У одного крестьянина умерла жена, оставив единственную дочь. Спустя год после траура он женился на вдове, у которой тоже была дочь.
Мачеха невзлюбила падчерицу, заставляла ее работать по дому и пасти корову. А родную дочь холила, лелеяла, поила сливками.
Падчерица была проворная, красивая, с косами, как вороново крыло, с блестящими, как ежевика, глазами. Сколько бы дел на нее не наваливала мачеха, она быстро и легко с ними справлялась. Чтобы заставить ее снова трудиться, мачеха смешивала пшено с просом и приказывала:
- Разбери, да побыстрей!
Но к девушке прилетали птицы и помогали ей за то, что она была доброй и всегда им высыпала крошки за окно.
Падчерица ходила босая: ей не во что было обуться.
Как-то раз, пригнав корову с пастбища, она пошла к сосе-| дям и спросила:
- Нет ли у вас обрезков кожи?
Соседи дали ей кусочки кожи, подобрав их по цвету; падче-рица смастерила красивые чувяки. Но их носить пришлось ей только один день. Выгоняя коров из леса, она где-то в кустах потеряла чувяк. Девушка вернулась домой в слезах.
Потерянный падчерицей чувяк нашел царский сын, который охотился в лесу. Понравился ему простенький чувяк, сшитый умело и отделанный тонким узором. Он догадался, что его носила красивая девушка, видимо, с маленькой ногой.
«Я женюсь только на той, которая носила этот чувяк, кто бы она ни была!» - решил юноша и пошел разыскивать девушку, потерявшую обувь. Он зашел и в тот дом, где жила падчерица. Увидела она чувяк и, конечно, узнала. Только что она собра-лась крикнуть: «Это я потеряла!» - как мачеха, догадавшись, что знатный гость пришел неспроста, ударила падчерицу по гу-бам, не дав промолвить слова, а сама обратилась к юноше:
- Это чувяк моей дочери-рукодельницы. Она потеряла его и долго искала, но не могла найти.
Тогда царевич сказал, что поклялся не жениться ни на ком, кроме той, кому чувяк окажется по ноге. Он договорился с ма-чехой, просватал ее дочь, и они назначили день свадьбы.
А мачеха, на всякий случай, отобрала у падчерицы и второй чувяк.
Наступил день свадьбы. Начали надевать невесте чувяки, но напрасно - они ей были малы. Все же с большим трудом её обули, а чтобы прикрыть её короткопалые руки, мать накинула на неё длинную шаль.
Приехал жених с дружками. После угощения невесту вывели во двор. Тут же стояла лошадь с позолоченным седлом, на которую посадили невесту.
Мачеха прогнала падчерицу в сад, чтобы она не попалась на глаза царевичу. Бедняжка села на качели из виноградной лозы и, роняя слезы, запела:
С рукой короткопалой,
С разлапою ступпей
Сидит на скакуне лихом.
А та, чьи пальцы тонкие
И маленькие ноги,
Качается, качается
И слезы льет тайком.
Царевич, услыхав эту песню, подошел к невесте, откинул шаль и увидел её безобразные руки. Стянув чувяки, он увидел её толстые ноги. Тут царевич догадался, что его обманули. Он прошел в сад и попросил девушку, которая качалась на лозе, примерить чувяки. Они оказались ей как раз впору. Тогда ца-ревич запел:
Пусть та короткопалая,
С разлапою ступней
Не покидает дом
А та, чьи пальцы тонкие
... И маленькие ноги,
Со мной уедет вместе
На скакуне лихом.
Потом он ссадил с коня дочь мачехи, вместо нее посадил падчерицу и привез её во дворец.
У одного человека было две жены и от каждой жены по дочери. Он одинаково любил обеих дочерей, и в семье царили мир и согласие.
Но когда старшая жена умерла, младшая стала заботиться только о своей дочери и плохо относиться к падчерице. Ее родная дочка вкусно ела и красиво одевалась, а падчерица с утра до вечера трудилась да еще выслушивала за это брань.
Отец жалел старшую дочь, но не смел за нее заступиться, потому что боялся жены.
Как-то девочка заигралась с подругами и поздно вернулась домой. Злая мачеха заперла двери и не впустила ее. Падчерица до тех пор просила открыть ей, пока не охрипла, но мачеха настояла на своем.
Девочке пришлось провести ночь на улице и спать на покрытой росой траве.
