.
Весьма интересен аспект, касающийся порядка рождения в семьях и норм поведения. Так, в то время, пока старшая дочь в семье не была выдана замуж, младшая не имела права даже участвовать в молодежных мероприятиях - хороводах, посиделках и выходила на круг только в повседневной (ненарядной) одежде. В этом заключалась определенная житейская мудрость - исключение соперничества между сиблингами.
Один из разделов книги М. М. Громыко посвящен семье. В нем затронуты темы, касающиеся распределения ролей и лидерства в семье, возможностей выделения из большой расширенной семьи новых семей, проведения семейного досуга. Автор подчеркивает, что семья - основа крестьянской жизни. Во многом это положение остается верным и для современной сельской семьи.
Очень подробно, многогранно и реалистично рассматривается сельская жизнь в книге Василия Белова «Лад» (очерки народной эстетики). Автор отмечает, что изложенные им данные о северной деревне записаны со слов его матери Анфисы Беловой и собственных многолетних наблюдений. Его труд, включающий в себя описание быта, эстетики деревни, формирования личности, поэзии народных промыслов, касается северных мест за период в основном конца XIX - середины XX века. В. Белов красочно и детально описывает жизненный цикл крестьянской семьи, нормы поведения супругов на разных стадиях брака.
Всесторонне освещен период жизни села и сельских семей 1960-х годов на примере рязанских деревень. В коллективных трудах рязанского пединститута под руководством В. В. Селиванова подробно исследованы пригородное село Кораблино и совхоз «Восход» (деревня Полтевы Пеньки) в 200 км от Рязани. В них рассматриваются, в частности, вопросы главенства в семьях, представления о распределении ролей, реальное выполнение членами семьи обязанностей (Быт и развитие личности, 1969).
Авторы особенно подчеркивали изменения, произошедшие в сельских семьях: если в дореволюционном деревенском быту хозяином был отец, свекор, так как он владел землей, домом, то в 1960-е годы фактически главой семьи стал тот, кто своими трудовыми достоинствами и личностными качествами завоевал уважение взрослых членов семьи. Этим человеком уже могли оказаться и отец, и мать, и свекор, свекровь, сын, сноха. Соответственно, традиционное распределение влияния среди членов семьи изменилось и перестроилось. Как уже отмечалось, возможно, подобная позитивная характеристика изменений в колхозных семьях при советской власти связана с желанием авторов связать ее с принципом «Жить стало лучше, жить стало веселее».
По прошествии сорока лет можно заметить, что описанная авторами закономерность при кажущемся различии осталась сходной - главенствует в семье тот, кто является в большей степени ее кормильцем, создателем семейного статуса. Просто сместились акценты - власть и престиж в семье перешли от старшего поколения (ставшего более бесправным) к среднему (работающему на государство в совхозе и получающему зарплату). Изменилось и статусное положение членов семьи: главенство перешло от пожилых людей к наиболее работоспособной части населения села - 30-40-летним колхозникам.
Авторы особенно подчеркивают изменение положения в семье женщины, отмену вековых традиций ее подчинения мужу и свекрови, помощь мужчин в «женских» делах, замену ими женщин, занятых работой в колхозе, в домашнем хозяйстве. «Раньше, - рассказывают пожилые женщины, - мать родная будет умирать - мужик женскую работу делать не будет» (Жбанкова Т. С., 1969, с. 141).) В настоящее время, по отзывам авторов, если женщина на работе, муж выполняет женские дела сам. Он и за детьми присмотрит, и печь истопит, и скотине «корму задаст». «А некоторые мужики даже корову стали доить» (Там же). Совместное выполнение домашних работ стало нормой взаимоотношений во многих семьях, не только молодых (то есть родившихся в 1940-е), но и людей среднего возраста (рождения 1920-30-х годов). Только в 11 семьях из 160 изученных коллективом авторов мужчины не хотели и не считали нужным выполнять явно «женские» дела, не избегая «мужских» домашних работ. Вместе с тем старые обычаи, элементы традиционного семейного уклада в годы, когда проводилось исследование, еще оставались.
Таким образом, в цитируемой работе смешение половых ролей подавалось авторами однозначно как позитивное веяние, а закрепленность ролей - как негативное безотносительно к реальной нагрузке (числу и характеру выполняемых женщиной обязанностей). В связи с этим нужно вспомнить, что женщины начиная с периода индустриализации 1930-х годов были задействованы именно на традиционно «мужских» видах общественных работ - строительстве каналов, лесоповале и т. д. Эти изменения касались и села.