Она простудилась от холода и сырости и тяжело заболела.
Опечаленный отец забросил все дела и ухаживал за дочерью, но стоило ему отлучиться, как мачеха и младшая сестра начинали осыпать бедную девочку бранью и оскорблениями.
Однажды отцу понадобилось надолго уехать. Перед отъездом он наварил котел риса и сварил яйцо для старшей дочери. Это подсмотрела младшая сестра и сразу же рассказала обо всем матери. Разъяренная мачеха прибежала, опрокинула котел с рисом, выбросила яйцо и выгнала падчерицу из дому.
Не зная, у кого искать защиты и помощи, бедняжка побрела куда глаза глядят.
Женщины в деревне сочувствовали ей и старались помочь кто чем мог - кто пищей, кто лекарством.
Когда девочка выздоровела, она ушла в лес, сделала там себе шалаш и вскопала возле него землю. Добрые люди помогли ей, и вскоре на ее поле заколосился рис, выросла кукуруза. Она завела свиней, кур, усердно трудилась и чувствовала себя счастливой.
Из лесу часто приходили дикие кабаны и портили посевы. Услышав однажды ночью шум и хрюканье, девочка ласково сказала им:
- Кабаны! Если вам хочется кукурузы, - ешьте початки, но не трогайте зеленых ростков: они ведь еще не выросли.
Кабаны послушались ее и с тех пор посевов больше не портили.
А однажды подкрался тигр и хотел схватить свинью. Почувствовав его приближение и услышав, как испуганно метались в хлеву свиньи, девочка сказала:
- Тигр, если ты пришел за свиньей, бери большую, но не трогай маленьких поросят. Они еще должны подрасти.
И тигр, присмирев, вернулся в лес. Но как-то ночью он явился снова и что-то выбросил из пасти возле самого домика.
- Через три дня насыпь на это место земли, а через шесть дней убери ее, - сказал он при этом.
Девочка послушалась тигра. Через шесть дней она разгребла землю и увидела целую кучу блестящего золота. С тех пор жить ей стало еще легче.
Отец девочки был очень опечален, вернувшись домой и не найдя дочери.
Как-то раз, когда он работал в поле, над его домом появилась ворона и прокаркала:
- Каррр, каррр… бери черный сундук и красный сундук, ступай за золотом дочки! Мачеха услышала это, очень удивилась и прогнала ворону. А мужу она сказала, будто ворона прокаркала: «Бери лопату с черной ручкой и лопату с красной ручкой, ступай хоронить дочь!» Отец перепугался, а наутро чуть свет взял лопаты и отправился в лес искать девочку. Всю дорогу он плакал. То-то он был удивлен и обрадован, когда увидел, что девочка здорова и добра у нее полон дом! Радуясь встрече, отец и дочь проливали счастливые слезы.
Вернувшись, отец рассказал всем историю своей дочери. А мачеха, узнав о богатстве, почувствовала зависть. Она тут же отвела дочь в лес, построила для нее дом, пригнала ей свиней, принесла зерна. Она помогла ей обработать поле, а когда на нем показались всходы, оставила дочь одну и вернулась домой.
Ночью лесные звери пришли на поле лакомиться. Девочка бранила их, как умела, но пойти прогнать боялась. Видя это, звери осмелели, и вскоре от посевов не осталось и следа.
Затем, почуяв запах свиней и кур, пожаловал тигр. И стал приходить каждую ночь. Девочка дрожала от страха, забившись в угол, и боялась заснуть. А тигр, расправившись со скотиной, пробрался в дом, растерзал девочку и улегся спать.
На следующее утро к дому, где жили муж с женой, прилетела ворона и, усевшись на заборе, прокаркала:
- Каррр, каррр… бери лопату с черной ручкой и лопату с красной ручкой, ступай хоронить дочь!
Жена подумала, что ворона лжет, взяла камень и прогнала ее. Когда муж вернулся, она сказала ему, будто ворона прокаркала: «Бери черный сундук и красный сундук, ступай за золотом дочки!» Муж поверил, приготовил сундуки и вместе с женой отправился в лес. Но возле дома было тихо, скотина исчезла. Отец бросился осматривать все вокруг, а мачеха сразу вбежала в дом. Увидев на полу что-то желтое, она ткнула палкой тигра. Тот проснулся, набросился на мачеху и растерзал ее..
В семьях, где дочь остается жить вдвоем с отцом, выстраиваются определенные отношения. Отец берет на себя обязанность обеспечить и защитить свою семью, а дочь занимается домашним хозяйством и заботится об отце. В этом случае она играет не только роль дочери, но и роль жены и порой даже матери.
Почему возникают проблемы?
Когда в семье появляется новая женщина, у девушки может возникнуть чувство ревности. Ведь она и сама прекрасно справлялась с домашними обязанностями и проявляла беспокойство об отце, поэтому не возникало нужды в дополнительной помощи. А мачеха, кроме того, что вводит свои правила в уже устоявшуюся семью, так еще может и поучать падчерицу, рассказывая отцу обо всех ее промахах.
Трудности также могут возникать из-за того, что выбор отца девушка приравнивает к предательству ее матери. Дочери не могут простить своим отцам того, что в их доме появляется женщина, претендующая на место их матери.
Что делать?
Мужчине сложнее всего в такой ситуации, так как он разрывается между дочерью и любимой женщиной. Ему необходимо создать такую семейную атмосферу, при которой обе женщины будут понимать и поддерживать друг друга, а также одинаково хорошо относиться к нему.
Нет необходимости постоянно находиться вместе с дочерью и женой, им нужно дать время для того, чтобы побыть наедине. Мачеха и ее падчерица должны понять то, что их ссоры и клевета расстраивают мужчину. Для создания крепкой и дружной семьи им важно найти общие интересы и увлечения.
В первую очередь, женщины должны распределить домашние обязанности между собой. Мачеха может заняться приготовлением еды и уборкой, а падчерица следить за чистотой одежды и домашними животными. Полезно проводить вдвоем досуг: совместные походы по магазинам, развлечения и душевные разговоры за чашкой чая сблизят даже противоположных личностей.
В случае возникновения острых недоразумений стоит найти причину конфликта. Кроме ревности в такой семье может возникнуть чувство зависти. Общительная красивая юная девушка напоминает мачехе о том, что ее лучшие годы уже позади, а элегантная женщина с изысканными манерами заставит неженственную падчерицу задуматься над своим внешним видом и характером. Вместо того чтобы конфликтовать по этому поводу, необходимо поучиться друг у друга, спросить совета и учитывать мнения и пожелания. Мужчина, замечая изменения в отношениях дочери и жены, будет чувствовать себя в кругу семьи уютно.
До шестого класса у меня всё было хорошо. Мы с мамой и папой жили в трёшке в одном некрупном городе. С нами жил котик Косик.
Я училась "на отлично", радовала родителей победами в разных конкурсах. Они работали, приносили в дом сладенькое. Мы любили друг друга. И нашего кота. Конечно, иногда мы ссорились, но быстро мирились.
А потом...
Двадцать седьмого августа они поехали в деревню. На пять дней. Я должна была собраться в школу сама. Я умела вести хозяйство, поэтому спокойно осталась на пару с котом. Я бы никогда не отпустила бы их, если бы знала...
Они не вернулись из этой поездки. Водитель фуры не справился с управлением. Наша легковушка и мама с папой превратились в единый ком крови и металла. Даже хоронить уже было некого.
Прошёл месяц. Я не попала в детдом. Меня забрала к себе любимая учительница музыки.
Оформила опекунство.
Прошло около года. Я очень сильно заболела. Дальше в реальном времени.
Мне очень плохо. Хронический бронхит дает о себе знать. Получая в полной мере удовольствия от астматического синдрома, я не сплю. На завтра у моей новой "мамы" запланирована встреча с подругами. Платье наглажено, торт готов, мясо в маринаде. Марина Евгеньевна крепко спит.
Теперь я сплю. Просыпаюсь вечером. Марина Евгеньевна не будила меня в школу. Что ж, спасибо. Гости уже здесь. Нет сил наряжаться. Иду в ванную. Хоть умыться.
Они сидят на кухне. Людмила Алексеевна, учитель русского языка и литературы, и Ирина Олеговна, учитель биологии. Заметили. Умылась. Вышла. Поздоровалась. Всё как в тумане. Ирина Олеговна заметила хворобу.
Я не стану пересказывать наш диалог. Скажу только, что она точно поставила диагноз и назначила лечение, а потом позвонила дочери-терапевту и проверила свои предположения. Лечить они начать решили сразу после ужина.
Это будет просто. Выпила таблетки и всё, только зачем после ужина, могли и сразу выдать.