В то же время авторы исследования колхозных семей сделали интересные замечания об изменении семейно-властных полномочий и обязанностей в семье: «Мать мужа, когда сын и сноха работают в колхозе, выполняет большую часть работ в домашнем хозяйстве: смотрит за детьми, ухаживает за скотиной, готовит пищу и т. д. Работающая в общественном производстве сноха только частично участвует в домашнем хозяйстве...» Как указывают авторы, «принимая во внимание создавшееся положение, пожилые матери и свекрови иногда жалуются на непосильную нагрузку, на усталость от многочисленных, целиком положенных на их плечи забот, а главное - на недостаток уважения, внимания со стороны сына и снохи. Иными словами, отказ от старой покорности, от старой зависимости от свекрови, а иногда от ее самодурства, не во всех семьях заменен достойным одобрения перераспределением трудовых нагрузок и выполнением норм взаимного уважения» (Там же, с. 142).
Это написано о 1960-х годах. Оглядываясь назад, на довоенное и дореволюционное время, нужно отметить, что старшее поколение всегда занималось воспитанием внуков, домом. «Без стариков вообще нельзя было обойтись многодетной семье. Если по каким-то причинам в семье не было ни бабушки, ни деда, приглашали жить чужую одинокую или убогую старушку, и она нянчила ребятишек», - пишет Василий Белов о деревенских семьях начала XX века (Белов В., 1982, с. 132). Таким образом, достаточно ощутимая переадресован- ность материнских функций прасемье наблюдалась и раньше, а не только в советских семьях, которым приписывается подобная трансформация.
Авторы исследования о деревне 1960-х годов подчеркивают в качестве позитивных изменений в семьях возможность разрыва отношений с мужем женщиной, если они ее не устраивают. «Сейчас, - пишут авторы, - в „Восходе" (совхозе) известны случаи разрыва семейных отношений по инициативе женщин. Если муж пьет, скандалит, плохо относится к детям, не бережет семьи, женщина решается на развод. Этот шаг позволяют сделать женщине и ее материальная независимость, ее самостоятельный заработок и уверенность в поддержке общества, государства. Женщина вполне способна сама воспитать, вырастить детей» (Жбанкова Т. С., с. 142).
Заслуживает интерес изучение разных сторон внутрисемейной жизни с помощью своеобразного теста, в котором были представлены различные возможные ситуации вступления в брак и развода (отвечающему необходимо было высказать свое суждение о каждой из них: брак (развод) оправдан или не оправдан. Выяснилось, в частности, что большинство колхозников осуждало брак при большой возрастной разнице. В основном объяснения были такими: чаще всего это брак не по любви, а по расчету, а если и по любви, то все равно возникают дополнительные сложности, появляются болезненные дети, с годами между супругами все чаще бывают скандалы, «ведь через 10-15 лет муж уже старик, а жена только в пору входит». Однако если брак 40-летней вдовы и 20- летнего юноши оправдывают только 2-3% ответивших, то женитьбу 45-летне- го вдовца (с двумя детьми) на 25-летней девушке оправдывают уже 42% мужчин и 52% женщин. Однозначно осуждаются разводы лиц обоего пола при наличии детей ради вступления в брак с новым партнером.
Большинство ответивших одобряют брачные союзы одиноких стариков, вступление в брак молодых людей при возражениях матери жениха, женитьбу брата погибшего мужчины на его вдове с детьми. Интересно, что кратковременное знакомство перед браком (1 месяц) одобряет около половины опрошенных. По мнению многих, необходимость в продолжительном и каком-то специальном добрачном знакомстве в условиях деревни отпадает. Опасение у них вызывает как раз длительное ухаживание молодого человека за девушкой: «Из таких сразу образуются „шатуны“, а потом и развратники». Другая половина опрошенных, напротив, считает такой брак легкомысленным: «Нельзя решать так быстро, по порыву Ведь это союз на всю жизнь. Надо получше узнать друг друга» (Селиванов В. И., 1969, с. 170).
Разводы (по условиям придуманных авторами ситуаций) большинство колхозников 1960-х годов оправдывали по следующим причинам: жена подает на развод, потому что муж не желает иметь детей; из-за того, что муж ворует государственное имущество; по причине резких противоречий в характерах супругов; по инициативе жены - из-за того, что «здоровые родители мужа взваливают на сноху всю работу по дому»; из-за того, что «свекровь-скопидомка, во всем ограничивает невестку и прививает внукам религиозные предрассудки»; по причине пьянства мужа (при этом жена остается с двумя детьми).
Однозначно осуждались большинством колхозников разводы по инициативе мужчин в следующих тестовых ситуациях: если «муж подает на развод, оставляя не работающую нигде жену с тремя детьми, мотивируя это тем, что жена отстала от него в развитии и он нашел ровню», если «в семье ребенок, муж не желает делить с женой обязанности по дому, находит подругу и подает на развод». Развод по инициативе жены не одобряется большинством, если «она оставляет мужа-инвалида по причине ее половой неудовлетворенности, причем в семье есть дети».