Ирина Олеговна взяла со столика какую-то ампулу и наполнила её содержимым шприц. Я, видевшая все её манипуляции тихонько завыла.
– Ну что ты?! Это совсем не больно, – сказала женщина с детской нежностью. Она, не долго думая, стянула с меня белые пижамные штанишки.
– Не надо, пожалуйста, не надо. Мне страшно, я боюсь. Не трогайте меня, пожалуйста. Не трогайте, а то... Я вам устрою. Не трогайте, это больно. Нет, не надо. Не надо, пожалуйста. Я не хочу, – мой голос становился всё громче и громче, пока не сорвался на крик. Она резко взмахнула рукой и ударила меня по месту будущей инъекции.
– За что вы меня так, мне ведь бооольно...
Марина Евгеньевна и Людмила Алексеевна тем временем постарались уложить меня на диван. Надо сказать, что я с раннего детства до ужаса и обмороков боюсь уколов и прививок. Конечно, и в этот раз страх уже сжимал горло и я начала плакать навзрыд, не подпуская к себе учителей. Они начали меня уговаривать:
– Ну что ты?! Это почти не больно, чуть-чуть только потерпеть и всё.
– Я аккуратно уколю.
– У неё рука лёгкая, на себе проверено, – выпалила Людмила Алексеевна и густо покраснела. Ирина Олеговна засмеялась:
– Молчи, трусиха, и так Александра ведёт себя интересно, ей только твоего положительного примера не хватало.
Людмила Алексеевна молчала и всё гуще заливалась краской. Марина Евгеньевна прикрыла её от меня своей спиной и что-то тихо нашёптывала.
– Мне это надоело! -вскипела Марина Евгеньевна и повалила меня на диван.
– Не позволю, – крикнула Людмила Алексеевна и выбила шприц из рук биологички. Последняя стояла и искренне не понимала происходящего.
– Ненормальные, истерички, трусихи, – ворчала Ирина Олеговна. Она заставила Марину Евгеньевну положить меня к себе на колени, а Людмилу Алексеевну – держать ноги. Последняя под укоряющим взглядом Ирины Олеговны приспустила труселя.
И вновь началось. Она взяла какую-то ампулу со столика с желтоватой жидкостью и наполнила ею шприц. На этот раз я разглядела, что это был за шприц. Страшный такой, с ужасной острой иглой. Жидкость заполнила его почти весь. Страх мурашками пробежался по всему телу. Сердце бешено забилось, а дыхание стало чаще. Она стащила мои белые высокие трусы до колен и протёрла место будущей инъекции. Страх, сковавший тело, заставил меня спрятать голову в подушку. Ватка с медицинским спиртом (о, этот запах я узнаю из тысячи) скользнула по коже. Через секунду в попу впилась игла. Я заплакала.
Я терпела как могла, но две предательские слезинки скатились по моему лицу и впитались в подушку. Женщина медленно ввела раствор, извлекла иглу.
– Ну всё! – сказала Ирина Олеговна и вернула трусы на место. Боль начала потихоньку тупеть и отступать. Пижамка тоже вернулась.
Людмила погладила меня по спине и похвалила за "храбрость". Это её ласка вынудила меня вновь заплакать. Спустя несколько минут я уснула.
Они остались ночевать, и следующее утро началось с уколов. Целых два. Анальгин и антибиотик. Больно очень.
Днём Марина Евгеньевна вернулась домой одна. Колоть следовало ей. Я устроила истерику и бегала от неё по дому. Она не выдержала и позвонила Ирине Олеговне.
Через час в квартиру влетела фурия.
– В чём дело?! – вскричала она с порога.
– Ну, Ира, ну не поддаётся она мне!
– Развели тут! Безобразие! – она ещё много нелестного произнесла в наш адрес, пока раздевалась и мыла руки.
Марина Евгеньевна стояла и молчала, а я тем более старалась не привлекать к себе внимания.
Однако Ирина Олеговна не обошла нас вниманием, ни которую.
– Что будем делать? – не выдержала Марина Евгеньевна.
– Наказывать...
– Ира, не надо.
– Надо, Марина, надо!
– Не стоит, она и так натерпелась, пожалей девчонку.
– Я её и так накажу, – махнула рукой Ирина Олеговна: – ей и уколов хватит за глаза, а вот тебя мы сегодня будем воспитывать, – и улыбнулась.
– Ира, ты ведь шутишь, правда? Ты ведь не будешь меня наказывать? Мне одного раза хватило, Ириша, я всё осознала тогда ещё.
– Ну, если осознала, тогда коли сама!
– А вот так!
– Ну, нет, Саша же плачет и сопротивляется. Мне же жалко её.
– Если жалко, я сама сделаю этот несчастный укол, но накажу тебя.
– Ну, Ииирааа!
– Да сорок лет, как Ира! Решай и побыстрее!
– Ну, хорошо, наказывай, только Сашу не обижай.
– Обеим достанется, трусихи! Ложись, Александра, и оголяй своё мягкое местечко, лечить буду, пока совсем не озверела.
– Ииирииинааа Олеееговна, может не надо, может таблеточками лучше.
– Надо, Александра, надо. Погляди, как Марина Евгеньевна ради тебя старается, даже свою попу уже в уголочек спрятала, боится, знает, чем дело кончится. Ложись скорее, некогда мне тут размусоливать и сказки тебе рассказывать.
– Пожалуйста, не надо!
– Быстро!
И снова началось. И ватка, и иголка, и желтоватая жидкость – страшно. Хлопок, повышенная чувствительность, боль, слёзы.
– Не плачь, моя хорошая, не плачь. Всё-всё, я уже почти закончила. Чуть-чуть осталось, потерпи.
Она закончила, посадила меня и обняла крепко-крепко.
– Хватит, хватит, не нужно так убиваться, это всего лишь один укольчик, Солнышко, я же аккуратно делаю, почти и не больно. Ну, что ты, Сашенька, не плачь. Золотая ты моя, трусишка маленькая.
Ирина Олеговна ещё немного поуспокаивала меня и обратилась к Марина Евгеньевне:
– Так, что же, Марина, ждёшь наказания то?
– Угу, – расстроилась она.
– Боишься?
– Как наказывать буду знаешь?
– Ну и как?
– Как в прошлый раз.
– А витаминками. Время осенней поддержки иммунитета. Меняйтесь с Александрой местами.
– Ира, ты серьёзно? Может ну их, витамины эти. У меня и так иммунитет хороший, – повеселела Марина Евгеньевна.
– Нет, девушка, надо. Неделька страданий и всё, иммунитета на всю зиму хватит.
– Ира, лучше выпори на раз, не надо меня неделю мучить! Прошу, – запричитала несчастная.
– Нет, Маринушка, давай, ложись на животик, поднимай юбочку, спускай трусики. Всё, надоели твои вздохи, бегом.
Марина Евгеньевна выгнала меня с дивана и улеглась.
– Ну, чего, чего ты так сжалась? Каждую весну и осень и я, и ты, и Люда делаем это, никто ещё не умер. Расслабься, а то больно будет. Марина, ты же взрослая женщина, хватит трястись.
Я постаралась как можно скорее выйти, чтобы не видеть эту душераздирающую сцену.
Я сидела на кухне, когда туда впорхнула сияющая Ирина Олеговна, а Марина Евгеньевна скрылась в ванной.
– Так, Александра, мы сейчас с тобой чай пить будем, говорят, успокаивает.
Она поставила на стол две чашки.
– А Марина Евгеньевна чай не будет разве?
– А ей сейчас не до чаепитий, ещё минут десять себя жалеть будет, а потом выйдет заплаканная, и мы её жалеть начнём, а пока чайку выпьем.
Она осталась на ночь.
И так ещё пять дней. Утром, днём и вечером Ирина Олеговна, каждый раз уламывая меня, колола антибиотики, а иногда и жаропонижающее. По вечерам ещё она мучила Марину Евгеньевну, которая уже на следующий день забыла выгнать меня из комнаты и отчаянно ревела.
Ещё два дня Марина Евгеньевна страдала в одиночку.
А потом Ирина Олеговна решила укреплять и мой иммунитет. Я побегала пару дней, скрывалась в подъезде, уходила в гости, оставалась на ночевку. А в среду Ирина Олеговна во время биологии попросила меня остаться после урока. Так как биология была последней, то и спешить мне было некуда. Ну кто же знал, что она такое придумает!
– Так, моя любимая ученица, расскажи-ка мне, пожалуйста, что ты знаешь о водорастворимых витаминах.
Я завалив проверочную по витаминам, стала рассказывать, не замечая подвоха.