Интересно, что авторами разработано большее число ситуаций развода по инициативе жен, и они в большей степени оправдываются колхозниками. Вероятно, такое положение дел (развод по инициативе женщин) соответствовало реальной картине жизни на селе в 1960-е годы.
Результаты изучения сельских семей д. Ивановка на юге Ленинградской области (ранее - Новгородской губернии) на протяжении периода с 1991 по 2002 год позволили дополнить представления о сельской семье новыми сведениями. Важно отметить, что исследование сельских семей и вообще сельских жителей имеет ряд сложностей методического характера - в первую очередь из-за неприменимости ряда стандартизированных опросников, так как они, как правило, разработаны для городских жителей с высоким уровнем образования.
Авторы систематического исследования колхозных семей писали: «Для статистической обработки, конечно, выгоднее было бы воспользоваться каким- нибудь одним детально разработанным вопросником, по возможности исключающим неопределенность или большой разброс в ответах. Однако в этом есть и большая опасность отступления от истины, особенно в характеристике психических явлений. Высоко оценивая всю важность применения количественных методов в социально-психологических исследованиях, мы все же не должны в них видеть „всеспасительного“ средства и допускать перепрыгивание через стадию эмпирического описания фактов. Этнографические исследования тем и хороши, что путем детального описания бытовых фактов они дают нам возможность почувствовать своеобразие того или иного явления во всей его жизненной сложности и конкретности. Место описания в целом исследовании нельзя установить абстрактно. Все зависит от степени разработки той или иной проблемы. Что касается психологии семьи, изучение которой у нас еще только начинается, то без описания здесь пока еще делать нечего» (Быт и развитие личности, 1969, с. 4.).
Во многом такое понимание методов, применяемых в исследовании семьи и села, остается правомерным до сих пор, так как, во-первых, за последние десятилетия изучение крестьянских (сельских) семей почти не обогатилось новыми данными, а во-вторых, увлечение стандартизированными методиками и матстатистической обработкой, пик развития которых наблюдался в 1970- 1980-е годы, в настоящее время пошел на спад, в связи с чем вновь актуальным и оправданным представляется интерес к описательным, человечным методам, таким как методы опроса, наблюдения, биографический метод. «Парадокс в том, что закономерности мы формулируем для среднегруппового индивида, а а прогноз необходим индивидуальный. Между тем выявленные среднегрупповые тенденции не воспроизводятся в индивидуальных тенденциях иногда более чем у половины всей выборки... Личность - это стиль, это мир, а не механическое соединение частей и не корреляционное соотношение. Общие психологические закономерности могут быть построены на обобщении инди видуальных закономерностей, а не на обсчете отрывочных и эскизных индивидуальных данных» (Сидоренко Е. В., 1996, с. 40).
В нашем исследовании применялись метод включенного наблюдения (семья автора приобрела дом в Ивановке в 1991 году) и многолетние опросы жителей (с 1991 по 1998 год), изучение документов, фотографий, построение ге- нограмм семей в пяти-шести поколениях.
В исследовании анализировались: 1.
Состав (структура) и динамика (изменения, перегруппировки) сельской семьи. 2.
Структура семейного рода, происхождение семей (коренные для данной деревни, род происходит из соседних населенных пунктов, приезжие из других областей, горожане-дачники). 3.
Жизненный путь сельского человека на основе биографических данных (опрос самих респондентов, а также беседы со старожилами). Фиксировались такие данные, как: состав родительской и прародительских семей, порядок рождения (семейная констелляция), годы учебы, личная жизнь до брака (партнеры, с которыми планировалось заключать брак), обстоятельства вступления в брак, возраст создания семьи, успешность брака, рождение детей, сохранность или распад брака, новое супружество, производственная деятельность, ее успешность, изменения в производственной деятельности, выход на пенсию и хозяйственная деятельность после трудовой стадии. Рассматривалось также влияние социальных катаклизмов: раскулачивание, коллективизация, войны, послевоенные события (например, принудительные работы), перестройка, изменение социально-экономической формации на события семейной жизни. 4.
Распределение ролей и обязанностей в семье, бюджет времени семьи. 5.
Особенности социализации детей, состав молодого поколения, досуг молодежи, предбрачные представления молодежи, возраст вступления в брак. 6.
Семейно-брачные потребности членов семьи и удовлетворенность браком. 7.
Влияние родительской семьи на становление личности и жизненный путь (состав родительской семьи и занятия родителей, положение в семье по порядку рождения, воспитание в семье и собственно величина периода жизни у родителей).