– Молодец, а теперь скажи мне, важен ли витамин С для организма.
– Разумеется.
– Так от чего же ты бегаешь, от счастья то своего?!
– Я и не бегаю от счастья, я бегаю к нему)
– Александра, зубы мне не заговаривай, заголяйся и ко мне на коленочки.
– Сейчас???
– Нет, я сначала лекарство в шприц наберу, потом ляжешь.
– Ну не здесь же, Ирина Олеговна! – почти заплакала я.
– А где же ещё, ты ведь от меня бегаешь!
– Я больше не буду, честно, только не здесь, пожалуйста...
– Здесь! Наука тебе будет!
– Ну, Ирина Олеговна!
– Так, всё! Я запираю дверь и ты замолкаешь, тебе ведь не нужна огласка?!
– Отлично! Давай, иди в конец класса, там тебя не видно будет.
Она надела перчатки и набрала абсолютно прозрачную жидкость, кубик.
– Укладывайся, красота моя, низковато, конечно, но что поделаешь!
Молча повинуясь, я получила самый позорный и тихий укол в своей маленькой жизни. И до чего же болючий, а кричать – нельзя! И обидный! И так ещё 6 уколов, прямо в кабинете! И больно, и стыдно, и обидно.
Зато потом Ирина Олеговна переоформила опеку на себя, через время удочерила. Так у меня появилась заботливая вторая мама(всё-таки "мачеха" – очень неприятное слово). Только болеть я теперь боюсь, ведь каждый раз, заболевая, я прохожу унизительно-болезненную процедуру лечения.
Текст большой поэтому он разбит на страницы.
Жили-были муж и жена. Они жили очень счастливо. Родилась у них дочь. Дочь была еще маленькая, когда умерла ее мать. Отец думал о своем ребенке и не знал, как ему быть. Через некоторое время он договорился с одной женщиной и женился на ней. А еще через некоторое время у них родилась дочь. Женщина стала кормить-растить двух дочек. Они подросли, и девушка-сиротка оказалась необыкновенной красавицей, а мачехина дочь - уродкой, роста же были они одного. Тот, кто посещал их, не обращал никакого внимания на младшую девушку, а любовался старшей, поражался ее красоте, ее доброму нраву.
Когда мачеха поняла это, она задумала изгнать сиротку из дому, боясь, что ее собственная дочь останется в перестарках. Стала она думать над тем, как избавиться от падчерицы, а настроения мужа своего она еще не знала. Мысли эти ее не покидали, и она решила:
- Ну, скажу своему мужу, и если он согласится погубить свою дочь, то буду жить с ним, а если не согласится - не буду.
Так она и заявила своему мужу:
- Или удали свою дочь из дому, или я не стану жить с тобой!
- Чем она тебе мешает? - сказал муж. - Она - сирота. Чем она тебе досаждает?
- Не люблю ее, - заявила та. - Кто ни приходит к нам, все любуются ею и подарки ей приносят, а на дочь мою никто и внимания не обращает. Удали ее, иначе я не хочу жить с тобой!
Так она донимала его, и у мужа не осталось иного выхода.
- Собери свои вещи в какой-нибудь чемоданчик, - сказал он дочери-сиротке, - принарядись, завтра мы поедем на повозке кое-куда.
Подавленный печалью, он приготовил повозку и сел в нее вместе с дочерью. Они объезжали села, города. Он показал дочери все возможное. Затем они попали в необитаемую сторону, заметили вдали большое дерево, и отец сказал дочери:
- Отдохнем немножко под этим деревом, чтобы прошла наша усталость.
Он завел лошадей под дерево. Они сошли с повозки и в тени дерева легли спать. Убедившись, что дочь заснула, отец снял с повозки ее чемоданчик и положил его около нее. Когда он тронулся в путь, лошади подняли шум. Девушка тотчас проснулась и в испуге закричала. Она бросилась к повозке и ухватилась за нее. Чемоданчик остался на месте под деревом. Отец погнал лошадей быстро, и дочь упала на землю. Некоторое время она с плачем смотрела вслед, а затем успокоилась и впала в раздумье. Она поняла, что отец вывез ее из дому, чтобы погубить, собралась с силами и сказала:
- Пойду туда, где остался мой чемоданчик, а там видно будет.
Вернулась она под дерево, нашла свой чемоданчик, но не смогла придумать, в какую сторону ей податься; плачет она и думает:
- Если на ночь я останусь здесь одна, что я буду делать?
Заметила она в отдалении чабана, который у опушки леса пас отару овец, и решила:
- Пойду к нему, и если он окажется человеком, то он направит меня по какому-либо пути.
И она направилась к чабану. Чабан заметил ее еще издали и удивился:
- Кто это может быть? Что это за диво?
Девушка дошла до него и обратилась к нему с приветствием:
- Да умножится скотина твоя, добрый чабан!
Удивленный чабан спрашивает ее:
- Кто ты такая? Ты - женщина, куда ты идешь?
- Я и сама не знаю, куда иду, - ответила она, - но издали я заметила тебя и подошла к тебе. У меня нет лучшего выхода, прошу тебя поменяться со мной одеждой. Все, что на мне, я отдам тебе, за исключением рубашки и исподней. Я покажу тебе дорогие вещи, которые находятся в моем чемоданчике, а ты дай мне свою одежду чабана.
- Меняюсь с тобой, - согласился чабан.
Девушка сказала ему:
- Зайди за какой-нибудь куст и разденься там так, чтобы тебя не было видно, а затем отойди к другому кусту. Я оденусь в твою одежду, а свою оставлю под кустом. Ты подойдешь и оденешься в мою одежду, и таким образом мы не увидим друг друга раздетыми.
Пастух подошел к кусту, разделся и отошел к другому кусту, прилег там, чтобы его не видно было. Девушка схватила одежду чабана, оделась в нее и оказалась вылитым подростком. А чабан оделся в ее одежду.
- А теперь я отправляюсь в путь, - сказала ему девушка. - Окажи мне еще такую услугу: укажи богатого человека, который сможет меня нанять.
Чабан направил ее не в ту сторону, где он жил сам, а в противоположную.
- Иди в ту сторону, - сказал он, - и ты дойдешь до чабанов богатого человека. Этот богач наймет тебя в чабаны.
Девушка поблагодарила его и направила свой путь в ту сторону, куда ей указал чабан. Шел он, шел и дошел до чабанов богача. Один из них спрашивает его:
- Кто ты такой, что ты собой представляешь?
- Нанимаюсь в батраки, - ответил он, - и если вам нужен чабан, то дайте мне возможность увидеть вашего хозяина, чтобы я смог поговорить с ним.
Чабан ушел к богачу, своему хозяину, и сказал ему:
- Явился к нам подросток, который ищет работу чабана. Как нам с ним поступить?
- Скорее приведите его ко мне, - ответил богач.
Привели подростка к богачу. Богач посмотрел на него, увидел, что он молодой, и спрашивает его:
- Кто ты такой, что тебе надо?
- Я ищу работу чабана. Если тебе нужен чабан, то прими меня! Будешь мной доволен, работу чабана я знаю.
Богач нанял его, сказал, что он должен делать, и подросток стал работать чабаном. Хозяин присматривался к его работе и убедился, что он хороший чабан.
Через некоторое время хозяин сказал своему новому чабану:
- Я с тобой уже не расстанусь; я полюбил тебя, как своего сына, и даю слово, что буду платить тебе в год сто голов овец.
Подросток согласился с этим и стал жить с чабанами. Другие чабаны полюбили его. Как младший он обслуживал их, когда они бывали на своем кутане*, он им пек лепешки, приносил воды.
Так он проработал десять лет, и никто не знал, что это девушка. Она сумела показать себя настоящим юношей.
Через десять лет чабан сказал своему хозяину:
- Вот теперь я ухожу от тебя. Я очень доволен тобой. Выдели мне скотину, я хочу иметь свой кутан.
Хозяин сказал ему:
- Молодец, живи долго! Хорошо, что тебе это пришло на ум и что ты такой деятельный; я отделю тебе больше того, что тебе следует по уговору.
Это было вечером, а утром богач приказал старшему чабану:
- Чабан тот больше у нас не будет работать, и ему необходимо заплатить. За десять лет ему следует тысяча овец, и их необходимо ему выделить.
Чабаны принялись за дело и выделили ему его тысячу овец.
- Благодарю тебя, - сказал подросток хозяину, - ты удовлетворил меня полностью. Но прошу тебя еще об одном одолжении: я не знаю, где лучше всего завести кутан, укажи мне еще и такое место.
- Видишь ты вот эту дорогу? - сказал ему хозяин. - Иди по ее обочине и попадешь туда, где сходятся семь дорог. Там ты и обоснуйся, там тебе будет очень хорошо, там очень хорошая земля.
Подросток направился со своей отарой овец по этой дороге и дошел до того места, где сходятся семь дорог. На ночь он остановился там с отарой на отдых. Наступило утро. Овцы паслись, а сам он стал продумывать планы. Тем временем на дороге показались проезжие. Они остановились, и подросток завел с ними разговор:
- Я здесь собираюсь строить кутаны, и мне нужны рабочие.
Он договорился с некоторыми из них. Они быстро принялись за работу, и он отгородил плетнем площадь, в которой могло поместиться до тысячи овец. Устроили хлевы, куда можно было бы загонять овец на ночь. А для себя он построил шалаш на десять человек. Расплатился с рабочими, которых нанимал, и сказал им:
- Мне нужны чабаны. Пришлите ко мне таких, которые согласны работать в качестве батраков.
Он нашел таких, договорился с ними, и те принялись чабанить. Сам он уже не ходил в чабанах. У него было все, что нужно. С каждым годом богатство его умножалось, и он построил большие дома. Все, кто видели его кутаны и отары, удивлялись:
- Это - богатый, мощный чабан, раз он смог так обстроиться!
Одного из своих чабанов он сделал старшим, чтобы ему самому стало полегче. Так он жил, кто знает, сколько времени, сколько лет.
Однажды отцу его вздумалось постранствовать вместе со своей семьей, повидать, показать ей кое-что. Сели они на тачанку и вместе стали разъезжать по разным областям и странам. И вот однажды бог привел его в то место, где сходятся семь дорог. Когда в голой пустыне отец увидел такие постройки, он решил остановиться и провести там некоторое время.
Остановил он тачанку свою у дома и дал знать о себе. На зов вышли к нему чабаны и спрашивают:
- Что тебе надобно?
- Мы странствуем по дальним дорогам, - сказал он. - Свечерело, и мы просим приюта.
- Мы зайдем к своему хозяину, спросим его и сообщим его ответ тебе, - сказали чабаны.
Один из батраков зашел к хозяину и сказал ему:
- Какие-то гости просят приюта.
- Какие гости?
- Муж и жена, дочь их и возница, всего четверо.
Услышав это, тот разволновался и сказал:
- Заведите их!
Он приказал поместить их в одну комнату, а сам тайком подсмотрел и узнал, что это его родные. Зашел к ним в комнату, поприветствовал их и говорит:
- Хозяин не так бывает готов, как гость. Ужин еще не готов (а сам уже приказал зарезать косарта). Вы странствующие, бывалые люди, и хорошо, если бы вы рассказали какие-либо истории. Я здесь вожусь со скотиной и ничего другого не вижу, ничто до меня не доходит.
- Я не знаю никаких историй, чтобы рассказать их, - сказал отец.
- И я ничего не знаю, - сказала жена.
- Тогда я сам расскажу одну историю, которую слышал, - сказал подросток.
- Просим тебя, расскажи ее нам.
И подросток приступил к рассказу:
- Жили-были муж и жена, жили очень хорошо. Родилась у них дочь. Она была еще младенцем, когда умерла ее мать...
Так он рассказал от начала до конца всю свою историю. Отец сразу же догадался обо всем, но не прерывал его, пока тот не кончил свой рассказ. А он, кончив, сорвал с головы своей папаху, волосы его рассыпались, и таким образом он открылся им, заключив свой рассказ словами:
- Вот это - я сама, ты - мой отец, а ты - моя мать, а это - моя сестра.
Отец был поражен, не смог и слова вымолвить. Затем они бросились к ней, стали ее обнимать. Пока они пришли в себя, подоспел и ужин. Поужинали, а затем, посоветовавшись, решили вернуться пока домой, а потом опять приехать сюда.
Девушка, скрыв все от старшего чабана, приказала ему:
- Я пока поеду вот с ними, а ты управляйся без меня до моего возвращения.
Сколько времени они прожили у себя дома, бог знает. Затем вернулись обратно и стали жить вместе. И до сегодняшнего дня они живут.
Как мы их не видели, так пусть не посетят нас никакие болезни, никакие напасти!
По книге "Осетинские народные сказки", запись текстов, перевод, предисловие и примечания Г.А. Дзагурова (Губади Дзагурти).
- Москва, Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1973.